Божественная шкатулка - Лонгиер Барри Брукс - Страница 29

• Предыдущая
• 29/58
• Следующая

– Хорошо, – произнес Огхар, обращаясь к Кози. Затем повернулся к Синдии. – Мой новый советник поможет вам. При этом он отвечает за все собственной головой.

Мы спешились, и Кози снова отвел нас в деревню, на этот раз по северной изрытой дороге, именуемой тропой Черного леса. Дорога проходила через лесную чащобу. С обеих сторон высились густо покрытые мхом деревья. Едва мы вошли в лес, как до нас донеслись пронзительные звуки работающей лесопилки. Вскоре мы вышли к пруду, на противоположном берегу которого виднелась водяная мельница. На дворе рядом с ней возвышались штабеля выложенных на просушку черных как смола бревен. Кози жестом велел нам оставаться возле мельницы, а сам зашел внутрь, чтобы разузнать дорогу.

Вскоре он снова появился на пороге и, посмотрев на Синдию, произнес:

– Шамас вместе со своими лесорубами сейчас у подножия Северных гор. Это очень далеко отсюда, даже если ехать верхом. Я говорю об этом потому, что у вас на хвосте гетеринские стражники.

Синдия посмотрела на Тайю. Мальчик коротко кивнул, и жрица, не оборачиваясь, позвала через плечо:

– Рош!

– Да, жрица!

– Отправляйся к въезду в Черный лес и оставайся там наблюдать за тропой. Когда заметишь Шэдоуса и его людей, бегом возвращайся сюда и предупреди нас.

Рош почтительно прикоснулся рукой ко лбу, развернул своего коня и поскакал обратно к деревне. Синдия повернулась к тропе.

– Веди нас, Кози!

Я поехал впереди, рядом с Кози, за нами следовали Синдия и Тайю. Замыкал нашу кавалькаду Руутер. Чем дальше мы углублялись в Черный лес, тем выше становились деревья. Земля была практически голая, лишь кое-где встречались заросли папоротника или колючей травы. Здесь почти ничего не росло, за исключением тех мест, где поваленное дерево оставляло зияющую дыру в плотном пологе крон и солнечные лучи получали лазейку к земле, вернее, ложу бесконечного леса.

Как обычно, я был готов краем глаза увидеть затаившихся в тени привидений, лесных духов, эльфов, нимф и прочих бесчисленных сказочных созданий. Пытаясь отвлечься от мыслей об этих малоприятных обитателях леса, я задумался о дочери Шамаса Абрине, которая могла стать долгожданным Воином легендарного пророчества.

– Кози!

– Да?

– Та женщина, про которую ты вспомнил. Она на самом деле воин?

Кози по-прежнему не сводил взгляда с лежавшей перед ним тропы.

– Она та, кто пригодится вам.

Ответ показался мне довольно туманным.

– Послушай, Кози. Нам нужен тот, кому предстоит вступить в схватку с Разрушителем Манку, самым свирепым богом из всех, когда-либо существовавших в мире. Нужен мужчина с мечом, а ты предлагаешь нам женщину, которая вообще не воин.

– Это верно.

– Но если она не воин, то кто же она такая?

– Лесоруб.

Я потянул на себя поводья моего коня и посмотрел в сторону первого советника великого Огхара.

– Ты хочешь сказать, что это какая-нибудь молодая деваха, которая варит суп лесорубам? Интересно, о чем это вы с вашим вождем подумали?

Кози расхохотался во весь голос и встряхнул головой.

– Нет. Она сама лесоруб. Тюкает по деревьям топором.

– Даже если и так, Кози, что она может сделать Великому Разрушителю обычным топором?

– Не спеши, Корвас. Подожди.

– Подождать? Чего подождать?

– Подожди той минуты, когда увидишь ее топор.

Поднявшись на гряду Великих Северных гор, мы спешились и оказались перед черным вековым лесом, подобного которому мне еще никогда не приходилось видеть. Верхушки исполинских деревьев уходили далеко ввысь, почти полностью теряясь из виду. Корни змеились над поверхностью земли так высоко, что под ними могла проехать хорошая скаковая лошадь. Стволы отличались небывалой толщиной и были размером с хорошую башню. В трещинах на коре свободно мог поместиться взрослый мужчина немаленького роста.

Кози повел нас вокруг одного из деревьев, и мы вскоре оказались перед дверью, выдолбленной прямо в стволе. Дверь была высотой примерно в два человеческих роста. Когда наш новый проводник постучал, я обратил внимание на Тайю. Вид у него был гораздо разумнее, чем обычно, более того, когда он стал внимательно вглядываться в чащу леса, как будто ожидая увидеть того, кого он искал, в его глазах я прочитал настороженность.

