Весенние грозы - Исьемини Виктор - Страница 24

- Какого тебе толку? Живем здесь, никто не наезжает, тишина, спокойствие.

- А деньги? Деньги только тратим, сколько уже угрохали!

- Не твои деньги-то, - Селезень был само спокойствие, - чего их считаешь?

- Не, не, - Торчок забеспокоился, сообразил, что ляпнул лишнего. - Я ничего. Я ж за дело переживаю.

- Будет дело. Вот-вот начнется. Тут все нужно было тонко провернуть, Мясник справился. Городишко здесь, и правда, мелочь. Зато один маг, да и тот - наш. Один постоялый двор, а хозяин - Мяснику должен. Город под нами уже, считай, Мясник его в мешок упрятал, остается только горловину затянуть. Вот попомни мое слово, к лету нам платить начнут.

- Платить... Много ли здесь возьмем?

- Снова повторю: не твоя печаль. Нам Мясник платит, а откуда он возьмет, да сколько - не нам судить. Городок маловат, верно... но никуда мы отсюда не съедем, здесь нам быть. Так уж вышло, что придется здесь остаться. Сперва - потому что Медуза здесь залег, а теперь нам и вовсе отсюда хода нет. Вот об этом и думай.

- Да что ж такого в городишке поганом, - снова заныл Торчок. - Почему ж хода-то отсюда нет?..

Тут на лестнице показалась Дела. Она шла медленно, осторожно переставляла ноги и придерживалась за перила. Теперь уже невозможно было скрыть, что она беременна. Только сопляк, вроде Торчка, мог не принимать во внимание этот факт. Ну а для Гедора положение любимой жены было важней всего на свете. Он хотел, чтобы его ребенок появился на свет в его городе.

Распрощавшись с Токитом, Хромой отправился в Большой дом - разыскивать Эрствина. На первом этаже в широком холле перед входом царила суета. Солдаты, писари, пожилые синдики из городского Совета - все куда-то спешили, кого-то разыскивали, громко разговаривали и всячески старались показать собственную важность.

Граф нашелся тут же - он, приподнимаясь на носки, чтоб не глядеть на собеседника снизу вверх, орал срывающимся голосом на Гойделя:

- Ок-Ренг, мне неважно, что ты знаешь, а чего нет! Разыщи этих монахов немедленно! И где, Гангмар возьми, капитаны галер? Почему за ними до сих пор не послали?

- Но, ваша светлость... я...

- Да, ты! Ты! Почему ничего не готово? Почему я должен о каждой мелочи напоминать?

- Но мы же не знали...

- Вот именно. Не знали! Ни Гангмара не знали! А надо знать! Ступай, ок-Ренг, и займись делом!

Хромой, стоя поодаль, с удовлетворением наблюдал, как мальчишка распекает оруженосца. Хотя Гойдель в самом деле не мог знать заранее, что и когда надлежит сделать, но меняла получал удовольствие от этой сцены.

Молодой рыцарь со сконфуженным видом поспешно умчался, а Эрствин перевел дух и обернулся к Хромому.

- Друг мой, не слишком ли ты строг с этим несчастным? - ухмыльнулся меняла.

- Просто я очень волнуюсь, - буркнул граф. - А они тут все со своими дурацкими поздравлениями... Идем, поговорить надо.

Хромой пожал плечами - в последние недели они с Эрствином, там, в замке Леверкой, только и делали, что говорили. Кажется, все обсудили по много раз... Но если малыш так волнуется - что ж, придется повторить снова. Эрствин ухватил менялу за рукав и потащил к лестнице.

- Ваша светлость, осмелюсь напомнить: вы ведете себя неподобающим образом! На нас все смотрят.

- Я знаю, - бросил мальчик, не оборачиваясь, но рукав выпустил и пошел медленней. - Просто хочу сбежать отсюда поскорей. Монахи куда-то запропастились, эти, из Ванетинии. Из имперских моряков никого... Члены Совета - и тех не видно, а ведь, когда не нужны, так от них не продохнешь, вечно с какой-то ерундой лезут...

- Так ведь они к тебе лезут, - пояснил Хромой, - чтоб о себе напомнить и чего-то выпросить для себя же. Ну а если тебя нет, то у них всегда дела сыщутся поважней, чем служба.

- Да это понятно!.. То есть, я хотел сказать, вон оно что... Эй, ко мне никого не пускать, кроме ок-Ренга и тех, кого он приведет!

Последнее распоряжение было обращено к солдатам личной охраны его светлости, которые несли караул на лестнице. Эрствин взбежал по ступенькам и остановился, поджидая, пока Хромой поднимется вслед за ним. Меняла шел медленнее, чем нетерпеливый граф.

