Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина - Ильин Михаил Ильич - Страница 7
- Предыдущая
- 7/74
- Следующая
Конечно, на таком автобусе не съездишь, скажем, в XXX век или, наоборот, в эпоху, когда на Земле не было человека и на ней хозяйничали гигантские животные — различные динозавры, бронтозавры, ихтиозавры и прочие подобные им завры. Поехать в гости к нашим отдаленным первобытным праотцам или навестить будущих столь же отдаленных праправнуков, к сожалению, еще невозможно. И все же путешествие во времени вполне осуществимо и в наши дни. Вы сомневаетесь? Напрасно: именно такое путешествие посчастливилось совершить Загадкину.
Было это… Впрочем, умолчу пока о том, где это было. Наш корабль зашел в порт одного курортного города на берегу теплого советского моря. А мой старший брат, сталевар, о котором вы уже знаете, приехал отдыхать как раз в этот город. Ради такого случая капитан разрешил мне трехдневный отпуск.
Брат мой тоже любитель путешествий, это у нас семейная черта, а жизнь сложилась так, что плавать по морям или океанам ему не приходится. Зато все свободные часы он отдает прогулкам в лес и горы, а потому хорошо знает природу.
Встретились мы, беседуем. Послушал брат рассказы о моих приключениях и говорит:
— Плавать по морям, конечно, очень интересно, но и на суше есть немало любопытного. Хочешь, возьму тебя в небольшое сухопутное путешествие, покажу такое, чего на море ты никогда не встречал?
Надо ли добавлять, что я немедленно согласился! И вот на следующее утро отправляемся мы на площадь, к остановке местных автобусов. Забыл сказать, что дело происходило ранней осенью. Прилавки и полки в городских магазинах завалены свежими яблоками, грушами, сливами, на приморском бульваре — пышные южные цветы, большие и яркие. В садах дозревает виноград, золотятся мандарины и апельсины. Словом, осень во всей красе и великолепии!
Сели в автобус, едем мимо пригородных колхозов. Урожай на полях снят, придорожная трава успела выгореть, пожелтеть, поодаль видно сено, сложенное в стога. В машине жарко, дышать нечем; спасибо, ветерок иногда налетит — принесет некоторое облегчение.
Проехал автобус час, полтора, и окрестная природа переменилась. Ранняя осень уступила место лету. Трава стоит зеленая, высокая, еще не кошенная. Садов меньше, яблоки и груши на деревьях только наливаются соком, мандаринов и апельсинов вовсе не видать.
Едем еще часа три или четыре. В воздухе заметно похолодало, по сторонам дороги словно бы уж не лето, а весна. Травка совсем молоденькая, только-только поднимается над землей. И еще сюрприз: на одной остановке продают фиалки — цветы весны! Ну-ну, думаю, может быть, дальше и подснежники появятся?
Так и есть, на следующей остановке стоит старушка в платке, продает подснежники! Что же это такое? Выехали осенью, проехали через лето, теперь проезжаем весну, да еще раннюю, с подснежниками! Уж не в зиму ли мы катим?
Тут, как бы подтверждая мои опасения, кондуктор принялся закрывать окна в автобусе. «Теперь не лето, граждане», — говорит, и никто из пассажиров не возражает: зябко в машине. За окнами туман, такой густой, что невольно вспомнилось о чудаке знакомом: вот бы он получил удовольствие — в двух шагах ничего не разглядишь…
Пробились сквозь туман — новая неожиданность: весны и в помине нет. Все вокруг белым-бело. По шоссе снежная позёмка бежит, у обочин — сугробы… Здравствуйте, приехали в зиму!
Раскрыл брат чемоданчик, вытащил фуфайку, протягивает мне.
— Как, Захар, — спрашивает, — поедем дальше или вернемся обратно?
Подумал я, как бы не завез нас автобус в такой холод, где и замерзнуть нетрудно, — с нами ведь ни ватников, ни валенок…
— Нет, — отвечаю, — давай вернемся.
