Осознание (СИ) - Еловенко Вадим Сергеевич - Страница 111

- Коха… - Катя так и не перестала называть меня по переделанной фамилии. - Оставайся у меня. Ну, то есть перебирайся ко мне жить. Хотя бы на месяц.

Я посмотрел искоса на нее и не найдя что ответить сделал погромче звук телевизора.

- Чего молчишь? - спросила она, оставляя свою работу и перебираясь ко мне на диван. Завалив меня и начав целовать мое лицо, она все настаивала на ответе.

- Ага. - наконец сказал я - Она за него курсовые делала, он ей завтраки-ужины готовил.

- Не говори так. - грустно улыбнулась Катя. - У меня же кроме тебя и никого нет…

Странно, что я раньше не интересовался ее родственниками, или хотя бы родителями.

- В смысле? - попросил я Катю объяснить.

- Ну, а кто? Родители, которых я не видела уже столько времени? Или старший брат, который на Луне изотопы гелия добывает? В следующий раз на Землю он прилетит года через полтора. В лаборатории я что-то ни с кем так сдружиться и не смогла. А ты… Я чуть не рассмеялся:

- А на безрыбье и я рак, и даже могу быть оператором контроля.

- Глупости не говори. - сказала она с грустью. - Знаешь как мне стыдно за тот случай на ВБНК. Мне кажется, что я тебя тогда сильно обидела. Причем несправедливо, как оказывается.

- Почему несправедливо?

- Ты ведь все-таки учишься, а не остался водилой или механиком… кем ты там был не помню.

- А это не люди? - продолжал я ее подначивать лежа на спине и рассматривая ее тонкие черты лица.

Она как-то отстранилась от меня, наверное, поняв, что я не расположен к серьезным разговорам на нужную ей тему, и откинувшись на спину сказала, уводя разговор:

- Так ты переводиться будешь? Немного подумав, я достал сигареты и, закурив, ответил:

- Неа. Хочу остаться на этом факультете в этой группе.

- Понравилось? - спросила она, поглядывая, как я выпускаю дым в потолок.

- Неа. - Честно признался я. - Я шел в университет, не потому что мне так уж наука нужна была. А просто нужен был диплом. А уже с дипломом я бы нашел какую-нибудь достойную работу.

- Кошмар! - возмутилась Катя. - И с этим человеком я хотела жить!

- Ага. Я рад, что ты одумалась. - сказал я туша сигарету в пепельнице.

Катерина принялась за ужин, и я включил новости, чтобы хоть немного ее отвлечь. С интересом прослушал про разгон демонстрации перед городским управлением Нижнего Новгорода. Не маленькую толпу удалось собрать организаторам. И хотя диктор говорил о нескольких сотнях демонстрантов, я реально своими глазами видел в репортаже небольшую армию, сжатую со всех сторон оцеплением и машинами милиции. «Несколько тысяч» было бы вернее сказать диктору, чтобы не позориться, выдавая заведомо ложную информацию. Выслушав привычное «произведены аресты нарушителей порядка» я, скривив усмешку, переключил на канал развлекательной астрономии. Поднялся с дивана и перешел в Катин кабинет. Вслед себе услышал ее недовольный голосок:

- Ты это мне для аппетита поставил? Я, как бы, это еще в школе проходила.

Улыбнувшись ее возмущению я упал в кресло перед терминалом и полез в Сеть с надеждой застать на институтском форуме кого-нибудь из своей группы. Жгучее желание «закосить» в понедельник заставило меня наплести знакомому легенду о приезжающих родственниках, которых просто некому встречать. Тот обещал передать «отмазку» куратору курса. Это конечно не слишком уважительная причина, но я не думал, что мне влетит или меня поставят на контроль. Все-таки я старший в группе. Да и за год за мной прогулов не числилось, и я надеялся, что все обойдется простой усмешкой куратора.

Крикнув Кате, что отпросился на понедельник, я дождался пока она с тарелкой в руках придет в кабинет и заявит:

- Вот и молодец. Поедешь со мной в лабораторию. Мне ты там как раз нужен, ну, как мужчина. Статистику бумажную перетащить из лаборатории в архив. А то накопилось - девать некуда.

- Ой, ты знаешь, в понедельник такие важные занятия! - воскликнул я, шутливо морща лоб. - Я, наверное, все-таки в институт пойду.

