Игры богов(СИ) - Абердин Александр М. - Страница 51

Девушка улыбнулась и со смехом ответила:

— Вы меня разыгрываете, Сергей! Всё-то вы знаете, ведь Роберт Рождественский и Евгений Евтушенко были в апреле на Дальнем Востоке, в Комсомольске-на-Амуре.

— Нет-нет, сударыня, право же мы ничего не знаем об этом событии, ведь мы охотники-промысловики и выходим из тайги только летом, а потому нам действительно ничего не известно о них. — С жаром принялся объяснять Сэнди — Кто же они такие, знаменитые артисты?

Девушка уныло вздохнула и ответила:

— Они знаменитые поэты и я уже второй раз не могу попасть на их творческий вечер, а мне завтра уезжать в Пермь. Ой, извините, меня зовут Таня. Таня Синицына. Так у вас нет лишнего билетика?

Сэнди приосанился и сказал:

— Сударыня, если вы действительно так хотите попасть на этот творческий вечер знаменитых поэтов, то мы вам охотно поможем. Извольте показать нам, Таня, где находится вход в этот театр и нас непременно пустят в него.

Девушка засмеялась и воскликнула:

— Какой вы смешной, Сергей! Это не театр, это Политехнический музей. Вы, наверное, действительно только недавно вышли из тайги и разговариваете вы очень странно. Ну, раз вы обещали, что проведёте меня на их творческий вечер, тогда идёмте.

Девушка подвела их к входу, где две строгие билетёрши пропускали всех имеющих билеты, а тех, кто таковых не имел, отфутболивали прочь. Сэнди, который с поклоном предложил девушке опереться на его руку, движением глаз предложил Одакадзу решит проблему и тот решительно шагнув вперёд. Через пару минут одна из билетёрш громко крикнула толпе молодых людей напирающих на неё:

— А ну-ка расступитесь, пропустите товарищей, они по специальному приглашению! Да, отойдите же вы, дайте людям пройти!

Через пять минут они были в зале, где для них нашлись места во втором ряду, как раз прямо напротив того места, где на сцене стоял низкий столик и три стула. Одакадзу тотчас исчез, как это умел делать только он один, и вскоре появился, держа в руках три небольших книжицы и три больших фотографии. Это были сборники стихов молодых, но уже очень популярных поэтов, а также фотографии с их автографами, сделанными чёрным, жирным фломастером. У Одакадзу всегда имелись при себе самые неожиданные вещи. Ниндзя передал Сэнди свои трофеи и тот, встав, с поклоном вручил их девушке сказав:

— Сударыня, я полагаю, что вам будет очень приятно иметь на память о своих кумирах сборники их стихов с дарственной надписью и фотографии с автографами.

Девушка растерялась и испуганно спросила:

— Ой, а как же вы и ваши друзья, Сергей?

Сэнди настойчиво вложил книги и фотографии ей в руки и широко улыбаясь сказал вполголоса:

— Таня, вы верно, уже знакомы с их творчеством, а вот мы ещё нет. Лично я очень строг к поэтам и их стихам, а потому не прочитав ни строчки, не стану высказывать своего восхищения только потому, что они собирают целые залы. Виктор взял на себя смелость попросить поэтов выказать уважение к почитательнице их таланта, но уж он-то точно просто физически не может быть поклонником, поскольку любит только японскую поэзию, Анатолия интересует одна единственная форма поэзии, — лес, а Ивана только те стихи, которые могут быть положены на музыку, он у нас бард.

Девушка облегчённо вздохнула и раскрыла сборник стихов Роберта Рождественского. Тот действительно был надписан лично для неё и при этом довольно интригующе, так как поэт написал: — "Татьяне Синицыной, имеющей таких удивительных друзей. Роберт Рождественский с признательностью". Остальные две книжки были написаны примерно в том же стиле. Чтобы девушка не теребила книжки и фотографии в руках, Одакадзу протянул ей лаковый бумажный пакет-сумочку для небольших покупок от "Тиффани" и подарил ручку "Паркер" с золотым пером, сказав с вежливым поклоном:

— Сударыня, а это наш маленький подарок вам на память об этом вечере. Точно такие же ручки я подарил вашим кумирам и вы уж поверьте, они их никогда не потеряют, как не потеряете эту ручку и вы, ведь её не зря называют вечным пером.

