Чекисты рассказывают. Книга 5-я - Марченко Анатолий Тимофеевич - Страница 54

Федор сидел, понуро опустив голову:

— Если вы меня не расстреляете, то я скажу вам все.

— Вашу судьбу будет решать суд, — сухо ответил Котов.

Федор махнул рукой:

— Ваша взяла, пишите... Я — американский шпион. Заброшен с самолета на территорию Молдавии в ночь с 15 на 16 августа. Моя действительная фамилия Саранцев Федор Кузьмич. Есть отец, мать, сестры. Живут они по месту рождения, которое я вам назвал, работают в совхозе. В армию призывался в сорок первом году в Акмолинске. Военную подготовку проходил в Термезском пехотном училище. Воевал. Попал в плен. Потом — лагеря... Я очень взволнован, прошу отправить меня в камеру, я соберусь с мыслями и расскажу вам все по порядку. И он рассказал.

...Шел 1943 год. Двадцатилетним сержантом взвода разведки Федор вместе с другими бойцами неподалеку от Кривого Рога, на берегу Ингульца, отбивал яростные атаки фашистов. Бой был неравный. Тяжелые танки гитлеровцев шли и шли на линию обороны. Прямым попаданием снаряда в траншею убило несколько бойцов. Неподалеку от окопа вдруг вырос тяжелый танк T-IV, за которым бежали около десятка немецких автоматчиков. Федор был легко ранен в ногу. Он мог швырнуть под гусеницы танка противотанковые гранаты, пройтись по фашистам из автомата. Однако страх, сковавший его волю, заставил забыть о долге, верности присяге. Он поднял руки и прохрипел: «Сдаюсь!» Прихрамывая, конвоируемый немцами, он поплелся в фашистский плен. А после войны он оказался в американской зоне оккупации. И снова лагерь. Снова плен. Теперь американский!

Вскоре их переправили в лагерь для перемещенных лиц в город Пассау. Лагерь был расположен на берегу реки Инн, в пяти двухэтажных домах. Сотни русских, украинцев, литовцев, эстонцев и других советских людей томились здесь, не понимая, почему союзники держат их как военнопленных и не возвращают на Родину.

Комендантом лагеря американцы назначили русскую белоэмигрантку. Военнопленные звали ее «Баронессой». Ходили слухи, что до революции ее отец был бароном.

«Баронесса», уже немолодая, некрасивая и жестокая женщина, вместе со своими помощниками установила в лагере суровый режим.

После двухлетнего мучительного пребывания в лагере Федор, поддавшись пропаганде, подписал заявление о том, что отказывается от возвращения на Родину. Он заполнил анкету и попросил направить его на работу в США. Но в Штаты он не попал. Работать пришлось в шахтах Бельгии, на заводе в Руре, затем в Голландии и снова в Западной Германии.

На заводе, где он был чернорабочим, произвели сокращение, и Федор оказался на улице. Несколько дней ходил по улицам Ингольштадта, ездил в другие города, но постоянной работы не находил, перебивался случайными заработками.

Однажды он зашел в кабачок, взял кружку пива и, выпив, собрался уходить, как к нему за столик подсели двое рослых парней в новых хорошо сшитых костюмах. Они пили пиво и весело разговаривали. Узнав, что Федор русский, один из них воскликнул:

— Да мы земляки! Давай знакомиться. Я — Петр, а это мой друг Иван. Тебя-то как звать?

— Федор.

— Как же ты попал в эту дыру? — поинтересовался Петр и позвал кельнера: — Три шнапса, пожалуйста, три пива и холодную закуску.

Завязалась оживленная беседа. Федор обрадовался землякам и посетовал: несладкая у него жизнь. Новые знакомые слушали Федора внимательно. А потом Петр сочувственно произнес:

— Хороший ты парень, а живешь, прямо скажем, плохо. — Повернувшись к Ивану, продолжал: — Мы с Иваном работаем в Мюнхене в крупном гараже, зарабатываем прилично. Поможем и тебе устроиться туда же. Пока рабочим, а там будет видно. Ты человек мастеровой, такие люди нам нужны.

— Буду благодарен, — с волнением поблагодарил Федор.

— Давай адрес, мы тебя скоро навестим.

Петр вынул записную книжку, на чистом листке записал место жительства.

Расходились поздно ночью, когда кабачок уже закрывался.

Через две недели, когда Федор уже стал забывать об этой встрече, он получил телеграмму:

В ресторане Петр и Иван угостили Федора хорошим обедом, на этот раз без выпивки.

— После обеда захватим твои вещички и поедем в Мюнхен. У нас машина, — деловым тоном сообщил Петр.

— Но мне нужно сначала отметиться в полицейпрезидиуме, — заметил Федор.

— Все улажено, — Петр захохотал, похлопал Федора по плечу: — Пошли, друг! — и первым направился к машине.

Федор расплатился с хозяином квартиры, взял свой чемодан с нехитрым скарбом и отправился в Мюнхен.

Машину вел Иван. Петр с Федором разместились на заднем сиденье. Федору не терпелось выяснить что-либо о предстоящей работе, он завел разговор на эту тему, но Петр буркнул что-то неопределенное и задремал, оставив спутника без внимания.

В Мюнхене они остановились возле небольшого особняка, где, как объяснил Петр, находится частный пансион господина Рауха.

Потом новые приятели провели Федора в небольшой номер со всеми удобствами и сказали, что здесь он пока будет жить.

— Вот тебе на первое время двести марок. Заработаешь — отдашь, — Петр протянул деньги. — А сейчас отдыхай. Завтра увидимся.

Они ушли, оставив Федора в радужном настроении. Теперь он уже не сомневался, что в лице Петра и Ивана он встретил настоящих друзей-земляков. В пансионе он прожил более двух недель. Петр и Иван ежедневно навещали его, водили по ресторанам Мюнхена, по ночным кабаре, знакомили с веселыми, беззаботными женщинами, в обществе которых он частенько проводил время. За все развлечения Петр и Иван расплачивались сами. Они купили Федору модный костюм, несколько рубашек, туфли. Сначала забота друзей несколько смущала его, он даже пытался возражать — долг его все рос и рос. Но Петр на полуслове обрывал его:

— Какие счеты могут быть между соотечественниками? Скоро ты будешь прилично зарабатывать, тогда и рассчитаемся! А пока развлекайся... Как вчерашняя Гретхен? Прелестная, не правда ли? А как она в тебя влюбилась! Эх, завидую тебе, приятель. У меня жена ревнива, не разгуляешься.

Однажды после обеда в ресторане Петр и Иван повезли Федора на окраину Мюнхена.

— Заедем к одному знакомому. Это серьезный человек, с большими связями. Выпьем по рюмочке коньяка, поговорим о работе. Постарайся понравиться ему, — сказал Петр.

Хозяин квартиры, лысый человек лет шестидесяти, сам накрыл на стол, уставил его коньяками, русской водкой, множеством холодных закусок, фруктов. Назвавшись Петерсоном, он сел рядом с Федором. Петерсона интересовала судьба бездомного русского. Он расспрашивал Федора, есть ли в Союзе родственники, чем они занимаются, где живут. Разливая по рюмкам водку и коньяк, Петерсон произносил тосты в честь Федора, а когда ужин подходил к концу и Федор достаточно захмелел, он похлопал его по плечу.

— Ты мне нравишься, парень. Именно такие и нужны для нашей работы. Петр и Иван — сотрудники американской разведки. Предлагаю работать вместе с ними.

Федор опешил. Его приглашали работать в гараже, и вдруг — американская разведка. Не совсем понимая, что от него хотят, Федор спросил:

— А чем я буду заниматься?

— Деловой вопрос, хвалю. Поначалу направим тебя в разведывательную школу, будем учить... Тебя, конечно, интересует: сколько ты будешь получать? Шестьсот марок в месяц. Это для начала, а там посмотрим. Проявишь себя — дадим больше. За каждое выполненное задание на твой текущий счет, который мы откроем в банке, будет перечисляться кругленькая сумма. Ты станешь богатым человеком. Ну а если не согласен, продолжай бродяжничать.

Федор мрачно молчал, не зная, что ответить на такое предложение. Видя растерянность приятеля, в разговор включились Петр и Иван. Они стали убеждать Федора, что сотрудничество с американской разведкой сулит такое обеспеченное будущее, которое ему не снилось.

Федор согласился. Петерсон взял с него письменное обязательство работать на американцев, изменил фамилию, присвоил псевдоним. Отныне он стал Серовым Федором Кузьмичем, курсантом разведывательной школы под кличкой «Павел».