Последний князь удела(СИ) - "Димыч" - Страница 48

  - Изработать в домнице железо на плавленую жижу, что металл растворяет, эт можно, - вторил неверующему другой коваль. - Вот тока из этой жижи, как застынет, что-то путное получить - дело нестаточное.

  -Разделим расплав на два жидких слоя, одно над другим как масло постное над водой плавать будет, - пришлось мне успокаивать встревоженных устюженцев. - Верхний действительно бесполезный, а вот из нижнего доброе железо выйдет. Токмо нам пока и железо ни к чему, будем лить эту жижу, чугун именуемую, в песок. Так ядер для воинского припаса царя Фёдора Ивановича изготовим. Будет вам не битьё батогами да убытки, а чистая прибыль.

  -Да примет ли дьяк снаряды пушечные из такового испорченного железа?- не переставал сомневаться Фома.

  -Примет. Не дай, Бог, случится какая беда - весь урон из княжеской казны покрою, вам в разорение впасть не дам -

  Терзали сомнения вполне благожелательно настроенного ко мне Евсея:

  -Яз слыхивал, будто в Немцах таковым способом кое-какое железо делают. Разве ж может свыше данный секрет, вовсе не чудесным быть, а просто не всем людям ведомым. -

  -Две хозяйки могут одним манером хлеба печь. Токмо одна щепотку соли в тесто кинет, а другая нет. Вроде токо чуток одна работа от другой отличается, а на вкус - совсем разно. То, что мы учиним, хоть и не сразу, а несколькими летами опосля, ни одним немцам не снилось и не виделось.

  Расходились пять мастеров кузнечного да железного дела озадаченными. Что ж окажется поведанное им чудом или окажется очередной несбывшейся мечтой - зависело теперь большей частью от них.

  Глава 31

  Визит в Устюжну планировался коротким, чтобы успеть вернутся домой к Рождеству. Однако планы изменились, в этом северном городке на речке Мологе нам предстояло задержаться чуть ли не до конца зимы. Постройка прообраза домны в зимний период была делом несколько фантастическим, но раз взялся за гуж, не говори, что не дюж. Первым делом я осмотрел запасённые металлургами с лета запасы руды. Такого сырья в первой своей жизни мне видеть не приходилось, был этот материал комковатый, рассыпчатый, ни чем не напоминавший магнитный железняк. Судя по всему, ещё и содержание металла в этой скорее железистой земле, чем руде, было крайне низким, а вот вредных примесей, судя по всему, наличествовало с избытком.

  Поездка к производящим крицы домницам несколько примирила меня с необходимостью использовать в производстве болотные бурые железняки. Эта непритязательная руда оказалась достаточно легкоплавкой и легковосстановимой до железа, что позволяло резко снизить размеры прототипа домны и обойтись относительно слабым дутьём.

  За оставшуюся до Рождества седмицу я провёл переговоры с дьяком Пушкарского приказа. Поручившись за посадских кузнецов, мне удалось добиться его отъезда на Москву. Несколько дней прошло в попытках найти подходящее готовое место для постройки, так как в морозы осилить изготовление фундамента было не возможно. В конце концов, мой выбор остановился на старом широком овраге, в склоне которого, на одном и том же месте, неоднократно устраивалась домница. Фундамент был сложен несколькими напластованными друг на друга основаниями старых печей, сам овраг вокруг предполагаемой стройки был давно укреплен от сползания сваями из лиственницы.

  Акинфов, уже оправивший в Углич санный поезд с крицами, вместе с Тучковым занимались по окрестным деревням святотатственным делом, заливая возникающее возмущение серебром. Они изымали у сельских жителей подходящие нам по размеру дубовые колоды, которые были запасены впрок крестьянами как заготовки под гробы. Нам эти деревяшки нужны были для изготовления нескольких цилиндрических мехов, слишком уж быстро они изнашивались. Попутно ими был скуплен в Устюжне весь наличный кирпич, коего, к сожалению, оказалось совсем мало. Становилось ясно, что строить придётся традиционным местным способом, а именно забивать глину в опалубку. Можно ли будет в построенной зимой по такой технологии домне осуществить хоть одну плавку? Оставалось на это надеяться. Стоило, конечно, перенести запуск литья чугуна на лето, но вере в чудесное свойственно быстро иссякать без подпитки.

  Предпразничные богослужения начались за пять дней до Рождества. Я присоединился к ним лишь в предпоследний день, когда к нашему наместничему двору слишком зачастили святые отцы с напоминаниями. Князю удела практически по должности полагалось присутствовать на всех торжественных богослужениях. Так что один из главных русских праздников мне запомнился практически безвыходной двухдневной службой в соборе Рождества Богородицы. Рождественский сочельник с литургией и чтением Царских часов, всеношные бдения, литии и праздничные заутрени, литургия Иоанна Златоуста, в общем, на ночлег моё тело доставили практически в бессознательном состоянии. За прошедшие два дня я так устал от церкви, что на третий день, на праздник Собора Пресвятой Богородицы, меня тащили чуть ли не силком.

  Следующие дни святок я просидел в дьяческой избе, лишь изредка выходя на улицу посмотреть на гуляющий ряженый народ. Священники были весьма довольны моим благочинным отказом от переодеваний, видимо убедить в греховности этих традиций им удавалось весьма мало прихожан. Я же больше всего страдал оттого, что совершенно не возможно было уговорить кого-либо начать работать. Если верить Ждану, мне еще повезло, что устюженцы согласились работать неделю перед Рождеством, это тоже обычаями не приветствовалось. Изнывая от скуки, я слепил примерную модель будущей доменной печки. Собственно, это название подходило проектируемой постройке как корове - седло, но выдумывать иное для промежуточной эрзац-модели не было желания. Надо признать, устюженские кузнецы, желающие овладеть новым умением, ко мне заходили и получали небольшие задания даже в святые праздники. Число вовлечённых в предприятие мастеров увеличилось до одиннадцати человек, новых пригласили их друзья и родственники.

  Перед Крещением в город прибыл гонец из Углича, там беспокоились, не случилось ли чего с их князем. Никаких сногсшибательных новостей вестник не привёз и через день был отправлен обратно с заверениями в полном моём здравии и благополучии. Праздник Крещения прошёл благопристойно, никто меня в прорубь лезть не заставил, к немалому моему облегчению. Болеть в эту эпоху категорически не рекомендовалось, воспаление лёгких было практически гарантировано летальным. Сразу после окончания рождественских праздников вернулась рабочая суета, чему я был немало рад. Иначе тратить своё время, при отсутствии семьи и любых знакомых развлечений, мне не удавалось.

  Устюжна-Железнопольская являлась городом металлургов. Поэтому тут было достаточно гончаров, у них заказывались фурмы. Нашлось несколько добытчиков камня, ими предлагался разнообразный известняк, на одну малую домну футеровки подобрать вполне хватило. Для чугуна необходимого для изготовления ядер наличие примесей было совершенно не страшно, но я решил сразу учить ремесленников делать более качественный продукт. Уже через неделю после окончания праздников в овраге начал расти бревенчатый сруб в виде башни, внутри которого в тепле и под крышей планировалось сооружать домну. Одновременно два десятка подённо нанятых крестьян начала долбить мёрзлую землю, пытаясь добыть песка. Это был единственный материал, запасов которого не нашлось в городе. Даже глина, и той было немало у гончаров, выкладывавших её на зиму огромными кучами для перемораживания. Копать зимой песок, это труд такой же эффективности, как и носить воду в решете. В связи с развёрнутой зимней стройкой большая часть населения посада потешалась над моими местными помощниками.