Правда варварской Руси - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 111
- Предыдущая
- 111/164
- Следующая
Полководец У Сань-гуй, немало способствовавший маньчжурским победам, приобрел большой вес на юге Китая.
И вместе с такими же перебежчиками, наместниками Гуандуна и Фуцзяни, составил заговор. Их сыновья, содержавшиеся при императоре, должны были организовать переворот в Пекине, привлекая пленных и рабов. Но подготовка выступления в столице была раскрыта, участников казнили. А для У Сань-гуя и его сторонников в результате этого провала мосты оказались сожжены, они начали мятеж. В Китае заполыхала новая война.
Европейцы ее тоже использовали. Маньчжурам требовались пушки, ружья, порох. И их повезли английские, голландские, французские корабли. А за это для них открывались порты, ослаблялись таможенные ограничения, давались разрешения на строительство факторий. В смутах, войнах и репрессиях большие потери понесла китайская интеллигенция, она, как и китайские офицеры, оставалась ненадежной, поэтому для маньчжуров остро встала проблема специалистов. И свои услуги им охотно предложили иезуиты. Снова, как и при империи Мин, в Пекин направлялись миссионеры, которые одновременно были специалистами в военной, технической, медицинской, дипломатической области. И император Канси дозволил иезуитам действовать в своей стране, имея основания доверять им больше, чем китайцам.
Португальцы в 1671 г. сумели вновь завладеть Анголой. Но государство на юге Зимбабве с большими древними городами Великий Зимбабве, Каме, Дхло-Дхло так и не покорилось. Войны долго шли с переменным успехом, пока вождь Чангамир Домбо не нанес португальцам серьезное поражение, окончательно отбив у них охоту соваться в эти края. На путь колониальной экспансии вступали и новые державы. Бранденбург обзавелся колонией на африканском Золотом Берегу. Датчане зацепились в Вест-Индии, присоединив о. Сент-Томас, организовали собственные Вест-Индскую и Ост-Индскую компании. Даже крохотная прибалтийская Курляндия приобрела колонию — выпросила (за мзду) у английского короля грамоту на о. Тобаго. Хотя какие права мог иметь английский король на остров у берегов Венесуэлы, населенный индейцами, нормальной логикой не объяснить. Ну да и 150 курляндцев, высадившихся на Тобаго, долго там не задержались, их в два счета вышибли голландцы.
Они были на вершине своего расцвета. Удерживали ключевые позиции в Индийском океане и еще больше старались упрочить их. Индонезийские султанаты Тернате, Тидоре, Матарама, Джохор, Аче совсем захирели — прежде они специализировались на экспорте пряностей, олова и других богатств, а нидерландская Ост-Индская компания наложила лапу на этот экспорт. Долгое время сохраняло свои позиции лишь государство Макасар, охватывавшее часть о. Сулавеси, восток Борнео и ряд мелких островов. Здешние жители — буги, были прирожденными мореходами. После утверждения голландцев на Яве сюда перебралось много яванских купцов, а после захвата Малакки — малайских. Несмотря на беспредел европейцев, на потопление судов, Макасар вел себя независимо, торговал с Индией, Китаем, арабскими странами. Но едва завершив войну с англичанами, голландцы напали на Макасар. Разгромили его и провозгласили жесткую монополию, присвоив себе исключительное право торговли в Индонезии. Любого нарушителя ждала смерть. И целый народ бугов лишился источника существования. Им пришлось переключиться на разбой и контрабанду — именно из-за этого родилось знаменитое малайское пиратство.
Голландцы осваивали приобретенный Суринам, развивали плантации. Их суда в Атлантике курсировали по треугольнику. Из Суринама и Кюрасао везли местную продукцию в Амстердам. Оттуда, нагрузившись безделушками и ремесленными изделиями, шли к Африке. Сбывали груз, набирали в трюмы рабов и брали курс на Суринам. Потери в 50 % умерших при перевозке негров считались нормальными, вроде «усушки-утруски». Но и на плантациях голландцы по своей протестантской психологии «богоизбранности» обращались с невольниками жестоко, многие бежали в сельву. И… нашли общий язык с индейцами, которым голландцы тоже успели насолить. Краснокожие уступили места для поселения чернокожим, и возник народ буш-негров, до сих пор существующий в Суринаме, презирающий «американских» негров и живущий по древним африканским обычаям.
