Ожившая головоломка - Подольский Илья Андреевич - Страница 1
- 1/32
- Следующая
Annotation
«Нет, не случайно мою двоюродную бабку при жизни считали колдуньей!» – думал Антон, рассматривая вместе с другом странный предмет, найденный в бабкином доме за таинственной дверью в стене. И действительно, что еще можно подумать, когда тебе в руки попадает какая-то непонятная доска с камнями, которые держатся на ней… просто так, сами по себе. «Что это: старинная головоломка? Магический амулет?» – недоумевают ребята и решают пока что оставить находку у себя. Вот с этой-то минуты и начинают твориться самые настоящие чудеса. Сперва камни движутся как живые, затем их становится больше, и, наконец, один из них вспыхивает красноватым светом. Как завороженный, Антон протягивает к нему руку…
Илья Подольский
Пролог
Глава I Бабкино наследство
Глава II Новая школа
Глава III Дверь в стене
Интермедия 1
Глава IV Хороший день с плохим концом
Глава V Камни живые?!
Интермедия 2
Глава VI Новые находки
Глава VII Двадцать девятый
Глава VIII Таинственный свет
Глава IX Каждому по камню
Глава X Девочка плачет: шарик улетел…
Глава XI Пять минут, пять минут…
Глава XII Не все продается
Эпилог
Илья Подольский
Ожившая головоломка
Пролог
Испания, XVI век.
Эскуриал, королевский дворец.
Стражники, охранявшие широкие двери из черного дерева, украшенные золотом и слоновой костью, даже не шелохнулись при виде небольшой процессии, остановившейся прямо перед ними. Двое гвардейцев в касках с широкими полями и вороненых кирасах с королевским гербом и глазом не повели. Двоих из четверых, остановившихся перед дверью в Малый зал, где обычно король давал второстепенные аудиенции, они просто знали в лицо – это были такие же гвардейцы дворцовой стражи, как и они сами, разве что наряд у них покрывала пыль и вместо коротких алебард вооружены они были тонкими мечами и кинжалами. Это значило, что им пришлось покидать дворец – послужив здесь полгода, приходилось либо стать наблюдательным, либо оказаться где-нибудь, где идет война. Благо, сейчас недостатка в таких местах не было! Слава Его Величеству, Наихристианнейшему королю!
Было в группе ожидающих аудиенции и еще одно лицо, которое стражники знали, но предпочли бы не знать. Отец-инквизитор Антоний, помощник папского легата, представлявшего в Мадриде церковную власть. Сейчас этот маленький, незаметный человечек с костяными четками в руках был едва ли не самым опасным лицом если не во всей Испании, то уж в столице точно.
И только о высоком, худощавом человеке средних лет, затравленно озирающемся по сторонам, стражники ничего не знали, да и не хотели знать. Мало ли их было здесь таких – когда-то знатных, богатых и могущественных, а этот человек, судя по осанке и благородным чертам лица, казался именно таким. На нем был когда-то отличный черный с серебром камзол, теперь рваный и грязный, кружева дорогой батистовой рубахи превратились в серые тряпки, а парик, обязательный для всех людей знатного происхождения, отсутствовал – каштановые с проседью волосы свисали неровными прядями. На дверь перед собой он смотрел со смесью надежды и испуга.
Тем временем дверь бесшумно и плавно открылась, и появившийся на пороге распорядитель с церемониальным жезлом в руках важно кивнул. Аудиенция начиналась.
Посреди небольшой овальной комнаты, на возвышении, стоял один из Малых тронов. Именно на нем сейчас и восседал король Испании и ее провинций, защитник веры и прочая, и прочая, и прочая.
Справившийся с собой арестованный умудрился зайти в залу довольно твердым шагом, неожиданно изящно поклонился и замер, ожидая разрешения выпрямиться. Инквизитор поклонился куда менее низко, тут же скользнул к стене и почти слился с нею.
– Хватит, Магистр, – голос Его Величества оказался сухим и надтреснутым: король был уже далеко не молод, – наш разговор будет кратким, у нас есть дела поважнее.
