Циркус - Лосев Владимир - Страница 5
- Предыдущая
- 5/65
- Следующая
— Ах, как мне страшно, — сказал домовой, строя страшные рожи неизвестно кому. — Я тебя совсем не боюсь. Я — главный по дому, а значит и по кухне. Ты меня должна бояться и слушаться, а не наоборот.
— Я? Тебя? Слушаться? Сейчас как дам по твоей башке половником, сразу поймешь, кто здесь главный.
Откуда-то сверху слетела вниз, махая прозрачными небольшими крылышками, самая настоящая фея, она была одета в красивое прозрачное платье, а на поясе у нее был завязан маленький аккуратный фартук. Она приземлилась на стол и, уперши руки в бока, сказала.
— Даю тебе две секунды на то, чтобы ты исчез, иначе я объявляю тебе войну. Есть тебе давать не буду, ни тебе, ни всем твоим прожорливым деткам, все норки замурую, чтобы ты сюда даже попасть не мог, и ещё кота на тебя напущу.
— Ой, ой, ой, как страшно, — сказал домовой и стал слезать с табуретки. — Ты думаешь, я тебя испугался? Да, у меня просто много дел, я же главный во всем доме. Ты же сама потом меня просить будешь, чтобы я тебе принес свежей травки с огорода, или морковки какой, а может капусты…
— Одна секунда уже прошла, — сказала фея. — А вторая уже на половине пути…
Кстати, раз ты об этом заговорил, ты не знаешь, кто у меня сегодня украл морковку? Я её положила в коридоре, а потом, смотрю, её там нет…
— Мне нужно проверить, что там во дворе, — пробурчал домовой и юркнул в норку. — А тебя я совсем не боюсь. И морковку я твою не брал, мы морковку не едим, от неё потом живот болит. Фея сердито посмотрела ему в след и потом перевела взгляд на Палю.
— Так, а ты здесь почему командуешь? Кто ты такая? Паля вежливо поклонилась.
— Позвольте представиться, — сказала она очень вежливо, как её учила мама. — Я — дочь мамы и папы, и я стану скоро волшебницей, я только ещё не решила, какой я буду, доброй, или злой…
Фея вспорхнула с табуретки и облетела её со всех сторон, обдувая ветром со своих крылышек и села обратно на табуретку. Размером она была даже больше домового, это сначала она показалась Пале маленькой.
— Значит, ты — дочь, — сказала фея задумчиво. — Ты подросла, я помню, раньше ты была вся красная, и волос у тебя на голове почти не было. Зубов кстати у тебя тоже не было, а теперь вон их появилось сколько. Наверно, с такими зубами постоянно есть хочется?
— Не постоянно, — сказала Паля. — А только, когда в животе бурчит.
— И теперь… — фея сделала паузу, — когда у тебя выросли зубы, ты решила, что можешь тут командовать. Так?
— Я не хотела командовать, так получилось, — вздохнула Паля. — Я просто пришла познакомиться…
— А где твоя мама? — спросила фея. — Я её уже несколько дней не видела.
— Она пошла, — сказала Паля. — Нет, не пошла, полетела в одно селенье, там люди все заболели. Вот она и отправилась туда людей лечить, а её схватил злой волшебник и утащил в свой замок. А папа сказал, что я теперь выросла, и завтра он пойдет воевать с этим злым волшебником для того, чтобы он отдал мою маму. Так что я завтра уже буду здесь главная…
— Как ты думаешь, не многовато ли главных для такого маленького замка? — спросила задумчиво фея.
— Я не знаю, — пожала плечами Паля. — Я в других замках не бывала, но, если вы не хотите, чтобы я была главной, я не буду. Но кто тогда будет обо всем заботиться? Мамы нет, папа улетит завтра на Троге. Может быть вы будете обо всех нас заботиться, раз вы королевских кровей?
— Мое дело — кухня, — сказала фея. — И я тут главная, потому что я вас всех кормлю. А кто у вас в замке будет главным, это вы без меня решайте. Фея задумалась, потом тихо сказала.
— Значит, Гракс почувствовал свою силу, если решил с твоим папой повоевать. Гракс, так зовут того волшебника, что забрал к себе твою маму, он вел себя подозрительно тихо в последнее время, никого не обижал, ни с кем не ссорился…
— А мне плакать хочется, — сказала Паля. — Ему воевать хочется, а мне плакать из-за него хочется… Зачем он мою маму забрал?
— Возможно решил, что может справиться и с твоей мамой и с твоим папой, — сказала фея. — Значит, он что-то придумал, волшебник он не очень умелый, но всякие хитрости придумывать он мастер.
— Мне маму жалко, он её, наверно, уже заколдовал, — сказала Паля, и у неё сами собой полились слезы.
— Заколдовать твою маму совсем не просто, — сказала фея. — Она ведьма со стажем, Граксу с ней не справиться. А вот поймать её в какую-нибудь хитрую ловушку, он может.
— Пусть поймал в ловушку, — сказала Паля. — Мне-то все равно от этого плохо.
— Так, — тяжело вздохнула фея. — И ты значит решила, что, если Гракс поймал твою маму, то ты теперь можешь заливать мою чистую аккуратную кухню своими солеными слезами и тут командовать? Так? Паля пожала плечами и вытерла слезы.
— А кто теперь будет командовать, если все от меня совсем уезжают, и я остаюсь совсем одна? А слезы сейчас кончатся, они у меня почему-то теперь быстро кончаются, а раньше я часами могла плакать.
Фея недовольно покачала своей маленькой аккуратной головкой с пышными золотистыми волосами до пояса и сердито спросила.
— Ты конечно же знаешь, что такое соус Бешамель? И ты знаешь, как приготовить простое незамысловатое рагу из овощей, с приправой из полевых трав, и горькой полыни? Ты конечно же знаешь сколько должен стоять африканский сидр под дубом в полнолунье, чтобы он потом не закисал? Как сделать салат из брюссельской капусты, чтобы им можно было вылечить бородавку на руке? Голос у феи становился все громче и громче.
— Ты все это знаешь? Так?
— Нет, — сказала грустно Паля. — Я всего этого не знаю.
— Ну так вот, — сказала фея. — До тех пор, пока ты это не узнаешь, чтобы ноги твоей не было на моей кухне!
— А что мы будем есть на ужин? — спросила Паля растерянно. — Мы, что, теперь совсем ничего есть не будем, раз я этого всего не знаю? Фея засмеялась и сказала.
— Есть вы будете то, что я приготовлю. А теперь вон отсюда! Даю тебе две секунды на то, чтобы отсюда убраться…
— Но, — сказала Паля. — Завтра папа поедет воевать, ему же надо теперь хорошо питаться, да и в дорогу надо еду заготовить…
— Это не твоя забота, а моя, — сказала фея. — Я — кухонная фея, и ещё никто не посмел сказать, что у меня люди голодают. И никогда никто не скажет! Так, одна секунда уже прошла, а вторая на полпути…
Паля слезла с табуретки и пошла к двери.
— Я же хотела, как лучше, — сказала она, открывая дверь.
— Время кончилось! — выкрикнула фея. Паля тут же захлопнула дверь, которая на этот раз злорадно сыграла какой-то веселый марш, и вздохнула.
— Злюка, какая-то, — сказала она сама себе. — А ещё королевских кровей…
Она вздохнула и уныло побрела по коридору. Ей уже совсем не хотелось быть главной, она хотела, чтобы мама и папа всегда были дома.
За ужином отец сидел тихо, с ней не разговаривал и о чем-то думал, поэтому Пале скоро стало скучно. Стояла такая тишина, что даже было слышно, как галдят вороны за окном, расхаживая важно по Трогу и выклевывая из складок его толстой кожи всяких жучков, которые туда забирались, думая, что это не Трог, а камень.
Паля вздохнула и проворчала, размазывая кашу по тарелке. От всех этих переживаний, свалившихся на неё, ей совсем не хотелось есть.
— Соус Бешамель, африканский сидр, а мне опять есть кашу… Отец улыбнулся одними глазами, но ничего не ответил.
— Это кто тут недоволен ужином? — ту же раздался голос кухонной феи, она появилась неизвестно откуда и опустилась на обеденный стол. — Опять ты, дочь мамы и папы?
— А что вы мне постоянно только одну кашу даете? — спросила Паля, спрятав свою улыбку в тарелку с кашей и подумав о том, что ужин может получиться все-таки интересным.
— Дети должны есть кашу потому, что в ней есть сила, — сказала фея назидательно. — Когда дети едят кашу, они становятся толстыми и сильными…
— И очень противными, — сказал вылезший из своей норки старший домовой. Фея пренебрежительно окинула взглядом домового и продолжила.
— Она быстро растут…
- Предыдущая
- 5/65
- Следующая