В самой Голландии купцы и банкиры купалась в богатствах. Сюда проник французский культ роскоши, и прежние скопидомы входили во вкус прожигания жизни. Зажравшиеся бюргеры из кожи вон лезли, чтобы походить на французских вельмож, перенимали моды и манеры двора Людовика XIV. После упразднения поста штатгальтера каста олигархов во главе с «великим пенсионарием» Яном де Виттом и его братом Корнелием полностью контролировала органы власти и политику государства. А успешная война с англичанами и достижения собственной дипломатии вскружила братьям де Витт головы. Они принялись доламывать собственную армию. Не со зла, а чтобы не раскошеливаться. И из обычной неприязни олигархов к военным, которых подозревали в оппозиционности.
Пошли сокращения, урезания финансирования, опытных офицеров-дворян увольняли как «оранжистов», заменяя «демократами» из буржуа. А народ уверяли, будто мудрая «взвешенная политика» позволит сохранить мир, что обойдется гораздо дешевле, чем содержание войск. Ведь и впрямь как ловко все получалось! И с англичанами о «разделе мира» договорились, и Францию осадили союзом с Британией, Швецией и Испанией. Европейского «равновесия» достигли, чего ж еще надо? Словом, расслабились. Хотя благополучие Нидерландов уже начало давать трещинки. Из-за введения Англией, Францией и Россией протекционистских мер заметно сократились прибыли от посреднической торговли. А значение колоний как рынков сбыта было в ту эпоху крайне невелико. Из них лишь грабили сырье, и колониальные прибыли составляли в голландском бюджете только ю%. Но близорукие правители воспринимали ситуацию сугубо с точки зрения собственных карманов. Компенсировали прибыли, усиливая эксплуатацию простонародья. А бюджетный дефицит перекладывали все на ту же армию.
И просчитались. Людовик XIV уже видел себя в роли «всеевропейского монарха». Вынашивал поистине «наполеоновские» планы подчинить Бельгию, часть Германии, Северную Италию, взять под контроль Англию. А уж Голландия представлялась ему очень лакомой добычей. Богатой, близкой. И легкой. Франция готовилась к новой войне. Конечно, это опять требовало денег. А «затягивать пояса» король и французская аристократия не привыкли. Напротив, стереотипы «золотого века» диктовали дополнительные огромные затраты. И параллельно с наращиванием армии Людовик затеял грандиозное строительство. С «бунташным» Парижем у него были связаны неприятные воспоминания, да и вообще он не любил свою столицу, многолюдную, тесную, грязную, круглый год утопающую в зловонии нечистот и отбросов. И король решил перенести свою резиденцию. Выбрал место в 18 км от Парижа, в Версале, где начал возводиться новый дворец.
Выкачивание средств на все эти нужды обернулось новой серией восстаний. Особенно мощным стал бунт в Лангедоке, где жители принялись истреблять финансистов, дворян, зажиточных буржуа. Людовику пришлось бросить на усмирение не только всю армию, но даже своих мушкетеров — личную охрану. И восстание удалось подавить только после чудовищной резни. Но на такие «мелочи» во Франции было не принято обращать внимание. В это же самое время король занимался дипломатической подготовкой грядущей войны. Требовалось расколоть антифранцузскую коалицию.
Это оказалось нетрудно. Английская парламентская буча заставила призадуматься Карла II. Стало ясно, что британских олигархов прошлые потрясения ничему не научили, и революционная ситуация вполне может повториться. Тут-то Людовик и предложил услуги в качестве «старого друга». Учитывая хроническое безденежье Карла, пообещал регулярную «пенсию», гарантировал помощь и убежище в случае новой смуты. И был заключен тайный союз. Против Голландии. За что англичанам должны были отдать о. Валхерн и несколько городов. Ну а в Швеции в 1672 г достиг совершеннолетия Карл XI, освободившись от опеки Оксеншерны. Решил наконец-то прижать «канцлерскую династию» и по примеру Людовика взял курс на установление единоличного правления. Политику Оксеншерны принялся менять и перекраивать. И, несмотря на плачевное состояние казны, мечтал о ратных подвигах, рвался с кем-нибудь повоевать. Поэтому Людовик легко перекупил его, посулив субсидии.
- Предыдущая
- 111/164
- Следующая