Арестованный выпрямился. Теперь он выглядел более спокойным. Он молчал.
– Нам стало известно, что ты весьма искушен в искусстве алхимии, – слова короля падали подобно молоту.
– Так и есть, Ваше Величество, – поклонился арестованный, – но есть и более сведущие в сем древнем, и осмелюсь заметить, разрешенном Святой Церковью искусстве.
Тень инквизитора у стены шевельнулась.
– Не буду тебя разубеждать, скажу только, что Церковь считает иначе. И если бы не мое вмешательство, то в самом ближайшем времени тебе, Альфредо, пришлось бы ближе познакомиться с гостеприимством Ордена Иисуса, здесь, в Мадриде, – ни один мускул не дрогнул на королевском лице. – Ты подозреваешься в колдовстве. Заметь – пока только подозреваешься. Теперь на тебя ляжет тяжкая обязанность доказать свою преданность Короне и Церкви.
– Каким образом я смогу это сделать, Ваше Величество? – спросил арестованный, видя, что король пока не собирается продолжать.
– Ты получишь лучшую лабораторию в просвещенном мире и узнаешь секреты того, что я скажу. В противном случае ты докажешь, что являешься врагом Церкви, а значит, и нашим врагом.
Побледневший алхимик подумал несколько секунд.
– Я приложу максимум усилий, Ваше Величество!
– Хорошо, – король кивнул распорядителю.
Из боковой незаметной двери появился слуга, тащивший что-то, накрытое узорчатой материей. Инквизитор у стены перекрестился.
Второй слуга выкатил на середину комнаты небольшой столик, инкрустированный перламутром.
– Как мы узнали доподлинно, эта вещь способна исполнять желания. Ты должен узнать – как. И помни, за тобой будут следить непрестанно. Срок у тебя – год.
Алхимик неотрывно смотрел на столик. На нем лежала большая, сантиметров пятьдесят на пятьдесят, довольно толстая доска из темного дерева. По ее поверхности, сплетаясь, змеились желоба, как будто выточенные гигантским древоточцем; они пересекались, образуя сложный и непонятный узор. В желобах кое-где таинственно мерцали вставленные туда неправильной формы каменья.
– Стража проводит тебя.
Распорядитель ударил жезлом об пол. Аудиенция закончилась.
Глава I Бабкино наследство
– Неплохой город, пап, только холодно здесь, – я поковырял вилкой остывающее пюре. Отец осуждающе посмотрел на мою тарелку, потом на меня.
– Ты знаешь, – заметил он, – это тот самый случай, когда я сделать ничего не могу. Конечно, у нас теплее, но и здесь летом неплохо.
Вообще-то мы переехали сюда из Волгограда две недели назад и по-прежнему называли старую квартиру «у нас».
– Антон! Ешь давай! Ждешь, пока остынет?
Я опомнился и медленно понес вилку ко рту. Во дворе весь день вертелась какая-то собачонка. Интересно, она любит холодное картофельное пюре?
– Вообще-то я уже напробовался, пап! – сказал я чистую правду, потому что готовил ужин я. По-моему, получилось неплохо, правда, очень много.
Отец промолчал. Он всегда так, когда что-то ему о матери напоминает. Сколько себя помню, они ссорились, а два года назад она ушла от нас. Вот так вот. С тех пор мы о ней не слышали. И когда умерла бабка Клава и оставила нам свой дом в Пскове, то мы решили, что лучше переехать сюда. Оказывается, филиал отцовской фирмы был и здесь, поэтому мы ничего не теряли, кроме пары моих школьных приятелей и плохого настроения по вечерам. И теперь уже третью неделю пытаемся устроиться на новом месте.
– Ладно, сын. За компьютером дольше двенадцати не сидеть. Ну а послезавтра едем знакомиться с твоей новой школой.
– А кто мебель расставлять будет? – резонно спросил я. – Учиться три недели осталось, восьмое мая уже. Может, ну ее, школу?
– Есть такое слово – надо. Перед смертью не надышишься! – сказал отец. – Все, я спать пошел, это у тебя энергии навалом, а нам, старикам, нужно много спать.
- 1/32
- Следующая
