Все сказки мира - Исьемини Виктор - Страница 26
- Предыдущая
- 26/66
- Следующая
По мере продвижения на северо-запад погода почти не менялась, но тем не менее тенденция была очевидна — ветер несколько поутих, опять стало теплее. Ингви был склонен объяснять это влиянием оставшегося на севере теплого течения — того самого, что делало Доброе море таким добрым… День шел за днем, а горизонт оставался чист. Тем не менее, путешественники не волновались — раз уж их шкипер не беспокоится — так им-то что.
Однажды произошел странный случай. Когда пассажиры получили свой очередной рацион и собирались ужинать (ели они в своей каюте), Ингви отработанным жестом провел рукой над мисками (это вошло в привычку у него еще в Альхелле) и вдруг крикнул:
— Стоп! К еде никому не прикасаться!
— Неужели отрава? — подскочил Филька.
— Нет… Но очень похоже. Идем-ка к Проныре, спросим у него, что это значит.
Проныра обитал в соседней каюте — их, собственно, и было всего две. Ингви постучал (вся его компания теснилась за ним и шумно дышала в затылок) и когда толстяк отворил на стук дверь, сунул ему под нос миску:
— Что это?
Тот меланхолично заглянул в миску, деликатно взял кусочек, прожевал и так же задумчиво ответил:
— Баранина. Неужели мой Тепич, — это было имя кока, — не угодил?
— А в баранине что? — терпеливо спросил Кендаг, — яд? Или нет?
— Нет. Если не верите — могу съесть все, что в тарелке. Хотя уже отужинал, — взгляд купца был прозрачен и чист, — от этого только лучше ночь просплю.
— Снотво-о-орное, значит, — протянул демон, — а зачем?
Спокойствие Проныры обескуражило его и лишило боевого задора, с которым Ингви стучал в каюту шкипера. Тем более, что Проныра ничего не отрицал, хотя выглядела вся эта история, мягко говоря, странно…
— Я проверял вас. В стране Риодна я собираюсь — ни больше, ни меньше — просить аудиенции у тамошней королевы. Выдающаяся дама, необычный характер. Если меня там попробуют отравить — хотелось бы знать, что вы меня убережете. Я не предупредил заранее, чтобы проверка получилась.
— Ну и как, получилась? — мрачно осведомился Ингви.
— Да. Я ж говорю — если не верите, я готов съесть сам.
— Да нет, не надо, пусть нам лучше просто дадут что-нибудь без этой… приправы. И кстати, мне хотелось бы наконец узнать хоть что-то о цели нашего путешествия, а?
— Пока рано говорить, — пожал плечами Проныра, — ничего особенного я рассказать не могу, да скоро сами все увидите… Ладно, пойду Тепичу скажу, пусть снова подаст вам ужин…
И с этим удалился, тщательно заперев свою каюту.
— Что думаете? — осведомился Ингви, говорить никто не стал, — молчите… Я вам вот что скажу — у меня руки чешутся его самого усыпить да в каюте у него покопаться…
— Давай! — Тут же загорелся Филька, — а то… Он с нами вон как!
— Ну конечно, — поморщился Ингви, — «давай»… При матросах нельзя, а если и их усыпить — кто вахту будет стоять? А если с кораблем что неладно? Нет…
— А мы ночью… — не сдавался эльф, — когда на вахте только один из этих двух… полутроллей будет, у руля.
— Нет, все же не буду я этого делать, — подумав объявил Ингви, — не стоит.
На восьмой день плаванья в открытом море Ннаонна ворвалась в каюту, где на топчане дремал Ингви:
— Просыпайся! Там остров показался. Проныра скомандовал рулевому к нему идти.
Ингви неохотно поднялся и стал, сопя, натягивать сапоги. В последние дни он все реже покидал каюту и пребывал в меланхолии.
Остров, о котором говорила Ннаонна, оказался невелик. Демон побрел на нос судна, где стоял, разглядывая землю, Проныра.
— Ну, это и есть, что ли, твоя Риодна? Представляю себе визит к самой королеве этой страны.
— Нет, что ты, — в открытом море Проныра утратил со временем некоторую часть своей обходительности и уже говорил королю «ты», впрочем тот сам когда-то предложил общаться «по-простому», — здесь и людей-то нет. Это островок маленький, а Риодна далеко. Долго еще плыть, здесь воду возьмем. Отсюда, видишь, никакой земли нет далеко и вперед, и назад…
И действительно, Риодна была еще далеко…
На пятой неделе пути (и на пятнадцатые сутки в открытом море) на горизонте что-то возникло. Длинная черная линия. Вглядываясь в туманную серую пелену дождя, Ингви попытался определить, хотя бы, какой ландшафт впереди — горы или равнина.
