Тайное сокровище олигарха - Александрова Наталья Николаевна - Страница 32
- Предыдущая
- 32/52
- Следующая
– Железная дверь, – проговорил Леня, – ищем железную дверь! – И он медленно поехал вдоль пятиэтажки.
На их удачу, большинство подъездов было в ужасном состоянии – обшарпанные деревянные двери либо стояли, распахнутые настежь, либо вообще болтались на одной петле.
И, только доехав до самого последнего подъезда, они увидели новенькую, явно только что установленную темно-коричневую металлическую дверь с аккуратным кодовым замком.
– Вот это уже называется везением! – воскликнул Маркиз и показал на темно-синюю «БМВ», припаркованную в нескольких метрах от подъезда. – Бывают же такие люди, которым лень пройти сто метров до ближайшей автостоянки! – проговорил он с довольной усмешкой. – Они ставят машины у подъезда, чтобы сэкономить несколько минут, и тем самым облегчают жизнь всяким криминальным личностям… вроде нас!
Леня достал из кармана мобильный телефон, связался с Ухом, описал ему местоположение дома, где они находились, машину Хорька и коротко рассказал, что именно Ухо должен сделать.
– Вот так, дорогая, – он многозначительно поглядел на Лолу, – сегодня вечером наступит решительный момент! Либо чемоданчик окажется у нас, либо мы сами очутимся на кладбище. А учитывая то, что мы слышали про Батона, нас с тобой, в случае неблагоприятного исхода, даже не увезут на кладбище, а закатают в бетон на какой-нибудь из многочисленных строек. Город, знаешь ли, обновляется, готовится к встрече своего трехсотлетнего юбилея…
– Очень остроумно, – холодно заметила Лола, – юмор у тебя стал каким-то специфическим, черного цвета…
– Я не шучу, – спокойно сказал Маркиз, – я говорю совершенно серьезно.
– Тем более! – завелась Лола. – Твои замечания – очень кстати!
– Ты боишься… – грустно сказал Маркиз, – оттого и грубишь…
– А ты будто нет! – Лола почти кричала. – Попробуй убедить меня, что тебе нравится такая жизнь?! Все время ждать пули из-за угла, шарахаться от каждой тени! Не иметь возможности даже появиться в собственном доме! Хорошо хоть, Пу И я сумела «протащить»! Неужели ты не скучаешь по своему ненаглядному коту?
– Ты рехнулась, – спокойно констатировал Леня, – по-твоему, в преддверии такой сложной и опасной операции я должен думать о коте?
– Все расскажу Аскольду! – злорадно пообещала Леньке Лола. – Пусть он знает, как ты на самом деле к нему относишься!
Маркиз резко остановил машину.
– Быстро выходи, здесь нельзя стоять!
– Куда это? – Лола сбавила тон.
– Доберешься до дома самостоятельно, левака возьмешь! Будешь сидеть у Зинаиды и носа не высовывать. Я сам тут разберусь!
– Нет уж! – Лола даже подпрыгнула на сиденье. – Там я совсем с ума сойду с этими соседями!
– Тогда прекрати истерику, – строго сказал Леня, – веди себя тихо и слушайся старших. Сейчас ты забежишь вон в тот «Макдоналдс», возьмешь еды. Поедим прямо в машине, потом наведи красоту – и чтобы поярче… парик рыжий у тебя с собой?
– Опять рыжий, – надулась Лола, – мне этот цвет не идет, хочу быть блондинкой…
– Ты права, дорогая, – улыбнулся Маркиз, – если верить Мерилин Монро, джентльмены, конечно, предпочитают блондинок, но там, куда мы сейчас поедем, джентльменов днем с фонарем не сыщешь! Так что перестань капризничать и делай что говорят.
Примерно через час Маркиз и Лола подъехали к захудалой рюмочной на Петроградской стороне. Около этого третьесортного заведения толклась та специфическая публика, которой никогда не касается веяние времени – девятнадцатый ли век на дворе, двадцатый или двадцать первый, мрачные времена царизма, светлое царство исторического материализма или еще более светлая эпоха построения отечественного капитализма с человеческим лицом, – этих людей волнует только одно: где бы достать немного денег на опохмел?
Землистый цвет лица, мешки под глазами, трясущиеся руки – вот те признаки, по которым члены этого «тайного общества» безошибочно узнаю?т друг друга в толпе, а всевозможные рюмочные, распивочные и пивные приманивают их своим тусклым светом, как керосиновая лампа – насекомых.
