Морскому льву здесь не место - Коуни Майкл Грейтрекс - Страница 1

• 1/44
• Следующая

Мужчина висел на веревке под скалой на мысе Китовая Челюсть.

Капитан Кен Виггинс, кругленький, подвижный, опустил бинокль. Нет, он не ошибся. Там, у скалы, висел мужчина. Он болтался на старой, связанной множеством узлов веревке, орудуя молотком и прилаживая к скале какие-то сколоченные из досок то ли лестницы, то ли трапы. Что за идиот? Он может сверзиться. Скала высотой футов сто и спускается почти вертикально осыпающимися глинистыми складками к каменистому пляжу. Если веревка перетрется или развяжется один из узлов, ничто уже не спасет глупца. У перил скопились пассажиры, оживленно переговариваясь и тыча пальцами в сторону висящего смельчака.

Долгое плавание на островном пароме «АПЧУК» и необходимость постоянно лавировать между кишащими в водах залива лодками выработали у капитана Кена несколько строгих правил безопасности. И самое первое — никогда не рисковать. Болтающийся на скале дурень подвергал опасности себя, рисковал благополучием собственной семьи, деньгами своей страховой компании и жизнями ребят-спасателей, которым придется спускаться на вертолете и поднимать его изуродованное тело до начала прилива.

Испортить такое прекрасное утро, когда и вода спокойная, и приливная волна низкая! Но теперь уже не до размышлений. Сотрясаемый праведным гневом, капитан Кен потянул за бечевку корабельной сирены, и, отраженный скалой, резкий звук усилился, повторенный тревожным эхом.

Мужчина вздрогнул, нога его соскользнула с выступа, и он, словно паук на паутине, повис, уцепившись за конец веревки. Молоток и дощатые трапы, увлеченные потоком глинистых обломков, ухнули на камни пляжа. Пассажиры парома в едином порыве отшатнулись от парапета, ахнули и, выгибая шеи, устремили взгляды вверх, на капитана Кена, вероятного убийцу, который преспокойно стоял на откидном мостике.

— Что вы натворили, — прокричал кто-то из пассажиров.

Обиженный этим возгласом, капитан Кен спрятал глаза за окулярами бинокля и принялся обозревать пустые воды океана в поисках прогулочных катеров. Ни одного. И вообще не было ничего такого, что выручило бы его из глупого положения, в которое он сам себя загнал. И какого черта он влез в это дело? Два месяца до пенсии — и до сих пор ни единого прокола. Ни перевернутой парусной лодки, ни помятого борта, ни даже царапины о торчащие из воды рифы. Тем более ни одного пловца, попавшего под гребные винты и перемолотого в начинку для гамбургера. Не так уж и много капитанов на этих берегах, которые могли бы похвастать подобной удачей. Боже, какой провал! Делая вид, что разглядывает прибрежную полосу рифов, он украдкой кинул взгляд на жертву своей неосмотрительности. Бедняга, казалось, терял последние силы. Веревочная петля плотно затянулась под мышками, сковав его руки, а носки ботинок скользили по скале, тщетно пытаясь нащупать точку опоры.

Нужно было срочно найти какой-то выход. Немало решений приходилось принимать капитану парома. Вот теперь еще одно. Но на сей раз цена каждого слова его команды была неимоверно высока. Беспечные пассажиры в футболках и бейсбольных кепочках, стоявшие на палубе, и понятия не имели, каких усилий стоило капитану сохранять внешнее спокойствие.

Капитан Кен повернулся к своему первому помощнику и единственному офицеру на судне (нельзя же всерьез считать офицером механика Кена Вонга).

— Надо вызвать по рации полицию из Воскресной гавани, Кен. Этот олух, кажется, здорово влип.

— Да, да, сэр.

