Умри красиво - Тармашев Сергей Сергеевич - Страница 52
- Предыдущая
- 52/82
- Следующая
— Молодец, Чернышка! — Тяжелая рука красноармейца ласково потрепала огромную собачью голову. — Сыскал! Будет тебе от Полинушки гостинец, когда в терем вернемся. А покуда пошли-ка, поглядим, быстро ли супостаты бегают! Небось решили, что мы с тобой о них уж позабыли!
Пёс радостно гавкнул, мгновенно бросая Медведя в белесое дрожащее марево, и Фронтовик неторопливо двинулся вслед за разбежавшимся десантом Сателлита. Зыбкая дрожь поглотила окружающий мир, и угасающее сознание, отключаясь, уловило звук удаляющегося прочь голоса:
— Если захочешь сыскать машину ворогов, так она аккурат на север от тебя стоит, под сетью маскировочной схоронённая…
Тяжёлый гул, бесчинствующий в голове, начал отступать, и Медведь открыл глаза. Картинка уже не двоилась, но тело было словно ватным и не испытывало особого желания беспрекословно подчиняться владельцу. Здоровяк тихо чертыхнулся и полез в набедренный карман, извлекая оттуда «Энерджайзер». Понятно, заработал легкую передозировку… Сколько же я тут пролежал? Он посмотрел на УИП. Выходило, что не больше часа. Значит, всё не так страшно, обычная банка сгущенки избавила бы его от мук. Майор расстегнул ременные крепления на груди и потянул из-за спины небольшой плоский станковой рюкзак, оказавшийся подозрительно легким.
— Со сгущенкой неувязочка вышла однако… — Пробурчал здоровяк, хмуро разглядывая кучку рваного тряпья, в которую превратился рюкзак. Судя по консистенции того, что от него осталось, пули в рюкзак в процессе недавних приключений попадали горстями, а жизнерадостные перекаты и скоростное ползание довершили дело. — Ладно, прорвёмся, где наша не пропадала. Наша не пропадала только на тропических курортах, во всех клоакообразных местах она пропадала не раз.
Здоровяк стряхнул с подсумков обрывки травы и земляную крошку, после чего сунул руку в один из них и достал сильно измятую шоколадную плитку приличных размеров, ловко украденную утром у Шороха. Вообще-то планировалось лишь подколоть и по-дружески простебать боевого товарища, кто ж знал, что всё так обернется. Но раз уж обернулось, остается только порадоваться наличию у Шороха столь необычного пристрастия. Медведь аккуратно развернул обертку на жестоко изломанной шоколадной плитке и принялся ссыпать раздробленные куски шоколада себе в рот, словно какой-нибудь лечебный порошок вроде аскорбиновой кислоты в пакетиках. Пожевав с минуту, он снял с пояса флягу, поднес её ко рту и с интересом изучил обнаружившуюся в ней пару пулевых отверстий. Конечно же, воды не осталось даже на донышке, кто бы сомневался. Здоровяк поднялся на ноги и побрел к лежащему неподалеку Капкану. К счастью, его фляга была на месте, наполненная водой почти наполовину.
— Это что же получается, Капкан, — продолжал бурчать Медведь, откручивая крышку. — Мало того что ты всё проспал, так я ещё и тащил тебя всё это время с таким перегрузом… Вот Водяной бы первым делом сообразил, как избавиться от лишнего веса…
Он сделал несколько больших глотков, чувствуя, как к конечностям возвращается уверенность, закрыл флягу и поискал глазами свой «Печенег». Останки пулемета обнаружились метрах в пяти, приклад и пистолетная рукоятка, лежащие в траве. Чуть дальше виднелась россыпь мелких искореженных металлических обломков, характерный итог работы Раздирателя. Жаль, хороший был пулемет. Медведь подошел к ближайшему трупу, подобрал валяющийся подле него автомат и вытащил из разгрузки убитого несколько снаряженных магазинов. Теперь можно двигать отсюда, пока «Филин» молчит. Здоровяк забросил себе на плечи Капкана и, пошатываясь, побрел на север, поглядывая на УИП. После полученной контузии в ушах ещё пищало, и надеяться на звуковое оповещение не приходилось.
Крытый грузовик действительно стоял в двухстах метрах от места боя, наскоро застеленный маскировочной сетью. Несколько перекушенных пополам трупов, лежащих вокруг машины, красноречиво свидетельствовали о том, что здесь произошло. Медведь невольно вздрогнул, вспоминая склонившуюся над ним аномалию и хруст разгрызаемых жуткими клыками тел, и заторопился к кабине. Забросив на лежанку Капкана, он сел за руль и завел мотор, благо ключи из замка зажигания никто из покойников при жизни забирать не стал. Грузовик покашлял двигателем и покатился вперед. Ехать пришлось медленно, постоянно сверяясь с дисплеем автомобильного УИПа, наскоро прикрепленного на приборной панели. Оставалось надеяться, что основной блок устройства, размещенный над передним бампером, закреплен более надежно и не отвалится на очередном ухабе.