Вырезанное в двери окошко открылось, и в нем показалось чье-то свирепое лицо, заросшее густой черной бородой.

– Что нужно?

– Шамас, это Кози.

– Кози? Что тебе?

– Мы должны переговорить с Абриной.

Шамас оказался высокого роста стариком, одетым в звериные шкуры. Он изучил пристальным взглядом сначала Синдию, затем Тайю и меня и громогласно объявил:

– Абрины нет дома. Она на работе в лесу.

По его последним словам и удивленно поднятым бровям нетрудно было догадаться, что поскольку мы сейчас не работаем, то должны испытывать за это чувство стыда. Шамас повернулся к Кози и заговорил густым басом, в котором слышалась не слишком скрываемая угроза:

– Ты же знаешь, что она не желает никого видеть. – С этими словами Шамас схватил его за грудки с такой силой, которая явно свалила бы с ног человека более хрупкого телосложения. – Что вам здесь нужно?

– Я сказал, что...

Вдали раздались чьи-то гулкие шаги. Я вгляделся в царивший в лесу полумрак и вскоре увидел ее. Это оказалась изумительной красоты женщина с короткими черными волосами и пухлыми ярко-красными губами. На ней был жилет темно-коричневой кожи, зашнурованный спереди, обтягивающие кожаные брюки и сапоги. Красотка держала на плече топор, причем ручка его была такой длинной, что, пожалуй, даже превышала мой собственный рост. Каждый ее шаг равнялся трем моим. Абрина была настоящей великаншей – моя голова едва достигала ее талии. Смутная боль закралась в мое сердце.

Абрина заметила нас еще издалека. Она остановилась, сняла с плеча топор и взяла его на изготовку.

– Отец! – позвала великанша.

– Я здесь, детка.

– Что им здесь нужно?

– Они хотят видеть тебя, Абрина.

Абрина попятилась назад. Когда она сделала еще один шаг, Тайю направился в ее сторону. Увидев его, Абрина остановилась. Мальчик спокойно шел ей навстречу, однако Абрина, похоже, была буквально заворожена его приближением. Скоро Тайю уже стал прямо напротив нее, и его макушка находилась как раз на уровне ее колен. Должно быть, он что-то сказал ей, потому что Абрина опустилась на колени, чтобы лучше услышать малыша. Мы заметили, что один раз она утвердительно кивнула, затем Тайю, видимо, упал в обморок. Великанша успела подхватить его и взяла, как младенца, на руки. Затем подняла голову и, посмотрев на меня, позвала:

– Корвас!

– Да? – буквально подскочил я.

– Подойди сюда. Тайю хочет тебе что-то сказать.

Я приблизился к ним и когда оказался возле Абрины, то почувствовал, что у меня перехватило дыхание. Даже стоя на коленях, она была выше меня на целых две головы. Лицо у Тайю сделалось пепельного цвета. Он протянул ко мне руку. Я обеими руками взял его ладонь.

– Абрина – та, кто нам нужен, брат. Со мной все кончено, я ухожу. Теперь ты должен быть Проводником.

Прежде чем я успел осознать случившееся, Тайю закрыл глаза и весь как-то обмяк. Я посмотрел Абрине в глаза. Они были цвета янтаря.

– Что с ним?

– Он действительно твой брат?

Я кивнул.

– Да. Но я раньше не знал его.

Абрина протянула мне тело брата, и я взял его на руки.

– Твой брат умер. Извини.

Она выпрямилась, подхватила свой топор и убежала в лес.

Я положил брата на ложе из хвойных веток. Синдия поправила одежду Тайю и умастила его лоб розовым маслом. Если у меня когда-нибудь и возникали сомнения в том, что он действительно мой брат-близнец, то теперь, вместе с его утратой, они исчезли окончательно. Синдия запела тот же самый незнакомый мне гимн, который когда-то исполнила над усопшей Аджрой. Я поцеловал Тайю в щеку.

В величественном божественном замысле мальчику была отведена лишь одна короткая роль – найти Героя. Полагаю, что какой-нибудь фанатик и углядел бы в случившемся подарок судьбы, однако я в те минуты не испытывал к богам никакой благодарности. Может, я и заслужил те злые шутки, которые боги то и дело играли со мной. Но Тайю... ведь он ни разу не согрешил в своей короткой жизни.

• Предыдущая
• 29/58
• Следующая