Но женятся джентльмены на брюнетках (пер. Пророковой) - Лус Анита - Страница 10
- Предыдущая
- 10/19
- Следующая
Глава 8
Дороти так никогда и не научилась одеваться как следует, и когда все девушки носили розовое или голубое, Дороти обязательно выбирала что-нибудь ярко-красное, и джентльмены с первого взгляда понимали, что перед ними девушка, которая ни в чьей помощи не нуждается. Да, на красное джентльмены обращают внимание, но настоящий интерес у них вызывает только розовое и голубое. И вместо того, чтобы попробовать свести знакомство с каким-нибудь джентльменом, который поможет ей расширить свой кругозор, всю дорогу до Нью-Йорка Дороти слушала проводника, который рассказывал ей истории из жизни цветного населения Америки. Так что в Нью-Йорк Дороти прибыла, не сведя знакомства ни с каким джентльменом, который мог бы оказать ей помощь.
Но Дороти была исполнена уверенности в себе и даже не понимала, что выглядит не так, как другие девушки Самой серьезной ее ошибкой было то, что вместо того, чтобы упаковать вещи в небольшой чемоданчик или сумочку, Дороти все сложила в корзинку из броненосца.
Выйдя на вокзале Гранд-сентрал, Дороти отправилась по 45-й улице искать гостиницу и зашла в первый попавшийся отель Но швейцар только взглянул на ее корзинку и тут же ее остановил, сказав, что с животными в отель нельзя. Дороти ему объяснила, что это всего лишь чучело броненосца и вреда от него никакого. Но он ей сказал, что броненосцев в этом отеле отродясь не бывало, ни живых, ни мертвых, и кто она, собственно, такая, чтобы нарушать правила?
Дороти обожает спорить, поэтому она сказала, раз в этом отеле разрешены чемоданы из крокодиловой кожи, то за что же дискриминируют броненосцев? Но ей так и не удалось его переубедить, а поскольку вокруг них начала собираться толпа, Дороти пришлось ретироваться.
Следующим оказался отель для благовоспитанных дам средних лет. В вестибюле как раз находилось довольно много пожилых дам. Дороти повесила корзинку-броненосца на спинку стула и подошла к конторке, а одна дама как раз решила усесться именно на этот стул. Но тут она увидела броненосца и от ужаса упала в обморок. Когда недоразумение наконец выяснилось, портье мрачно посмотрел на Дороти и сказал, что свободных номеров нет. Дороти отправилась попытать счастья на 44-й улице. Я совершенно уверена, что она бы ни за что не нашла отеля, но судьба всегда помогает таким, как Дороти.
Потому что следующим отелем оказался «Алгонкин», где живут все знаменитые актрисы и кинозвезды, и Дороти подошла ко входу как раз в тот момент, когда в отель со съемок возвращались Бастер Китон со своей киногруппой, и они все еще были в гриме и костюмах. Так что когда Дороти вошла в отель, портье решил, что она тоже из киногруппы, и дал ей номер. А ошибку свою он понял, только когда все отправились ужинать. Но изгонять Дороти было уже поздно.
Спустившись к ужину, Дороти заметила, что на нее все смотрят. Как она рассказывает, она всех окинула суровым взглядом, давая понять, что неприлично так пялиться на девушку только потому, что она хорошо одета. Она гордо прошествовала в специальную столовую для кинозвезд и литературных знаменитостей, а метрдотель Джордж, увидев ее, настолько обалдел, что усадил ее за столик. Дороти заказала на ужин салат из омаров, салат из курицы и фруктовый салат и решила, что наконец-то стала Настоящей Дамой.
Дороти, как всегда, начала мило болтать с официантом и первым делом сообщила ему, что приехала в Нью-Йорк поступать в шоу «Шалуньи». Официант рассказал об этом метрдотелю, и когда знаменитости интересовались у Джорджа, что это за девушка, он рассказывал, что эта девушка решила, будто ее возьмут в «Шалуньи», и они очень смеялись. В конце концов о Дороти заговорил весь отель «Алгонкин». А за Круглым столом, где сидят знаменитые критики, смеялись больше всего. Потому что один из самых известных литераторов, сам мистер Питер Худ, пытался устроить в «Шалуньи» свою знакомую, которой действительно было что предложить. И он-то уж знал, как трудно попасть к мистеру Зигфелду на прием.
Эта знакомая была высокой брюнеткой а-ля русская княгиня, такая почти что женщина-вамп. У нее были черные волосы и черные глаза, выражение лица человека, настрадавшегося от большевиков, а еще она обожала огромные старинные серьги. Дороти говорит, надо отдать ей должное, она почти сумела доказать, что можно выглядеть ухоженной, и не пользуясь водой. Куда бы она ни пошла, люди глаз от нее не могли отвести и все спрашивали друг дружку, а кто это такая?
