Осознание (СИ) - Еловенко Вадим Сергеевич - Страница 125

Я кивал, понимая, что не имею права, о чем-либо ее просить или умолять. Какая глупость-то кругом. И тот, кто ждет суда… и Вовка… все они кажется, окончательно пропали для нормальной жизни. Вовка же все прекрасно знал и понимал. Он же не боялся как тот другой. Он наоборот НИЧЕГО не боялся. Словно специально шел на конфликт. Он что? Так желал пропасть в этих лагерях ЦКИНа? Катя погладила меня по голове и словно оправдываясь сказала:

- Я, правда, ничем не смогла бы помочь, даже если бы хотела. Я не уверена, что даже Судья бы пошел на нарушение закона ради своих родственников. А уж мне сикухе, и подавно откажет. Еще и отцу все выскажет. Был такой Еврипид… Так он сказал, что преступления можно совершать только ради государства. Единственное что бы он сделал это в рамках системы подсказал бы как быстрее выпутаться. Подсказал бы как куда напроситься, чтобы быстрее срок прошел. К примеру, перевестись в полярные лагеря. Это не Юг с его радиацией. Это не участие в сомнительных программах. Это обычная работа, на которую вечно не хватает рук. Но если он не дурак то сам все сделает. Но ты не приближайся даже к нему. Я не хочу, чтобы потом, половина служб контроля обсуждала с кем водиться и спит дочка Энергетика.

Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. Встал и отряхивая брюки сказал неуверенно:

- Кать уже утро. Мне завтра в институт. Я пойду домой… хочу хотя бы душ принять пару часов поспать электронную планшетку взять, а то опять буду просто так сидеть, ничего не записывая. Она, держа меня за руку, попросила:

- Не уходи сегодня. Я тебя так ждала все это время. Я никогда в жизни никому своих слез не показывала, а тут прямо на работе разревелась вчера. Я ведь не просто так тебе все это сегодня показывала. Надеялась, что ты поймешь каково мне. Жить не одной, не двумя, и даже не тремя жизнями. И везде пытаться оставаться честной. И с самой собой и с другими. И все, потому что меня угораздило родиться у моих родителей.

Я криво усмехнулся и даже хотел что-то сказать по этому поводу, но передумал. Зачем еще ее расстраивать. И так столько оказывается дерьма вокруг.

- И как дальше? - не удержался я когда она затянула меня на диван. Молча с грустью улыбаясь Катя сделала жест бровями, мол, кто его знает.

- Ты уедешь уже скоро. Я тут один куковать буду. Найду себе подружку. Ты там вообще выйдешь замуж за какого-нибудь титана мысли. - я говорил с усмешкой, но Катина улыбка пропала. - Мне придется всю жизнь молчать, что знал и довольно близко дочь Энергетика. Тебе тоже что ты конкретно отрывалась с простым студентом. Что бы не компрометировать тебя, если вдруг твой папа попросит тебя выйти замуж за того же сынка Генерала. А что? Чем не династический брак? Катя, наклонив голову, спросила:

- Ты специально меня довести хочешь, чтобы я тут разревелась? Помотав головой, я сказал:

- Нет. Я просто немного потерялся. Слишком много впечатлений. Просто я не понимаю, как вообще жить дальше. И не только из-за тебя. Идти по улицам и показывать средний палец уродам, что потом просматривают пленки? Или разговаривая по телефону в конце прощаться и со службой прослушивания? Или интересоваться у милиции, когда запланирован «стихийный митинг»? Или в разговоре на работе обращаться в пустоту и говорить «Вы знаете, мы тут не просто деньги государства проедаем мы тут еще и работаем». А в постели с тобой нам, наверное, все-таки стоит это дело делать под одеялом… мало ли откуда снимают.

- Не мешай онанистам получать удовольствие. - горько сказала Катя и я рассмеялся.

- Странно все это. Понимаешь все понятно и в то же время странно. Все так логично и правильно. Только в этой логике чего-то не хватает. Человечности наверное. Уважения к личности. Я когда вернулся и удивился как со мной разговаривал офицер Юстиции. Уважительно так. Отцу очень понравилось. А ведь все просто. И это вот демонстрационное уважение тоже очень правильно рассчитано, чтобы я понял я вернулся в нормальный мир, где я человек, где меня уважают. Не важно, что за каждым моим шагом следят. Неважно что какие-то ублюдки с отвисшими челюстями слюни пускают разглядывая как я целуюсь с красивой девчонкой.