Вылезли мы на ближайшей остановке, поджидаем встречный автобус. Холодно до того, что зуб на зуб не попадает. Переминаемся с ноги на ногу, приплясываем под деревянным навесом возле остановки. Наконец показался автобус. Сели мы в машину, и все пошло сначала, только в обратном порядке. Из зимы приехали в весну, из весны — в лето, а из лета — опять в раннюю осень, на ту самую городскую площадь, откуда утром отправились в путешествие.
Так менее чем за сутки удалось побывать сразу во всех четырех временах года! На прощание брат сказал, что «путешествовать во времени» можно не только из приморского города, где мы встретились, но во многих других районах нашей страны, от которых до моря тысячи километров. И не только на автобусах, но даже пешком!
«Кто ищет, тот всегда найдет!»
Рядом с капитаном стоял долговязый человек с рыжеватой бородкой на молодом симпатичном лице. Шесть чемоданов лежало у его ног.
Тяжелыми оказались чемоданы, но в два захода мы благополучно перетащили их в отведенную ученому небольшую каюту.
— Спасибо, юнга, — сказал он. — Судьба свела нас недели на две, на три. Вы, как я догадываюсь, моряк бывалый, потому прошу не отказать в покровительстве. Предупреждайте, пожалуйста, когда будем проходить местами особенно примечательными, я этим путем еду впервые…
Конечно, я был польщен таким предложением. Юнга Загадкин будет покровительствовать ученому. Не скрою, за время плавания, может быть, даже немного надоел ему, вызывая на палубу каждый раз, когда должно было показаться что-либо заслуживающее внимания.
Прошло немного времени, и мы сдружились. Парень он был веселый, постоянно напевал песенку из фильма «Дети капитана Гранта». Стоит на палубе, смотрит на волны либо на берег, поглаживает бородку и вполголоса напевает: «Кто хочет, тот добьется, кто ищет, тот всегда найдет!»
Мы уже прошли Дарданеллы — пролив, соединяющий Мраморное море с Эгейским, — когда я спросил молодого ученого, куда он путь держит.
— На экватор, — отвечает. — У меня туда научная командировка от нашего института.
— А какая у вас специальность, если не секрет?
— Секрета нет. Я гляциолог, попросту говоря, лёдовед. Имеется такая наука — гляциология, льды изучает.
— А разве на экваторе есть льды?
— Говорят, что есть, — улыбается ученый.
Спорить с учеными не рискнул, но про себя посмеиваюсь.
Я-то не раз бывал на экваторе, пересекал его в Тихом океане, в Индийском, в Атлантическом, знаю, какая стоит погодка на этой условной линии, опоясывающей земной шар. Пропадешь там от пекла и духоты!
Дожди и то не в облегчение: дышать все равно нечем. Да что долго рассказывать — термометр круглый год свыше двадцати градусов тепла показывает. А этот чудак собрался там льды изучать! Ледорубы в чемоданах везет, теплую одежду… Ему бы на Крайний Север или, наоборот, в Антарктику поехать, а он на наше судно сел, — мы ведь к экватору направляемся, оттуда к мысу Доброй Надежды, потом к тропикам Бразилии пойдем. Где уж ему с нами льды искать!
— А вы на экваторе бывали когда-нибудь? — вежливо спрашиваю, а сам продолжаю недоумевать.
— Нет, не приходилось, все больше за Северным Полярным кругом работал.
«Ну, там место подходящее», — думаю, а возразить не решаюсь: он ученый, я юнга.
Правда, среди ученых встречается немало рассеянных людей. Но, как я слышал, рассеянность обычно свойственна людям пожилым — академикам или докторам наук, — а этот, с рыжеватой бородкой, совсем молодой, даже научного звания еще не имеет. Впрочем, может быть, не он рассеянный, а те, кто послал его изучать льды на экваторе? Скажи на милость, не туда командировку выписали! Вот ему сюрприз будет, когда попадет на экватор!
А время движется, движемся и мы. Прошли Суэцкий канал, плывем Красным морем. В воздухе все теплее становится. Смотрю — начал сбрасывать с себя одежду мой ученый. Пиджак снял, рубашку, остался в майке. Потом брюки скинул, ходит, долговязый, в одних трусах. Интересно, как он на экваторе ледоруб свой носить будет? Неужели прямо к трусам приспособит?..
- Предыдущая
- 7/74
- Следующая
