Миры Роджера Желязны. Том 1 - Желязны Роджер Джозеф - Страница 22
- Предыдущая
- 22/99
- Следующая
Я придумывал для себя игры и играл в них до бесконечности. Дошло до того, что я научился сохранять в памяти все положения фигур на шахматной доске, но без настоящего противника игра не доставляла особого удовольствия…
Когда я уставал от всего этого, когда воображение ничего больше не могло подсказать, а спасительный сон не приходил и не приходил, мне начинало казаться, что лучше бы я умер. Раз я почти ничего не чувствую во всем теле, скорее всего поврежден спинной мозг или даже головной. Я понимал, что ничем хорошим это не кончится, если только скоро ко мне не начнут возвращаться хотя бы какие-то ощущения. Иногда от боли голова просто раскалывалась, и я с сожалением вспоминал о тех первых днях, когда меня накачивали лекарствами или наркотиками, от которых мне становилось абсолютно все равно. А временами у меня возникал вопрос, не схожу ли я постепенно с ума? Или, может, уже сошел?
Я пытался говорить. Слышу ли я свою речь или нет — не столь важно. Главное, чтобы меня услышал кто-нибудь еще. Один раз я начал повторять фразу «у меня болит голова» снова и снова. На самом деле голова не болела, но кто-то, должно быть, услышал, ввел мне сильное обезболивающее, и я опять «уплыл».
Эту хитрость я пытался применять довольно часто, но сработала она всего несколько раз. Видимо, они сообразили, в чем тут дело. Однако у меня возникла новая идея.
Почувствовав в очередной раз у себя на лбу чью-то руку, я попытался сказать:
— Подождите. Я в больнице? Если «да», надавите один раз, если «нет» — два.
Одно прикосновение кончиками пальцев.
— А мои родители? — спросил я. — Они живы? Ответ последовал не сразу, но по замешательству врача я и так понял, каков он будет. После этого я ушел в себя, замкнулся. Возможно, на какое-то время даже потерял рассудок.
Позже — возможно, спустя несколько дней — я справился с собой и попробовал заговорить вновь. Почувствовав на лбу руку, которую уже долго игнорировал, я спросил:
— У меня разорван спинной мозг? Два касания.
— Поврежден? Одно касание.
— Я поправлюсь?
Без ответа. Видимо, неверный вопрос.
— Есть шанс, что я поправлюсь? Неуверенное касание. Не очень обнадеживающее.
— Глаза у меня повреждены? Два касания.
— А мозг? Одно.
— Это излечимо? Без ответа.
— Операция мне поможет?
Без ответа. Неужели они ушли? Может быть…
— Мне уже сделали операцию? Одно касание.
— Когда будет известно, насколько она успешна? Без ответа.
— Черт! — произнес я и снова ушел в себя. Спрашивать ни о чем не хотелось — ответы на те вопросы, что волновали меня больше всего, я уже получил. Позже я много раз чувствовал руку на лбу, но просто не знал, о чем спросить.
Последовало несколько долгих периодов, во время которых я, видимо, терял психическое равновесие; периодов, заполненных дикими, похожими на сны видениями, которые на самом деле были не снами, а какими-то бредовыми странствиями ума. Между этими периодами ко мне возвращалась способность мыслить нормально, и в один из последних таких периодов я решил попытаться сохранить свой разум. Зачем — до сих пор не уверен. Может, само это решение было решением безумца. Иногда мне казалось, что будет лучше, если я потеряю всякое представление о причинности, всякое рациональное понимание себя. И все же я решил попытаться выстоять против надвигающегося хаоса.
Начал я с рассказа самому себе истории своей жизни. Сначала отрывочно, в общих чертах, потом все глубже и подробнее. Обратившись к детским воспоминаниям, я оттуда стал медленно продвигаться вперед и так несколько раз. Вспоминал лица одноклассников в начальной школе, отыскивая имена для каждого из них.
Извлекал из памяти даже скатерти, ковры и картины на стенах, о которых не вспоминал годами. Каждого родственника, каждого друга… Одежду, которую носил когда-то давно… Свою первую драку и первую любовь. Каждую боль в своей жизни. Я перелистывал многочисленные рождества, дни благодарения, дни рождения, вспоминал, кто где сидел на праздничных обедах, подарки, которые дарили мне и которые дарил я, свадьбы, рождения, смерти… Дело, что вели родители… Это последнее заняло меня надолго, и я порой удивлялся, сколько невероятных подробностей можно обнаружить в памяти, если немного напрячься… Дело, что вели родители?..