До границы с Желтой Зоной удалось добраться без происшествий, вероятно, всё, что имело хоть какие-то мозги, попряталось с появлением Фронтовика в Зелёной Зоне. Медведь ехал вдоль границы до тех пор, пока грузовик окончательно не застрял в лесу, после чего вновь взвалил на себя Капкана и покинул Зелёную. Чисто технически ходить по Жёлтой Зоне, да ещё и с раненым на плечах, проще, чем по Зеленой. Рельеф более ровный, сильных перепадов высот почти нет, а несильные вполне можно обойти. Поэтому дойти до Базы по кратчайшему расстоянию вполне возможно. Если не вляпаешься. И если зверьё по пути не сожрет. И если Зомби не заметят. И если очаг радиации на пути не попадется. И если ноги не переломаешь, пока по руинам Сосногорска и Ухты ковылять будешь. И если там тебя кто-нибудь из-за угла не шлёпнет. И если у тебя вообще сил хватит столько топать. Одним словом, абсолютно будничное для Ареала положение дел. Посему Медведь лишь пожал плечами, удобнее распределяя на себе вес Капкана, и побрел напрямик к Базе, изредка выходя в эфир.
Два часа ему удавалось идти относительно спокойно, вовремя обходя аномалии благодаря УИПу, потом силы начали истощаться. Вновь вспыхнула боль в ноге и руке, шею жгло, словно облитую кипящим маслом, и голова отказывалась поворачиваться влево, тело опять становилось ватным. Несколько раз Медведю приходилось бегом спасаться от движущихся аномалий, неожиданно приближающихся с разных сторон под панические вспышки красных индикаторов УИПа. После очередного такого броска он выдохся окончательно и, отыскав чистый куст, в изнеможении опустился рядом с ним. Конечности едва шевелились, пришлось ещё раз поставить себе «Энерджайзер» и сделать укол анестетика. Медведю стало немного лучше, и он заметил, что лежащий рядом Капкан вяло шевелится, как будто ёрзая на траве. Майор поморгал слезящимися глазами и понял, что бездыханное тело гранатометчика медленно ползет в кусты. Присмотревшись, он увидел, что ступню Капкана обвивает что-то тонкое и длинное, именно оно и затаскивает раненого в заросли, и, судя по молчащему «Филину», «оно» было холодным.
— А ну стой! — здоровяк ухватил гранатометчика за шиворот и потянул на себя. — Куда?! Это моё!
Тонкий жгут натянулся сильнее, пытаясь выдернуть добычу из человеческих рук, и Медведю пришлось увеличить сопротивление. Несколько секунд они перетягивали Капкана друг у друга, после чего здоровяк мощным прыжком вломился в куст и схватился за протянувшийся к ноге бойца тонкий жгут. Гладкие хитиновые чешуйки, покрывающие его поверхность, неожиданно растопырились, подобно лезвию выкидного ножа, поблескивая влажными от токсина остро отточенными боковыми гранями, и жгут совершил резкий рывок, стремясь изрезать схватившую его руку. Но толстая перчатка доработанной научной группой «Эмки» выдержала натиск режущих кромок, и Медведь мощным движением намотал на кулак сантиметров пятнадцать «жгута». Майор уперся ногами в землю и потянул на себя изо всех сил. Откуда-то неподалеку раздалось громкое и злобное свистящее шипение, и здоровяк поднял голову, отслеживая, куда уходит удерживаемый им «жгут». Ощетинившаяся острой чешуёй веревка тянулась через весь куст к стоящему за ним дереву. На нём, обвившись вокруг ствола, сидела длинная толстая тварь, больше всего напоминающая сваленный в кучу донельзя распухший кишечник. Поняв, что вырваться одним движением не удается, мутировавшая змея молниеносно распрямилась и неуловимым для глаза движением неожиданно метнулась к голове Медведя. У самого лица она застыла, громко шипя и сверля человека лишенными зрачков желтыми глазами, и из её распахнутой пасти, усеянной чуть ли не трехсантиметровыми треугольными зубами, высунулся длинный и тонкий фиолетовый язык. Раздвоенное жало завибрировало, словно принюхиваясь, и змея, зашипев ещё громче, вдруг отпустила ногу Капкана и быстро вытянула «жгут» из кустов.
- Предыдущая
- 52/82
- Следующая