— Нет, — наконец пробормотал он, — ничего не вижу… Похоже, что скалы…
— Конечно скалы! — отозвалась Ннаонна, — Черные, с острыми зубцами…
— Ну и зрение у тебя…
— А что такого? — встрял Филька, — я тоже прекрасно различаю черные с зубцами.
— Так ты ж эльф, — пояснил Кендаг, который так же как и Ингви безуспешно щурился и тер глаза, — тебе и положено.
— Выходит, у вампиров зрение не хуже, чем у эльфов, — подвел итог Ингви, — а я думал, что вампиры существа ночные… Днем видят хуже…
Ннаонна пожала плечами и удалилась в каюту.
Когда «Фельпют» приблизился к загадочной земле, все смогли разглядеть монолитную стену высоких зловещих скал, очерченную понизу белой кромкой прибоя. Дождь, вторые сутки сопровождавший судно, здесь превратился в равномерный холодный ливень, над вершинами гор клубились свинцовые тучи, гарантирующие, что непогода не прекратится еще долго. Сквозь густой и плотный шум дождя уже стал слышен рев прибоя, даже без эльфийского зрения было видно, как у подножия черной стены ярятся гигантские волны — море безнадежно и неутомимо шло на приступ этих скал, словно бы являющих собой крепостную стену тверди, воздвигнутую ею против океана…
Ингви повел плечами, расправляя плащ (по спине тут же прокатился поток воды, скопившейся у ворота, где ткань образовала складки) и слегка поднял голову, ища глазами Проныру. Тот стоял на площадке у руля, которая для кают являлась крышей.
— Ну и льет… Здесь что же — всегда так?
— Наверное всегда… Почему-то у этих скал всегда тучи и сильный дождь.
— Похоже, что горы задерживают потоки влажного воздуха, идущие со стороны теплого течения… А как называют эту… Стену Плача?
Проныра перегнулся через перила и внимательно поглядел на демона:
— Так и называется — Стена Слез… Или Слезы Фаэты, как говорят пираты. Фаэта, морская дева, проводила Морского царя в викингский поход и ждет. Плачет. А его больше интересует кровь, чем слезы — так они поют. И ее слезы здесь льются в море. Потоком.
Кендаг, любящий все расставлять на места, поинтересовался:
— Ингви, а ты откуда знал это название скал? Ты разве бывал здесь раньше?
— Ага, каждый день.
— Как это? — опешил Филька.
— Ингви шутит, — заявил Кендаг и ткнул приятеля локтем, — а эльф шутки не понял.
Орк победоносно улыбнулся, эльф ничего не ответил, а Ингви пробормотал себе под нос на демонском: «Эльф не врубился, лорд его локтем тычет, как простой… С ума сойти. А может мы уже экватор пересекли и здесь все по-другому будет…» Никто не стал переспрашивать — друзья уже знали, что комментариев не будет. Демон ушел в свои мысли…
Тем временем «Фельпют» взял курс параллельно скалам, Проныра вызвал к себе обоих рулевых и что-то вполголоса принялся с ними обсуждать. Заскучав в каюте, Ннаонна вновь присоединилась к друзьям, заинтересованно наблюдавшим за маневрами парусника. Наконец у руля созрело какое-то решение и Проныра завопил, отдавая приказы своей команде — его голос с натугой преодолевал грохот прибоя. Уже достаточно близкого. Матросы, исполняя его распоряжения, уменьшили площадь паруса и Второй спустился к ним — очевидно, предстоял сложный маневр и палубную команду надлежало усилить. Проныра снова заорал — Первый навалился на рулевое весло, направляя судно ближе к опасным скалам.
— Эй, Проныра, — окликнул шкипера Ингви, — нам помогать или не мешать?
— Не мешать! — в этой ситуации ответ был поразительно лаконичным. Любой другой шкипер разразился бы потоками брани.
Ингви тут же вполголоса изложил это мнение друзьям и добавил:
— Он мерзавец, этот Проныра, прохиндей и обманщик. Я его не понимаю и значит он мерзавец вдвойне. Но иногда не могу не уважать. Вот как сейчас.
- Предыдущая
- 26/66
- Следующая