На втором этаже, уже вовсе не стесняясь, Эрствин снова ухватил приятеля за рукав и еще энергичней, чем прежде, потащил за собой. Когда они миновали двери, ведущие в личные апартаменты Леверкоев, парнишка стал звать:

- Лериана-а! Эй, Лана! Ланка, я вернулся, выходи!.. Смотри, Хромой, она, небось, в какой-то угол забилась, и сидит, как мышь. Даже свечи не зажжены.

В самом деле, в галерее было темно и тихо, будто эта часть Большого дома необитаема. Все двери закрыты, свечи не горят, коридор погружен в темноту.

- Ланка-а! Ой... - Эрствин вдруг замер, когда из темноты навстречу выплыла серым призраком Лериана. - Лана, ты чего молчишь? Это я. Мы победили, Леверкой наш. Ну, чего молчишь?

Хромой высвободил рукав из пальцев Эрствина и поклонился:

- Мадам... Прошу простить, я не выполнил вашей просьбы. Младший ок-Рейсель все еще жив. Как-то не сложилось.

Эрствин покосился на Хромого, потом на кузину. Возможно, он знал или догадывался, о чем идет речь.

- Ок-Рейсель тоже здесь, - пояснил граф. - В подвале их всех заперли. Лана, ты понимаешь, что я сказал? Леверкой снова наш. Там, правда, сейчас все разграбили, но, если хочешь, можешь поселиться там. Ладно, мы с Хромым идем поговорить, нам нужно обсудить планы. Ты с нами?

- Я? Я - нет, - девушка отступила на шаг и сразу же словно растворилась в тени. - К тебе же сейчас много людей явится. Я не хочу... мешать.

В конце концов Эрствин с Хромым остались вдвоем. Сели в комнате с попугаем, а дверь оставили открытой - чтобы услышать, если кто-нибудь появится.

- Волнуешься?

- Ага... До сих пор ты за меня все делал, Хромой. А теперь только и начнется...

- Точно. Твоя часть работы только начинается. Уж не знаю, зачем ты меня сейчас позвал.

- А мне легче, если ты рядом.

- Тогда придется подыскать мне какую-нибудь непыльную работенку при графской особе. Не могу же я просто так торчать в Большом доме.

- Ну, я же сколько раз тебе предлагал! В моей охране или еще как...

- Я не хочу быть твоим вассалом. Это сразу вносит путаницу в отношения. У других - наоборот, отношения сразу упорядочиваются, а у нас с тобой все только запутается... Давай-ка не торопиться с... О, по-моему, кто-то идет.

Оба умолкли и уставились на распахнутую дверь. Шаги приблизились, стихли... и после короткой паузы заглянул Гойдель ок-Ренг. Оруженосец выглядел смущенным после недавнего разноса.

- Ваша милость... я привел святых отцов. Велите пригласить?

- Конечно, Гойдель!

В комнату один за другим неторопливо вплыли четверо монахов в поношенных накидках. Прежде Хромой видел их только мельком. Тогда капюшоны были опущены, и у менялы еще мелькнула мысль, что под одеждой смиренных братьев может скрываться кто угодно - поди-ка, узнай в просторной накидке и с прикрытым лицом! Сейчас странствующие братья были без капюшонов, но лица их показались Хромому настолько невыразительными и не запоминающимися, что он усомнился, что сумеет их узнать в толпе уже к завтрашнему дню.

Монахи выстроились перед креслом, в котором развалился граф. Эрствину не пришло в голову даже сменить привольной позы, он сразу заговорил.

- Итак, святые отцы, следуя пожеланиям его императорского величества, изложенным в письме, которое вы передали...

Эрствин выдержал паузу. Затем продолжил.

- ...А также добрым наставлениям, которые вы изложили мне изустно, - тут мальчик покосился на Хромого, этот разговор они обсуждали заранее, еще в Леверкое. Хромой кивнул, - я уже сейчас предпринял кое-какие шаги. Шаги навстречу. Нынче я занял замок Леверкой, расположенный к востоку от Ливды. Кроме того, я захватил в плен одиннадцать молодых дворян. Все они - наследники господ, владеющих феодами в округе. Когда они, эти сеньоры, явятся вести переговоры об освобождении юношей, я напомню им о преданности императору, каковую надлежит соблюдать благородным рыцарям. Полагаю, жизнь их юных родичей окажется неплохой гарантией верности, когда упомянутые господа выступят под моими знаменами.