Эльфийская ночь - Дубчек Виктор Петрович - Страница 32

         - "Мы в ответе за тех, кого приручили".

         Кави чуть поразмыслил и осторожно заметил:

         - Мне представляется, что поговорка сия хоть и отмечена некоторым внешним ореолом мудрости, однако же...

         - Так и есть, эльф, - сказал сударь капитан, очевидно не слушая, - всё-то наоборот. Да нет, это всё правильно... но это кому как, на самом-то деле. А я - это я в ответе за тех, кто меня приручил.

         - Почему так?

         - Потому что позволил себя приручить, - улыбнулся Немец.

         От слов, от улыбки, от спокойной простоты речи сударя капитана веяло мертвенным холодом; но Кави было совершенно ясно, что там, где сам он видел повод для по меньшей мере встревоженности, там капитан усматривал некую необъяснимую надежду.

         Однако... надежду - на что?

         - Не боись, ушастый, - сказал человек, по всей видимости, читая эльфа подобно развёрнутому свитку, - на крайний случай... будет у тебя ещё один ангел-хранитель.

         Прежде, чем Кави успел хоть как-нибудь ответствовать на сию пугающую сентенцию, сударь капитан встряхнулся всем телом и продолжил:

         - А ты, помнится, говорил - алмазы у вас дешёвые. Смогёшь достать сколько не жалко?

         - Отчего же, - в изрядном недоумении пожал плечами Кави. Достать мало что не бросовый камень было без труда хоть у кузнецов, хоть в оружейне.

         - Сообрази, - приказал сударь капитан, впадая в своё привычно бесцеремонное, но ничуть уж не раздражающее состояние. - Бегом. Точка сбора - в палатке у нас. Воинское приветствие разрешаю не выполнять. А я пойду пока Содару встречу...

         Действительно: прибытие отряда Лорда-Хранителя возвещали далёкие звуки гарьянов. Лагерь наполнялся приятным острому уху бывшего полководца шумом... о да; Кави желал бы занять соответствующее место у трона: опыт, знание грядущего, преданность Варте - всё это заслуживало сколь можно более полного применения в предстоящих, - да и нынешних, - испытаниях.

         А Пагди, который пришлось полудобровольно отдать Содаре... что же; его отсутствие не помешает пусть и не благородному, но достойному эльфу остаться собою.

         И каково же оказалось удивление Кави, когда первым, что довелось узреть ему по возвращении в шатёр, стало в высшей степени довольное лицо сударя капитана - о да, Немец держал в руке Пагди!

         - Содара излишки передал, - ответил благородный человек на невысказанный вопрос принца. - Только я их тебе не отдам: у тебя документов нету.

         Кави только что и вздохнул, безошибочным навыком прозревая очередную каверзу.

         - Камешки принёс? - спросил сударь капитан.

         Храня всё то же заинтригованное молчание, эльф устроился за походным столом и передал человеку два увесистых мешочка.

         - А теперь слушай, эльф, - сказал Немец, быстро проверив содержимое и спрятав "сокровище" в свой мешок. - Что бы ни случилось - держись прежним курсом. Не волнуйся. Работай головой. Будь внимателен. Теперь ты в ответе. Понял?

         - Сударь капитан... - выдавил Кави, вновь поддаваясь ощущению холода, которое так не вязалось со спокойной улыбкой человека.

         Немец намотал ремень мешка на левую руку, в её же ладонь перекинул Пагди. Правой достал пистолет - тот самый "макаров"... ну да и неоткуда здесь было б взяться иному.

         - Сударь капитан! - закричал Кави, вскакивая из-за стола.

         - Не бойся, эльф, - улыбнулся Немец, поднося к виску ствол пистолета, - я иду, я живой, я один на Земле. Принцессе привет!

         Грянул гром.

Глава 10. Гречанинов

         - Зашибись! - тихо-тихо произнёс Немец, опуская приятно тёплый пистолет.

         Вот так, капитан. Живой ты, а? Пагди-шмагди, магия-шмагия. Ведь до конца-то не верил.

         А вона как - живой. Дома.

