Дело о драгоценных рыбках - Родда Эмили - Страница 3

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая

— О чем речь.

— Там, в мастерской, полно места. Большинство своих работ Фей увезла на выставку в Сидней, а оставшееся барахло я вынес. Так что тесно не будет.

Я знал, что Ришель все это очень не понравится, но тут уж ничего не поделаешь. Из-за ее капризного характера ей почти невозможно было угодить.

— Отлично, папа.

Отец подошел поближе и прошептал:

— Том, попроси, пожалуйста, своих друзей называть меня Мел, ладно? Я терпеть не могу, когда меня величают мистер Мойстен.

— Хорошо, папа.

— Мы тут здорово повеселимся, правда?

— Конечно, папа.

Мы вернулись на улицу к остальным и только начали выгружать сумки, как вдруг увидели, что к нам медленно подруливает полицейская машина.

— Мистер Мойстен? — обратился к отцу полицейский в солнечных очках.

— К вашим услугам, сержант Блуэтт, — ответил отец.

Полицейский неторопливо вылез из машины и оглядел отца с ног до головы.

— Вы в курсе того, что ездить в кузове грузовика не разрешается?

Лиз, Санни и я переглянулись. Этого еще не хватало.

— Ездить в кузове? — протянул отец. — Я ничего такого не делал. Я сидел за рулем. А это, я полагаю, не запрещено.

Сержант Блуэтт медленно снял свои очки.

— Это противозаконно — возить пассажиров в кузове, так же, как пассажиров, которые не пристегнуты ремнями безопасности.

— Господи, — рассмеялся отец. — Да мы ехали-то всего ничего. Пешком, и то быстрее было бы.

— Вот и надо было идти пешком, — отрезал сержант Блуэтт. — Вы здесь недавно поселились, мистер Мойстен, поэтому я считаю своим долгом кое-что вам объяснить. Здесь живут немного старомодные, законопослушные люди. А в мои обязанности входит следить, чтобы ничто не нарушало здешних порядков.

Отец повернулся кругом и сгреб в охапку сразу несколько сумок.

— Пошли, ребята, — небрежно сказал он. — Давайте, заходите в дом.

Мы последовали за ним, едва сдерживаясь, чтобы не оглянуться. Я прямо затылком чувствовал, что пронзительные глазки сержанта Блуэтта неотрывно смотрят на нас. Но отца это, казалось, совершенно не беспокоило. Он показал нам ванную, немного поболтал с Лиз о том, как это сооружение действовало в качестве лодочного сарая, а потом повел нас через гостиную в мастерскую.

— Кидайте свои вещички, и мы сообразим чего-нибудь пожевать.

Я немного приободрился. Я так проголодался, что был готов слона съесть.

Мастерская была большой, просторной комнатой с потрясающим видом на море. Тут лежали два двуспальных матраса и стояли две раскладушки. Ришель быстренько заняла место, бросив сумку на одну из раскладушек, которую развернула так, чтобы лежа видеть море. Ник невозмутимо оккупировал вторую раскладушку.

Один из оставшихся двуспальных матрасов пришлось занять Санни и Лиз, другой достался Элмо и мне. Неплохо. Мы разложили наши спальники и достали вещи из дорожных сумок. Затем отправились следом за отцом.

Вот тут-то удивлению нашему не было предела. Сержант Блуэтт пожаловал к нам и стоял теперь в гостиной, спокойно разглядывая обстановку.

— Что вам нужно, сержант? — спросил отец.

— Вы ведь не возражаете, если я осмотрю тут все? — полицейский не двигался с места, но его глазки так и шныряли по комнате.

— А если возражаю? — Отец рассердился не на шутку. По нему это было видно.

— Но ведь вам нечего скрывать, правда, мистер Мойстен?

Я почувствовал, как занервничали мои друзья, сгрудившиеся у меня за спиной. Тон полицейского не предвещал ничего хорошего. Он выглядел очень внушительно в своей голубой форме. Отец стоял рядом с ним, высокий, какой-то чудной в своих потертых джинсах и с косичками. Они странно смотрелись вместе. Мне вдруг ужасно захотелось нарисовать их.

Сержант Блуэтт показал зубы в фальшивой улыбке.

— Как я уже говорил, — произнес он, переводя взгляд с одного на другого, — это тихий маленький городок. И я намерен поддерживать тут порядок.

— И что же вам мешает это делать? — процедил отец.