Я вспоминал компьютеры и все те игры, в которые я с ними играл. О каждом из них я думал, как о своих одноклассниках, поскольку многие компьютеры представлялись мне как бы самостоятельными личностями.
Я даже помнил, как я решил, что каким-то образом чувствую работу электроники…
Мне вдруг захотелось, чтобы у меня был компьютер, с которым я мог бы поговорить, и снова вспомнилось то странное, почти забытое все эти годы чувство.
Клик. Клик. Клик. Кликлик.
Да. Именно так. И вдруг…
…Я увидел бесконечные ряды огней, вращающиеся кольца пламени, услышал треск контактов, щелчки переключений и последовал за яркими витками спирали в эту волшебную страну…
Словно я вернулся в детство. Именно такое у меня возникло ощущение. Только машина была не та, что воскресала в памяти, а другая, настоящая… Я вглядывался в помещенный где-то неподалеку большой компьютер. Никаких сомнений. Как мне это удалось и где он находится, я еще не понимал, но чувствовал, как перебегают туда-сюда данные, и, пока я смотрел, картина с каждой секундой становилась все отчетливее и понятнее…
Каким-то образом я вступил в контакт с больничным компьютером, оказавшись в его внутреннем функциональном мире молчаливым партнером и наблюдателем. В мгновение ока я перестал чувствовать себя одиноким.
С тех пор, просыпаясь каждое утро, я убегал из реального мира и проскальзывал в эту удивительную машину, ставшую моим другом. Там, внутри, хранился колоссальный объем информации, которой я отдавал все свое внимание, перестав реагировать на возникающее время от времени смутное желание пообщаться с теми, кто меня кормит, лечит и моет. Всех этих людей я знал теперь по именам — кто на дежурстве, кто отдыхает, а познакомившись с личными досье, узнал и кое-какие подробности их биографий. Все меню я читал заранее. Прочел истории болезни всех пациентов больницы — в том числе и свою. Положение у меня было тяжелое, с совершенно пессимистическим прогнозом. Чуть позже я обнаружил, что могу выяснить значение любого не известного мне термина через канал связи с компьютером медицинской библиотеки. Я даже знал, где находятся все мои пролежни, хотя сам их не чувствовал. Сведения из собственной истории болезни здорово меня расстроили, зато теперь у меня появилось окно в мир, которого не было раньше.
Новые данные в историю болезни заносились с числами, и постепенно ко мне вернулось настоящее ощущение времени. Текли дни и недели, недели складывались в месяцы, а мое окно в мир тем временем росло и превращалось в огромный панорамный экран…
Больничный компьютер имел канал связи с полицейским, медицинская библиотека связывалась с университетским компьютером, тот — с военным, а этот — с метеорологическим и так далее. А по пути встречались банковские компьютеры, машины проектных фирм, частные компьютеры, выходы на иностранные системы.
При желании я мог «бродить» по всему свету, быть в курсе последних новостей, читать книги, в считанные секунды отыскивать необходимые факты, наблюдать за любыми спортивными играми и событиями реальной жизни…
Я научился укрощать магнитные потоки.
Кликкликлик.
Конечно, мне было небезразлично, что мое тело лежит без движения и без пользы. Но по крайней мере я снова стал частью большого мира. У меня появилось множество удивительных вещей, за которыми можно наблюдать. Забываясь, я мог целыми днями следить за какими-нибудь деловыми, политическими или военными манипуляциями с людьми, предметами, деньгами… Я видел, как одни корпорации захватывают другие, как проводятся экономические санкции в политически сложных ситуациях, как ведутся переговоры о профессиональном спортсмене экстра-класса, как гуманитарный университет реорганизуют в технический институт Я предсказал самоубийство, заранее догадался об экономическом успехе океанографического концерна, присутствовал на операции по спасению потерянного спутника. Я уже не был одинок. Конечно, я хотел снова обрести свое нормально функционирующее тело, но по крайней мере мне перестали мерещиться разъедающие прикосновения безумия…
- Предыдущая
- 22/99
- Следующая
