Варяго-Русский вопрос в историографии - Брайчевский Михаил Юрьевич - Страница 30

б) другие полагают, что русь - норманское племя, которое задолго до 860 года переселилось на южный берег Ладожского озера и отсюда было позвано славянами;

в) третьи примыкают ко вторым, но местом первоначального поселения норманнов в Восточной Европе считают берега Немана или Западной Двины;

г) четвертый помещали первых норманских пришельцев на среднюю Волгу;

д) пятые предполагали, что Рюрик и его братья были потомками скандинавов, которые задержались на континенте после переселения их родичей на Скандинавский полуостров;

с) шестые утверждают, что норманны являлись в Восточной Европе в несколько приемов, как отдельные колонизационные валы, в разное время и из разных краев;

ж) седьмые рассматривают появление норманнов в России как длительный и широкий процесс норманской колонизации, распространявшейся из Скандинавии по всей Восточной Европе ее речными путями.

2. В вопросе о способе основания русского государства:

а) одни верят в призвание;

б) другие считают руссов завоевателями славянских племен.

3. В вопросе о хронологии:

а) одни верят летописи;

б) другие предполагают более раннее время появления руси в Восточной Европе.

4. И, наконец, расходятся в лингвистическом толковании имен «русь» и «варяги».

Много больше несогласий существует между антинорманистами:

1. Одни, отвергая вообще всякую историческую ценность летописной традиции, считают русь автохтонным славянским народом южной России;

2. Другие точно также считают русь славянами, но, уважая авторитет летописца, допускают возможность призвания и под призванными варягами разумеют балтийских славян;

3. Третьи видят в руси финнов с Волги;

4. Четвертые - финнов из Финляндии;

5. Пятые выводят русское имя от литовцев;

6. Шестые - от мадьяр;

7. Седьмые - от хазар;

8. Восьмые - от готов;

9. Девятые - от грузин;

10. Десятые - от иранцев;

11. Одиннадцатые - от яфетидов;

12. Двенадцатые - от какого-то неизвестного племени;

13. Тринадцатые - от кельтов;

14. Четырнадцатые - от евреев.

И вполне возможно, что вскоре нам придется читать о происхождении руси с острова Родоса, из Родезии, или, может быть, и с Соломоновых островов.

Как особую теорию можно было бы поместить мнение, что русь - это ни народ, ни княжеский род, а дружина, составленная из людей, которые волей или неволей оставили свою родину и были вынуждены искать счастья на морях или в землях чуждых, и, наконец, гипотезу, соединяющую это мнение с догадкой, что корни русского имени нужно искать не в одной, а в нескольких областях.

Однако мне представляется, что старое, традиционное разделение исследователей варяжского вопроса на норманистов и антинорманистов не может считаться удовлетворительным в наше время. Эти термины, понятные при Миллере и Тредьяковском, весьма неудобны для охарактеризования большинства теперешних исследователей. Так, ультранорманизм шлецеровского типа давно уже сделался одним из прошлых моментов в истории вопроса, с тех пор, как вопрос о начале русского государства стал изучаться в связи с историей русской территории и с историей русской культуры. Совершенно так же немыслим теперь и чистый антинорманизм, безусловно отрицающий всякое участие норманнов в образовании русского государства. И чем дальше, тем все более и более стушевываются резкие границы между отдельными гипотезами и направлениями, все ярче обрисовываются связующие нити между удаленнейшими друг от друга теориями, все труднее становится подыскивать для новых исследований подходящие ярлычки с точной нормировкой класса, рода, семейства и вида. Да позволено мне будет сравнить изучение варяго-русской проблемы с увлекавшим нас в детские годы мотивом - исканием волшебного замка в дремучем лесу. С разных сторон врубились в заколдованную чащу витязи науки... Одни - как Эверс, Щеглов, Барац - заблудились в кустарнике на опушке. Другие - Ломоносов, Гедеонов, Ламанский, - начав прорубать широкую дорогу, не дошли до таинственной середины дубравы. Третьи - Байер, Шлецер, М. Погодин, Томсен, - найдя верные, но узкие тропинки и издали увидев туманные очертания замка, посчитали себя достигшими цели и, слепо держась своей тропинки, свысока подсмеивались над другими искателями, рассказывавшими им о невиданных лесных тайнах на других дорожках. Неутомимый работник Куник, выкорчевав путь до самой стены и не найдя входа в замок, снова начинает ту же работу с другого, потом с третьего места... Но ни одна из этих работ не погибла без пользы. В каждой найдем зерно истины: или новый материал, или новый метод, или новое освещение, указание, предостережение, примечание... И теперь, хоть и не обходится иногда без горячности и неосмотрительных прорывов в трясинные участки, где исследователи со своими гипотезами бесславно и безвозвратно гибнут, - от расчищенного поля идет систематическая, планомерная работа. Не теряя из вида соседей, пользуясь всем опытом смелых предшественников, со всех сторон двигаются исследователи в глубь таинственной чащи. Дифференциация вопроса и, если можно так выразиться, микроскопический анализ всех его деталей свидетельствуют, что, может быть, уже недалеко то время, когда варяжский вопрос получит свое окончательное решение. Но кажется, что уже и теперь можно определить главные результаты, выкристаллизовавшиеся в течение двухсотлетней работы русской исторической науки над этой проблемой. Такими мне представляются следующие положения.

1. Нельзя отрицать норманское происхождение руси. Доказательствами этого постулата являются:

Прочная древняя традиция о варяжском происхождении основателей русского государства.

Тот неоспоримый лингвистический факт, что финны и теперь еще называют славян их древним именем венедов (venäjä, vene, veneä), а шведов русью (Ruotsi).

Прямые свидетельства древних источников, называющих руссов норманнами (Бертинские анналы, Иоан Диакон, Лиутпранд, Симеон Логофет, зовущий руссов франками, под которыми разумеет вообще германцев). [10]*

Лингвистический анализ личных и местных имен, названных в источниках X века русскими в противоположность славянским названиям, убеждающий в скандинавском происхождении этих «русских» имен (пороги у Константина Порфирородного и послы в русско-византийских договорах).

Свидетельства современников, которые хотя и не называют русь норманнами, но различают руссов от славян и описывают русские обычаи таким образом, что они, сильно отличаясь от славянских, очень напоминают скандинавские (главным образом восточные источники). [11]*

Оживленнейшие связи, существовавшие в IX-XI-м веках между Россией и Скандинавскими землями.

Археологические остатки, доказывающие факт норманской колонизации в Восточной Европе.

Следы скандинавского влияния в русской культуре (в языке, в праве, языческой религии, орнаментике).

2. Основание русского государства Рюриком в Новгороде нужно считать одним из эпизодов в широким процессе норманской колонизации на востоке.

Постулат этот доказывают:

Археологические данные, указывающие на существование в Восточной Европе целого ряда норманских центров.

Топографические имена скандинавского происхождения.

Свидетельства источников о существовании таких отдельных норманских государств на территории Восточной Европы.

Одним из таких норманских княжеств было и Новгородское княжество Рюрика. Пока оно охватывало лишь Новгородскую область, роль его в жизни восточных славян не была значительнее, чем роль других подобных княжеств в Апуле, Полоцке или Изборске. Лишь когда завоеванием Смоленска и Киева новгородская варяжская группа получила в свои руки весь путь по Днепру и Волхову от Черного до Балтийского моря и, оттеснив хазар от Днепра к востоку, открыла путь из варяг в греки, - она стала важнейшим фактором в политической и экономической жизни всех славянских племен, рассеянных в бассейнах упомянутых рек.