— Мне мешают некоторые обстоятельства, из-за которых вся жизнь здесь пошла наперекосяк. И одно из этих обстоятельств — торговля наркотиками.

Я услышал, как Ник громко засопел у меня за спиной.

— А какое отношение я имею к наркотикам, Блуэтт? — возмутился отец.

— Узнаем, сэр. Вот так. А теперь вы не будете против, если я осмотрю тут все?

Отец недовольно хмыкнул.

— Делайте что хотите, — бросил он, повернулся кругом и направился в кухню. — Если вы ищете здесь наркотики, то, думаю, вам стоит заняться некоторыми из здешних законопослушных граждан, — громко крикнул он, наливая воду в чайник. — Почему бы вам не обратить внимание на Элси Скиннер и на ее универмаг? Мне она кажется очень подозрительной. Может, она продает героин в упаковках из-под печенья.

— Как остроумно, мистер Мойстен.

Сержант Блуэтт прохаживался по комнате, пристально разглядывая все, что попадалось на его пути. А мы наблюдали за ним.

Отец носился по кухне, хлопая дверцей холодильника и громыхая посудой.

Шесть или семь папиных картин без рам были прислонены к стене. Полицейский придирчиво рассмотрел первую. На ней был изображен участок пляжа, который начинался как раз за домом. По колено в воде стояла толстуха, подняв юбку, чтобы не замочить ее.

Сержант коротко хохотнул, а затем занялся остальными картинами. На всех были нарисованы «морские» сценки. На одной была запечатлена парочка старичков, прогуливавшихся по пляжу рука об руку. А на другой — рыбак, удивший рыбу в маленькой красно-синей лодочке на фоне заката.

Сержант Блуэтт прислонил картины обратно к стене и снова всмотрелся в изображение толстой тетки.

— Блисс Белл, — громко провозгласил он. — А она в курсе, что вы ее нарисовали? Она дала вам разрешение?

Лиз, Ник и Элмо даже рты пооткрывали от изумления, услышав это имя. Да и мне оно было знакомо. Блисс Белл очень известный скульптор. Интересно, что это она потеряла в Баньян-Бее.

— Когда я в последний раз изучал уголовный кодекс, я что-то не видел там статьи, запрещающей рисовать людей.

Блуэтт еще раз взглянул на картину.

— Сходство невелико, — фыркнул он.

— Да, — согласился отец. — Вам бы ни за что не узнать ее, правда? Так как вам все-таки это удалось?

Лучше бы он помолчал. Но он просто не мог сдержаться. Со мной такое тоже случалось. Упрямство у меня было в крови. Я пререкался с людьми по любому поводу, и у меня от этого были одни неприятности. В школе и с отчимом...

Полицейский молча двинулся по направлению к кухне. Отец не смотрел в его сторону. Блуэтт распахнул дверцы буфета и начал копаться в его содержимом. Я почувствовал, как кровь бросилась мне в голову. Этот тип вел себя так, как будто отец был пустым местом без всяких прав только потому, что не носил строгого костюмчика и не имел аккуратной стрижечки на голове.

Полицейский запустил свою мясистую лапу в глубь шкафчика и вытащил оттуда большую банку без этикетки. Он открыл крышку и понюхал содержимое — какую-то зеленоватую сушеную травку. На его лице появилось странное выражение. У меня сердце в пятки ушло.

— Это что такое? — грубо спросил он.

— Не могу вам сказать, — ответил отец, едва скользнув взглядом по банке. — Это все хозяйство Фей.

Я слышал, как Элмо прошептал что-то на ухо Лиз, и у нее вырвался приглушенный возглас. Ее рука крепко стиснула мое плечо.

— Ах вот как? — Блуэтт плотно завинтил крышку банки. — А где сейчас ваша подруга, мистер Мойстен?

— Моя жена сейчас в Сиднее, сержант, — отрезал отец. — Должно быть, торгует марихуаной на улицах Кинг-Кросс, пока мы тут с вами разговариваем. Надо же на что-то жить, правда?

— Да, от вас мало толку, мистер Мойстен. Отец, не мигая, смотрел на банку в руках Блуэтта.

— Может, вы уберетесь отсюда, а? — спокойно произнес он.

— Конечно, мистер Мойстен. — Полицейский сунул банку в карман. — Но я обещаю, что вернусь. После того как мы исследуем содержимое этой банки, мы еще немножко с вами побеседуем. Хранение марихуаны — это серьезное преступление. Я рассчитываю на то, что вы не покинете город в ближайшее время.

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая