Проверка на прочность - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 2
- Предыдущая
- 2/7
- Следующая
Верхняя площадка находилась в шести футах ниже нависавшего карниза. Мэллори взобрался на перила, схватился обеими руками за край ажурного каменного украшения. Мгновение он болтался в девяти десятках футов над землей, затем подтянулся, поставил колено на парапет, покатился на крышу.
Лежа на животе, он осмотрелся. Линия горизонта нарушалась только трубой вентилятора и хибаркой, в которую выходил лифт. Он сориентировался, обнаружил, что отель находится на углу улицы, а за ним есть стоянка для машин. Примыкавшая со стороны аллеи крыша была футов на десять ниже, ее отделял проем в шестнадцать футов. Вдруг крыша под его ногами затряслась: один из потолков старого здания обвалился: огонь сожрал его подпорки. Вокруг него поднимался дым. Со стороны стоянки мрачные языки пламени взвивались на тридцать футов над ним, отправляя каскады искр в сырое небо. Он пошел к сарайчику. Металлическая дверь была закрыта. Сбоку к строению была прикреплена ржавая лестница. Мэллори оторвал ее, понес в сторону аллеи. Всей его силы едва хватило на то, чтобы раздвинуть ее на полную длину. «Двадцать футов, — прикинул он. — Может быть, хватит».
Он толкнул лестницу через проем, с трудом установил ее на крыше внизу. Хрупкий мост зашатался под его весом, когда он полез по нему. Он осторожно двигался дальше, не обращая внимания на раскачивавшуюся ненадежную опору. Он был в шести футах от нижней крыши, когда почувствовал, как под ним хрустнул сгнивший металл; он сделал отчаянный бросок вперед и полез по водосточному желобу, услышав, как внизу закричали, когда лестница рухнула на камни аллеи.
«Вот невезение, — подумал он, — теперь они знают, где я…»
На крыше он увидел тяжелую крышку люка. Он поднял ее, спустился по железной лестнице в темноту, пробрался к коридору, по нему к главной лестнице. Снизу доносились слабые звуки. Он стал спускаться.
Когда он был на четвертом этаже, внизу показались огни, раздались голоса, топот ног. Он сошел с лестницы на третьем этаже, повернул за угол, вошел в комнату, выходившую окнами на аллею. В окно дул холодный ветер, пахнувший дымом. Казалось, узкий проход внизу пуст. Тело его друга исчезло. Сломанная лестница лежала там, куда упала. «До земли, точнее, до булыжника — двадцать футов», — прикинул он. Даже, если он повиснет на руках и прыгнет, перелом ноги обеспечен…
Что-то шевельнулось внизу. Одетый в форму полицейский стоял, прислонившись спиной к стене прямо под ним. Волчья улыбка исказила лицо Мэллори. Он скользнул вниз головой с подоконника, замер на мгновение, увидев, как полицейский поднял верх испуганное лицо, его рот открылся…
Мэллори прыгнул, ударил полицейского ногами по спине, смягчив тем самым свое падение. Он высвободился и сел, потрясенный. Полицейский лежал, уткнувшись носом в землю, его позвоночник был неестественно выкручен.
Мэллори поднялся на ноги и чуть не упал от резкой боли в правой ступне. Растяжение или перелом. Сцепив зубы, он двинулся вдоль стены. Ледяная вода из водосточной трубы, бурлила у его ног. Он поскользнулся, чуть не упав на мокрый булыжник. Впереди показалось освещенное место стоянки. Если бы он смог добраться туда, может быть, у него еще был бы шанс. Он должен добиться успеха — ради Моники, ради ребенка, ради будущего всего мира.
Шаг, еще шаг. Боль впивалась в него все сильнее с каждым вдохом. Промокшая от крови рубашка и штанина, совершенно ледяные, прилипли к телу. Еще десять футов — и он рванет к стоянке…
Два человека в черной форме полиции Государственной Безопасности вышли ему навстречу с направленными в его грудь автоматами. Мэллори оттолкнулся от стены, собрался с духом в ожидании очереди, которая оборвет его жизнь. Вместо этого в глаза ему сквозь дождь ударил слепящий луч света.
— Вы пойдете с нами, мистер Мэллори.
— По-прежнему никакого контакта, — доложили Перцепторы. — С мозгом высшего уровня отсутствует связь, он начинает дрожать и бросается в сторону, когда я/мы касаемся его.
Инициаторы внесли предложение:
— При помощи соответствующих гармоник можно установить резонирующее поле, которое усилит любой местный мозг, функционирующий в аналогичном ритме. Я/мы находим, что модель следующего характера будет наиболее подходящей… Был продемонстрирован сложный символ.
— ПРОДОЛЖАЙТЕ ДЕЙСТВОВАТЬ ОПИСАННЫМ СПОСОБОМ, — приказал Эгон. ВСЕ ПОСТОРОННИЕ ФУНКЦИИ ПРЕКРАЩАЮТСЯ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ БУДЕТ ДОСТИГНУТ УСПЕХ.
Руководствуясь исключительно одной целью, датчики Ри зондировали с темного, погруженного в тишину корабля пространство в поисках восприимчивого человеческого мозга.
Комната для допросов представляла собой абсолютно пустой куб, окрашенный белой эмалевой краской. В центре под ослепительно белыми лучами света стоял массивный стальной стул, отбрасывавший чернильную тень.
Минута прошла в тишине, затем по коридору простучали каблуки. В открытую дверь вошел высокий мужчина в простой темной военной одежде и остановился, изучая своего пленника. Его широкое обвислое лицо было серое и мрачное, как могильная плита.
— Я предупреждал тебя, Мэллори, — произнес он низким рычащим голосом.
— Ты совершаешь ошибку, Косло, — отозвался Мэллори.
— Открыто арестовав народного героя, не так ли? — Широкие серые губы Косло искривились в улыбке. Так мог бы улыбаться покойник. — Не обманывай себя. Без своего вождя мятежники ничего не сделают.
— Ты уверен, что готов подвергнуть свой режим испытанию так скоро?
— Либо так, либо ждать, пока твоя партия наберет силу. Я выбрал более быстрый путь. Я никогда не мог так долго ждать, как ты, Мэллори.
— Ну, к утру ты будешь знать.
— Так быстро, да? — Прикрытые тяжелыми веками глаза Косло не отрывались от бликов света. — К утру я многое узнаю. Ты понимаешь, что лично твое положение безнадежно.
Он перевел взгляд на стул.
— Другими словами, мне следует тебе все продать в обмен на что? Еще одно твое обещание?
— Альтернатива — этот стул, — сказал Косло категорическим тоном.
— Ты очень доверяешь технике, Косло, больше чем людям. В этом твоя большая слабость.
Косло протянул руку, погладил ровный металл стула.
— Это научный аппарат, сконструированный специально для выполнения особого задания с наименьшими трудностями для меня. Он создает в нервной системе объекта условия, при которых вспоминается абсолютно все, и в то же время способствует звуковому выражению воспоминаний. Кроме того, объект также начинает подчиняться командам. Он помолчал. — Если ты будешь сопротивляться, он разрушит твой мозг, но не раньше, чем ты скажешь мне все: имена, места, числа, планы операций — все. Для нас обоих будет проще, если ты смиришься с неизбежностью и расскажешь мне добровольно все, что мне хочется знать.
— И после того, как ты получишь информацию?..
— Ты знаешь, что мой режим не может мириться с оппозицией. Чем более полными будут сведения, тем меньше крови потребуется.
Мэллори пожал плечами, покачал головой.
— Нет, — сказал он жестко.
— Не будь дураком, Мэллори! Это не проверка на прочность.
— Наверное, все-таки это проверка: человек против машины.
Глаза Косло впились в него. Он сделал быстрый жест рукой.
— Привяжите его.
Сидя на стуле, Мэллори чувствовал, как холодный металл вытягивает тепло из его тела. Ремни стягивали его руки, ноги, грудь. Широкое кольцо из проволоки и пластика крепко прижало его череп к подголовнику. Фей Косло наблюдал за происходившим из угла комнаты.
— Готово, ваше превосходительство, — доложил техник.
— Продолжайте.
Мэллори напрягся. Ненормальное возбуждение свело его желудок. Он слышал об этом стуле, о его способности прочесывать человеческий мозг, выпотрошить его, превратив человека в болтливого идиота.
— Только свободное общество, — подумал он, — может создать технологию, которая делает тиранию возможной…
Он видел, как одетый в белый комбинезон техник прикоснулся к панели управления. Оставалась только одна надежда: если бы он смог сопротивляться силе машины, затянуть допрос, задержать Косло до рассвета…
- Предыдущая
- 2/7
- Следующая