Облизав ложку, Катя замахнулась ей на меня, но не ударила и просто вышла из кабинета. Я, усмехаясь ее реакции, пополз дальше по ресурсам, выискивая альтернативные новости.

Я оказался прав. В Нижнем перед управой собралось по оценкам независимых корреспондентов не меньше трех тысяч человек. Лозунги такие привычные и банальные светились с фотографий. Вообще, фотографий было много. Я нашел даже ролики, которые можно было просмотреть и сохранить у себя на память. Усмехаясь тому, что за два года с моего последнего участия ничего не изменилось, я закачал себе пару роликов с кричащими названиями и, откинувшись в кресле, включил просмотр.

Ролики и, правда, были достойными. Парень с камерой, что снимал первый, оказался в самой гуще во время поступления приказа о задержании митингующих. Продолжая снимать, он уворачивался от вклинившихся в толпу групп захвата, что выдергивали людей и препровождали их в машины. Кольцо оцепления все сжималось, действия милиции становились все более жесткими. Дубинки так и взмывали над головами. Я смотрел без включенного звука, но вполне отчетливо по памяти представлял, какие крики сопровождали съемку.

Ролик внезапно кончился, и я поставил на просмотр следующий. Это оказалась запись одного из задержанных уже находившегося в салоне автобуса для перевозки ОМОНа. Уложенные милицией на пол, горе-протестующие даже не переговаривались между собой. Тот, кто снимал на мини камеру происходящее тоже лежал между кресел и от того ракурс получался несколько непривычным и неудобным для съемки. Но момент, где прямо в автобусе милиция избивает одного из задержанных ногами, явно с расчетом переломать ему ребра, меня заставил похолодеть, вспоминая, как меня самого при задержании казалось, желали изувечить. Вошедшая в кабинет Катя только нахмурилась и спросила с язвой:

- У тебя весеннее обострение? Что ты эту фигню смотришь? Ностальгия замучила? Я, не поворачиваясь к ней, хмыкнул и сказал:

- Нет, Катюш. Просто… Я, наверное, мог оказаться там. Среди этих …

- Или даже тем, кого там приводят в чувство ОМОНовцы… - сказала она с легкой насмешкой. Я кивнул и добавил:

- Я просто думаю, был ли там Вовка? Нехилая получилась акция. Он вряд ли такую пропустил бы.

- Нашел о чем думать. - хмуро сказала Катя. Она подошла к терминалу и, выключив монитор, посмотрела мне в глаза и сказала: - Сегодня пятница. Чего мы дома сидим? Поехали куда-нибудь. Я согласился, кивнул и пошел одеваться.

Выбравшись в центр, мы направились в ночной клуб, где моя «научная сотрудница» удивила даже меня, ее близко знавшего не первый месяц, когда по приглашению конферансье решила поучаствовать в ежевечернем шоу «Скажи правду». Простенькая игра была лишь разогревом публики перед выступлением артистов разговорного жанра. И если в «Скажи правду» приглашенный из зала посетитель старался с юмором и честно отвечать на вопросы ведущего, то артисты, следовавшие за ним, развивали те темы, которые затрагивал участник. Этакий экспромт, продолжающий предыдущее выступление. Я давно, еще с первого посещения понял, что ведущий просто направляет в нужное русло участника, чтобы следующий номер именно выглядел экспромтом. А уж, сколько его готовили перед выступлением артисты, оставалось как обычно загадкой.

- Здррррраствуйте девушка! - радушно раскрыл объятья ведущий, но Катя, заслонившись руками со смехом прошла в кресло, на котором посетители давали свои ответы. Сразу заработал огромный экран над сценой с изображением ее улыбающегося лица и пока пустующими окнами результатов полиграфа.

- Представьтесь, девушка, нашей публике! - попросил сияющий улыбкой ведущий и Катя кокетливо стрельнув в него глазками представилась, не забыв обольстительно улыбнуться. Я сам заулыбался, так как давно не видел ее в столь игривом состоянии. Куда делся только ученый, которого она изображала каждый день? Обычная молодая девчонка. На вид даже просто студентка какого-нибудь старшего курса.

Окошко полиграфа на огромном экране дернулся и высветило, что контрольное состояние засечено. Чтобы участвовать в этом шоу, надо было быть, действительно сильным человеком и не боятся выглядеть посмешищем. Я бы не решился, признавался я себе тогда. Но Катя, похоже, долго решалась поиграть и покрасоваться на сцене, блеснув умом и шутками.