         Он огляделся по сторонам и быстро спрятал руку с "макаром" в карман бушлата.

         Недостаточно быстро.

         Со стороны заколоченного пластиковыми щитами бывшего Мавзолея ко всё ещё приходящему в себя капитану уже выдвигались люди в форме с оружием... и люди в гражданском, но тоже, очевидно, не с пустыми руками. От ближайшего поста охраны торопились двое автоматчиков... кавказцы из кремлёвского полка. Славян, признанных ненадёжными, сюда не набирали уже года два, после памятного инцидента с младшим сержантом Юрьевым, который получил письмо из дома, - откуда-то с-под Ставрополя, - ночь просидел, глядя в одну точку и не отвечая на вопросы... а на утро отобрал у караула автомат и расстрелял шестерых чернявых сослуживцев.

         Громкая была история-то, рассеянно вспомнил капитан, тоже ускоряя шаг и прикидывая, рискнут ли снайперы работать по толпе. Гуляющие на площади расступались перед ним, как перед инопланетным диверсантом из какого-то идиотского фантастического романа, который он читал пару лет назад... нет, слишком мало было народу, чтобы надеяться затеряться в толпе.

         Зря "макара" засветил... ага, надо было зарезаться попробовать, что ли, вот этой самой саблей. Оно, ясное дело, не так удобно-то...

         Он всё-таки не выдержал и украдкой ощупал висок. Дырки, конечно, не обнаружилось.

         Сзади раздался полицейский свисток, тут же к нему присоединился ещё один, справа. Немец вильнул в сторону, всё ещё машинально притворяясь незаметным. Получалось плохо: от угрюмого мужика с мечом люди разбегались уже откровенно.

         Вот так, капитан, теперь и ты сам в "ролевики" угодил.

         Он непроизвольно рассмеялся.

         В этот момент левую щиколотку хлестануло огнём, брусчатка под ногами звонко цокнула. Рядом кто-то взвизгнул. Капитан автоматически порадовался за боеготовность кремлёвской снайперской группы и метнулся к Воротам Толерантности - больше отходить было некуда.

         Один из постовых полицейских в арке что-то кричал в переговорник. Второй как раз отлепил спину от рамки металлоискателя и поворачивался навстречу бегущему капитану.

         "Не за дубинку-то хвататься надо, клоун", подумал Немец, сходу вынося ему челюсть. Второму полицаю он с удовольствием влепил с ноги, - распоротая кожа щиколотки отозвалась острой, но поверхностной болью, - и "замком" добил сверху.

         Собирать трофеи было некогда. Капитан шагнул к "Нулевому километру".

         Со стороны Манежки раздался шум, грубые и злые крики. Немец присел и резко выглянул из-за края досмотрового стола. Оценивать ситуацию бывший капитан спецназа ГРУ умел профессионально.

         ОПОН, автоматчики... ого - броневики подогнали. Брошенный букет, разбитая в суете бутылка шампанского... на четвереньках отползает какая-то невезучая невеста... вот непруха-то!.. разбегаются гости и испуганно матерящиеся "стрельцы"... не на то ты смотришь, капитан - вот лучше-то на серых посмотри... Всё, с этой стороны тоже перекрыли.

         Как ждали.

         Ладно, капитан, ладно. Ты парень-то лихой, да и, на крайняк, Пагди поспособствует.

         Он понадёжнее перехватил рукоять меча и отступил в глубину арки.

         Один из полицаев так и валялся в глухой отключке, широко раскинув по брусчатке руки. Второй понемногу приходил в себя, и Немец крепко ухватил его за шиворот, другой рукою вытягивая Пагди из ножен. Понятно, не целиком - сантиметров двадцать.

         - Фамилия, - негромко и убедительно проговорил капитан во всё ещё мутноватые глаза полицая.

         - С... с-старший сержант... Бугаенко.

         - Дети есть?

         - Д-двое.

         - Жаль, - с искренним огорчением сообщил капитан, деловитым движением лезвия срезая пистолетный шнур и прохлопывая карманы форменного бушлата, - жаль детишек-то сиротами оставлять.