- Там очень много девушек, женщин в службе контроля работает. - сказала Катя.

- И они что слюни не пускают? Она пожала плечами.

- Как вот тут не материться и не просить прервать киносеанс?

- А ты не думай просто об этом. - сказала Катя. - Поверь это довольно не сложно - знать и не думать. Просто принять, как факт это. Я хотел подняться с дивана, но Катя удержала меня.

- Я за сигаретами. - сказал я и она меня отпустила. - Курить жутко хочется. Закурив и подойдя к окну я спросил:

- А здесь наши разговоры тоже записываются? Катя подумала, прежде чем ответить и просто молча кивнула:

- Конечно. К нам хоть наши родители странно относятся но все-таки наши жизни должны быть защищены и под контролем. Наверное даже под еще большим контролем.

- Я почему-то так и подумал. И все что мы говорим потом пойдет на стол твоему отцу?

- Нет. Это вот вряд ли. - усмехнулась Катя. И вдруг воскликнула со смехом: - Оператор! Стереть разговор по просмотру. Я тоже заулыбался и спросил:

- И что они тебя послушают?

- Да нет, конечно… - смеясь, ответила Катя. - Скорее всего, выделят фрагменты, сохранят для истории. Через пять лет очистят, как у них в инструкции сказано.

- Ах, ну да… - смеясь, я подхватил ее тон: - Они же не имеют права нарушать инструкции и закон, позволяющий ради борьбы с социальными опасностями вести наблюдение в чужом жилище.

- Алька. - улыбаясь, сказала Катя. - Я ведь не шутила… Это наверное единственный путь. Знать, понять и не обращать внимания. Иначе свихнешься. Спасает надежда только одна, что штат операторов контроля не может превышать по инструкциям что-то… сорок или пятьдесят тысяч человек. А этого даже чтобы полноценно просматривать Москву не хватит, поверь. Не то что всю страну. Да и других задач у них полно. Это довольно тяжелая работа. Они раскрывают массу преступлений. Одно это, многое оправдывает в их существовании.

- А они порно видео потом не продают? - спросил я совершенно серьезно: - А то бы прикупили себе, к примеру, секс моего преподавателя по социологии с его новой пассией Сашей Кожевниковой. Крутил бы на его уроках и думал бы о социальных градациях и о чувстве защищенности общества.

- Нет, не продают. - смеясь заявила Катя, - При обнаружении подобного довольно легко вычислить, кто был оператором контроля на том участке. - А в этих делах условных сроков нет. Это разглашение гостайны. Юг с его радиацией покажется просто избавлением после следственного изолятора.

- Сколько же всего работает в этой сфере?

- Да не очень много. На три сотни миллиона населения, так мало даже. До маразма просто никто ситуацию не доводит. Чтобы следить за теми, кто следит. Но аппарат конечно внушительный.

- Ну, скажи сколько? - не унимался я уверенный что Катя владеет информацией. - каждый десятый? Каждый сотый помогает государству бдеть? Каждый тысячный?

- Да я реально не знаю. - сказала Катя и я ей постарался поверить.

Я стоял, рассматривая пустой проспект первой марсианской и в голове была такая пустота. Стало абсолютно не интересно сколько там людей следит за другими людьми. Перестало волновать даже то, что всегда за мной наблюдает автоматика, а потом оператор смакуя моменты думает сохранить или нет их для истории. Это же сколько они про всех знают? Это же какую власть над людьми им дает это знание. Кто с кем спит, кто у кого что украл, кто про кого что сказал. Это какое-то реалити шоу для ограниченного круга зрителей. Может нам для этого реалити шоу и показывают по всем каналам чтобы мы даже не забивали голову что за нами так же вот следят. А если забивали, то тушили наш испуг мнимой картинкой, как все это выглядит на экране. Ну да. Немного жутковато. Но вон люди годами позволяют себя снимать для всяких «Жизнь на спутнике», «пещера на пятерых», «сто дней на глазах». И не пугается обыватель проскочившей мысли. Привык он… Все зависит от предпосылок… - внезапно понял я. - если что-то где-то произошло и общество это одобрило то даже в немного извращенном варианте общество это съест. Сначала, вон, мужья за женами следили, потом жены за мужьями. А теперь все за всеми. Паранойя. А страшно-то как… Я стал лучше понимать страхи того, кто остался в том подвале и скоро должен был предстать перед судом. Да, реально чокнуться можно, постоянно думая о таком.