— Если бы мне платили по доллару за каждую глупость, какую я видел за всю свою жизнь… — Но он уже, как оказалось, обращался сам к себе. Первый помощник Тэлбот, как всегда проворный, метнулся в рубку и уже говорил по рации. Жаль, что «первый» еще не произведен в капитаны. У него уже был диплом, но приходилось ждать, когда капитан Кен уйдет на пенсию или же его хватит удар после подобного стресса. Только после этого парень сможет заполучить под свою команду корабль.

«Первый» это заслужил. Он был отличным служакой. Только вот имя неудачное. Как-то странно быть капитаном на корабле, где каждого из членов экипажа зовут Кен. Капитан Кен был почти уверен, что именно из-за этой несуразности главная контора охотно занималась любыми паромами, будь то «СКОКУМЧУК», или «ДЕМЧУК», или же «УПЧУК», но никогда не брала в расчет их паром — «АПЧУК».

— Что вы собираетесь делать? — Пассажиры становились назойливыми до неприличия. Они наседали. Не хватало еще ему закончить карьеру на мятежном корабле. Слава Богу, что паром, обогнув мыс, уже входил в Воскресную гавань, и вскоре дергающаяся в воздухе фигура исчезнет из виду.

Мысли о пенсии не оставляли его. Через два месяца он будет выкинут на свалку общества. Будь жива Метти, она бы его поняла, но бедняжка скончалась два года назад. И детей у них не было. Что стал бы делать человек, оставшийся последним в роду Виггинсов? Он всегда был бережлив и владел немалым имуществом в Провансе. Однако правительство могло бы лишить его всего, ибо ответчик не явился в суд.

Ладно, к черту неприятные мысли! Он все продаст с торгов, а остатки растранжирит по мелочам.

Но капитан Кен был по природе ответственным человеком и так, с бухты-барахты, придумать, на что бы растратиться, не мог.

Так что будущую расточительность надо хорошенько спланировать.

Фрейн Поттер, висевший на веревке, нащупал наконец точку опоры и вместе с этим обрел уверенность. Опасность была не так уж велика. И утес ему не казался слишком отвесным, как это виделось с парома. Каким же идиотом показался, наверное, он пассажирам! Дай-то Бог, чтобы на пароме не было местных жителей. Приступая к работе, он конечно же знал, что паром должен пройти совсем близко. И даже желал этого. Пусть они увидят бесстрашного человека, спокойно занимающегося своим делом на головокружительной высоте. Фрейн Поттер — бесстрашный герой, висящий над пропастью. Он погружен в работу и не замечает праздных зевак.

Вот тут-то и взревела сирена с «АПЧУКА».

Все вышло так неожиданно, что нога соскользнула с крохотного выступа, обламывая хрупкие пластины камня. Он задел заготовленные дощечки и рейки, и все это хозяйство с фохотом покатилось вниз, рассыпаясь и разламываясь. Веревка натянулась и сковала его руки. Желая выглядеть солидно, он все время попыхивал трубкой и от неожиданности глотнул такой клуб табачного дыма, что чуть не задохнулся. Долго еще ощущал он во рту и в горле горечь от никотина. Нет, хватит баловаться трубкой, пора снова вернуться к сигаретам. И пусть Грег пугает его раком, сердечными спазмами и прочими гадостями.

Грег. Сын должен был стоять где-то поблизости, на вершине скалы, и в любой момент прийти на помощь.

— Грег!

Грег мог спуститься к берегу и подобрать молоток, бумажный мешок, ощетинившийся гвоздями, трубку и все остальное. Отец и сын, они работают в паре. Грег хороший сын, отличный парнишка.

— Грег!..

Нет ответа.

Этот поросенок удрал куда-то. Чего ждать от четырнадцатилетнего оболтуса! Наверное, затаился в заброшенной пляжной кабинке, пожирая глазами какой-нибудь грязный журнальчик. Слишком легко попадают в руки современным детям подобные непотребные листки. Когда он был поменьше, то довольствовался рисуночками в старом медицинском учебнике, который отыскал в сыром подвале. Долго еще в доме стоял запах плесени.

• 1/44
• Следующая