Самое удивительное, что с мозгами у нее было все в порядке – она могла говорить часами практически на любую тему. Но лучше всего ей удавалось вести беседы о Любви с джентльменами. Вернее, с каким-нибудь одним джентльменом. На тему Любви ей было что сказать, ну, совсем как девушке в великом романе «Зеленая шляпка».
Нет, она, конечно, была для «Шалуний» чересчур эффектна, а в театре не могла играть из-за очень сильного европейского акцента. Но она собиралась, научившись говорить по-американски, показать американцам, как она трактует знаменитых писателей вроде мистера Стриндберга. Она только и мечтала попасть в «Шалуньи» и познакомиться с состоятельными биржевыми маклерами, интересующимися искусством, чтобы они дали ей денег на собственную труппу.
Неудивительно, что весь Круглый стол считал ее божественной. А Питер Худ, тот, который ее нашел, от этого ощущения так и не смог избавиться. В первый же вечер он взял ее с собой на литературную вечеринку, где все литераторы из «Алгонкина», днем напрягающие мозги, чтобы быть остроумными, вечером напрягают мозги, занимаясь так называемыми шарадами, потому что они, кажется, никогда просто так не сидят и не отдыхают.
Ну вот, посреди одной очень остроумной шарады один из великих писателей, который ее придумал, так воодушевился собственным успехом, что уронил горящую свечу на кучку конфетных фантиков. Они загорелись, и все в панике убежали. Оказавшись на улице и пересчитав друг друга, они поняли, что одного человека не хватает. Они долго разбирались и поняли, что нет русской княгини, и Питер Худ решил, что раз с ней пришел он, то ему ее и спасать. Он бросился обратно в горящее здание, и когда добежал до квартиры, где случился пожар, увидел, что княгиня сидит и задумчиво смотрит на пламя. «Как же огонь прекрасен!» – сказала она.
Питер Худ как услышал, о чем она говорит в такую минуту, сразу понял, что она совсем не такая, как другие красотки. Что у нее есть еще и душа. И он стоял и зачарованно смотрел на нее. Но тут все фантики сгорели и пожар закончился. Тогда-то все и поняли, что она гениальна. Так вот, когда приехала Дороти, эта девушка как раз была предметом восхищения всего Круглого стола. Они все пытались договориться, чтобы мистер Зигфелд ее принял, но его совершенно невозможно было застать. Так что неудивительно, что над Дороти они искренне посмеялись.
На следующее утро Дороти позвонила знакомому биржевому маклеру Чарли Брина и сказала, что у нее есть к нему рекомендательное письмо. Этот маклер побеседовал с Дороти по телефону и остался крайне доволен, потому что маклеры больше всего любят знакомить девушек с мистером Зигфелдом. Он сказал Дороти, что сейчас же за ней заедет и отведет на ланч в «Ритц». Но увидев Дороти в вестибюле «Алгонкина», он на нее посмотрел-посмотрел, и интерес его начал угасать. Потому что к этому моменту Дороти обнаружила магазин бижутерии в «Блумингсдейлс», и ее и без того необычный внешний вид стал еще необычнее. Так что в конце концов ему пришлось отвести ее в артистическую чайную комнату, где никто не обратил внимания на то, как она одета.
Но Дороти не сумела заинтересовать собой маклера. Она все время пыталась его рассмешить, что является роковой ошибкой. Потому что биржевые маклеры если и смеются, то только в театре или когда у себя на бирже рассказывают друг другу непристойные истории. А общаясь с девушками, маклеры ведут себя серьезно и дают им умные советы.
Первым делом маклер рассказал Дороти, что Нью-Йорк – место опасное. Но вместо того, чтобы почтительно ему внимать, Дороти спросила, не может ли он дать ей пару адресов. На этом беседа застопорилась. В конце концов маклер сделал вид, что не заметил ее оплошности, и продолжил. Он сказал Дороти, что она должна быть очень-очень осторожна с джентльменами, которые будут попадаться на ее пути, и велел сначала обо всех них советоваться с ним. А Дороти ему сказала, что пока что общалась только с лифтером в «Алгонкине», но если у маклера есть возражения насчет лифтера, Дороти будет пользоваться лестницей. Маклеру стало не по себе: он понял, что Дороти – девушка без страха и трепета. Но тут он вспомнил, что Чарли Брин его друг и сказал, что постарается ей помочь.
- Предыдущая
- 10/19
- Следующая