Все вокруг оглушительно захлопали в ладоши. На сцене появились молодые знаменитости и поэтический вечер начался. Всеобщий энтузиазм не испортил эльдамирцам впечатления от стихов, многие из которых им понравились, но Одакадзу остался к ним равнодушен, хотя и хлопал в ладоши вместе со всеми. Когда вечер закончился, все бросились за автографами, но эльдамирцам они не были нужны, а Таня Синицына их уже и так получила. Они вышли из здания Политехнического музея и пошли к Александровскому саду. По пути им попался ресторан и Сэнди предложил зайти и поужинать там, чтобы продолжит прогулку на сытый желудок. Девушка засмущалась, но Варнон тотчас снял все возражения, сказав с поклоном:

— Сударыня, мы не хотим вас отпускать в такой чудесный летний вечер, но гулять с вами по этому прекрасному древнему городу и знать, что вы голодны, будет для нас настоящим мучением. Доверяйте нам, с нами вы, как за каменной стеной. Слово рыцаря леса.

Татьяна весело засмеялась и воскликнула:

— Вот как, а ведь я закончила лесотехнический институт, буду инженером лесного хозяйства. Только я, наверное, не смогу быть рыцарем леса, ведь наша работа организовывать промышленную рубку. Правда, мы ещё и растим новые леса. Должны во всяком случае.

Варнон не стал излишне развивать эту тему и они направились к входу в ресторан, где перед ними тотчас вырос бородатый швейцар в долгополом чёрном кителе и фуражке. Оказалось, что попасть в ресторан, расположенный неподалёку от Красной площади, без магии было делом совершенно нереальным, но десятирублёвая купюра мгновенно сыграла свою роль и вскоре они сидели за столиком и Сэнди, придирчиво расспрашивая официанта, делал заказ на всю компанию. Видя то, как глаза официанта наливаются кровью, он немедленно пустил в ход магию, чтобы не вынуждать к этому Одакадзу, который иногда делал это с некоторой толикой садизма. В конечном итоге официант принял у них такой заказ, что когда он был выполнен, у посетителей сидевших за соседними столиками от изумления вытянулись лица, хотя Сэнди всего-то и заказал что уху из стерляди, молочного поросёнка, заливную осетрину специально для Одакадзу, блинчики с белужьей икрой, а на десерт ананасы в шампанском и кофе-гляссе.

Ужинали они без спиртного, хотя многие посетители наоборот, употребляли одно только спиртное без всякого ужина и потому в ресторане было очень шумно, а ещё слишком уж громко играла музыка и к тому же многие посетители танцевали. Одакадзу сделал руками пасы и звуки слегка затихли и, словно отдалились. Это, однако, не помешало какому-то смуглому брюнету направиться к их столику, но невозмутимый японец снова сделал пасы одной рукой и этот тип в дешевом итальянском костюме из переливчатой ткани и ярком галстуке встал на полпути, помотал головой и вернулся за свой столик, вскоре и вовсе покинул ресторан, а наутро вообще уехал из Москвы.

Когда они с аппетитом поужинали и полакомились весьма недурственным десертом, Сэнди жестом поманил официанта, с помощью магии вызвав громкий смех за соседним столиком, заставил Таню отвернуться ненадолго, чтобы та не сокрушалась потом, что за этот ужин было заплачено столько денег, попросил счёт быстро расплатился, дав ему неплохие чаевые, после чего предложил всем продолжить прогулку по ночной уже Москве и они, пройдя мимо Красной площади и Исторического музея, не спеша пошли вдоль Александровского сада к набережной Москва-реки, по пути весело подшучивая друг над другом, рассказывая охотничьи байки и смеясь.

Сэнди удалось разговорить девушку без какой-либо магии и она рассказала им очень много интересного. Таня закончила институт с красным дипломом, получила свободное распределение и приехала в Москву, чтобы получить направление. Больше всего на свете она хотела работать в каком-либо заповеднике, где растут реликтовые сосны, кедры или ещё какие-нибудь редкие растения, научным сотрудником, дендрологом. Она была очень искренней и тонко чувствующей девушкой и так понравилась Талионону, что он, отстав на несколько шагов, даже сотворил довольно заковыристое заклинание наделившее её не только особым ощущением леса, но и знанием человеческой натуры, отчего девушка, которая всё-таки немного побаивалась четырёх незнакомых парней, окончательно прониклась к ним доверием хотя теперь и понимала, что Виктор воин, Анатолий знаток леса, а Сергей и Иван настоящие учёные, которые тоже очень хорошо знают жизнь леса.