Так было во времена Достоевского, так было и задолго до него. Все изменилось в стране, сама страна изменилась до неузнаваемости, но какой-нибудь дядя Паша или Гришка Сундук по-прежнему с раннего утра озабочен одной-единственной неотступной мыслью: где бы выпить?
Лола напялила свой выдающийся рыжий парик, надела ту самую трикотажную ярко-красную кофту, облачившись в которую она сумела договориться с уборщицей учреждения, где работала криминальная девица, мазнула по губам немыслимой «тропической» помадой, выбралась из машины и решительно направилась к группе похмельных страдальцев.
Леня послал свою подругу на переговоры из чисто психологических соображений: при столкновении с такой яркой женщиной слабая память алкашей не сохранит ничего, кроме ярко-рыжих волос, красной кофты и огненных губ незнакомки.
– Эй, дядя! – поманила Лола сутулого красноглазого мужичка совершенно неопределимого возраста, с жабьим одутловатым лицом, одетого в подростковые бесцветные брючки и застиранную безразмерную футболку с едва различимой надписью «Металлика».
– Эй, дядя! – повторила она чуть громче. – Сто рублей хочешь?
Мужичок встрепенулся, сбросил тоскливое мучительное оцепенение и кинулся навстречу зову судьбы, провожаемый завистливыми взглядами товарищей по несчастью.
Лола свернула за угол и остановилась, поджидая своего измученного похмельным синдромом избранника.
– Что сделать-то надо, девонька? – торопливо осведомился он, боясь, что прекрасная незнакомка тут же исчезнет, растворившись в воздухе, как уже неоднократно случалось в его жизни с чертями, русалками и прочими порождениями больного сознания. – Что сделать-то? Ты мне только скажи, я все мигом спроворю! Не сумлевайся! Сто рублей, это ж! Это ж какие деньги! Это ж сумма! Это ж сколько можно купить!..
– Сумеешь запомнить, что я тебе скажу? – спросила Лола, с сомнением вглядываясь в испещренные кроваво-красными прожилками тусклые глазки своего нового знакомого.
– Смогу, девонька, не сумлевайся! – Мужичок так и рвался в бой, мысленно пересчитывая ожидаемый гонорар в количество пузырьков с настойками овса и боярышника, средства для очистки стекол или других столь же колоритных напитков. – Ты мне только скажи, чего запоминать, а я уж не подведу!
– Бильярдную на Большой Монетной знаешь?
– Как не знать! – Мужичок гордо ударил себя в хилую грудь. – Всю жизнь, почитай, на Петроградке!
– Пойдешь сейчас в эту бильярдную…
– Так не пустят же меня… – с сомнением проговорил страдалец, – там такие мордовороты у дверей стоят… А у меня одежонка, сама ведь видишь, больно неказистая…
Лола хотела было сказать, что неказиста у него не только одежонка, но пощадила самолюбие своего собеседника и уверенно заявила:
– Не бойся, пустят. Ты им вот что скажешь… только уж смотри – ничего не перепутай!..
Через полчаса перед импозантным входом бильярдной с громким, но несколько двусмысленным названием «Звездная пыль» появился замурзанный алкаш в подростковых брючках и футболке «Металлика».
Плечистый накачанный охранник отлепился от колонны, которую он подпирал с задумчивым видом, и с отвращением прошипел:
– А ну, вали отсюда, мразь помойная! После тебя тротуар хлоркой мыть придется!
– Ты, это, парень, погоди, не гони меня! – испуганно проговорил алкаш. Несмотря на уверенность, которую внушила ему рыжая девица, он сильно оробел при виде роскошных дверей и мордатого охранника. – Ты, парень, обожди! Я не просто так, дело у меня важное к Валерию Петровичу!
– К кому? – весело удивился охранник. – К Валерию Петровичу?
– К Штопору, – уточнил алкаш.
– У тебя?! К Штопору?! – Охранник сложился пополам от хохота. – Ой, не могу, умираю!
– Чего тут у тебя? – выглянул из дверей бильярдной второй мордоворот, похожий на первого, как одна долларовая бумажка на другую. – Ты чего это так веселишься?
– Да вот, – вытирая заслезившиеся от смеха глаза, проговорил охранник. – Вот этот вот… плевок кошачий говорит, что у него к Штопору важное дело! К Валерию Петровичу!
- Предыдущая
- 32/52
- Следующая
