Разведывательно-диверсионная группа. Питон - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 1

• 1/71
• Следующая

Вот мы и встретились опять, мой дорогой читатель.

Надеюсь, что ты держишь в руках эту книгу потому, что тебе не безразлична дальнейшая судьба старого вояки Филина, теперь уже Кондора, сержанта Французского иностранного Легиона Алена Ферри. Парня, который уже решил было навсегда расстаться с армией (не конкретной, а вообще с армией) и не смог этого сделать. Потому что эту грязную работу кому-то тоже нужно делать. И еще потому, что он чувствовал на своих плечах жестокий груз вины за потерянную человеческую жизнь, а как быть со своей совестью? Нужно продолжать жить и не повторять совершенных ошибок. А совесть... Да не важно ей, твоей совести, если она есть, конечно, что все произошло не по твоей вине и помимо твоей воли, – ты, военный профессионал, прошедший уйму войн, награжденный кучей наград, обязан был предусмотреть все и спасти всех!.. И что оставалось нашему герою? Не вопрос – попытаться искупить свою вину и успокоить свою совесть единственным способом – служить дальше. «Если не мы, то кто?» – был его девиз в бытность службы в отряде специального назначения «Витязь»... И тот ночной звонок легендарного генерала Жерарди простому сержанту в другую страну с личной просьбой вернуться в братство «Диких Гусей», в сущности, ничего не изменил, а лишь ускорил процесс – Андрей уже и так все для себя решил давно и бесповоротно... И он вернулся...

«Bon voyage, Kondour!»[1]

«Bonjour, monsieur sergent!»[2]

...Он опять стоял у этих ворот, точнее, шлагбаума, на входе в городишко Абажель, разбросавшего свои дома, а вернее казармы, или «зимние квартиры» Французского иностранного Легиона, на довольно большой и хорошо охраняемой территории в самом сердце Французской Ривьеры. И думал: «Ну и что? Опять все с самого начала, кэп? Хотя... Какой ты сейчас капитан, Андрюха? Разве что капитан-пенсионер... Ты сержант, как сказал Паук, а генерал врать не будет! Да и не сержант пока – стоишь здесь в драных джинсах и такой же футболке, а вся твоя камуфлированная „шкура“ находится где-то там, за шлагбаумом... И не поздно пока еще. Может, ну его все на хер, а? Развернуться и валить отсюда куда подальше, пока не узнали? И забыть все...»

На лице Филина, или Кондора, теперь уже были старенькие темные очки-«капли», которые маскировали его личность от «местных жителей». И, надо сказать, давали ему до времени шанс уйти неузнанным восвояси, буде пришло бы такое решение. Но только до времени. Этот парень, появившийся здесь же, у этого шлагбаума, чуть более полугода назад, 8 марта, уже успел стать местной легендой в среде «Диких Гусей», награжденный одной из самых высоких наград Республики Франция – медалью ордена Святого Георга с мечами, и был узнаваем многими легионерами. Что и говорить, та спасательная операция в Нигерии, в ходе которой он сначала не подчинился приказу генерала Жерарди о прекращении каких-либо действий, а потом и вовсе возглавил всю эту миссию, превратив своего непосредственного командира сержанта Дворжецки в Скорпиона, то бишь в своего подчиненного, и довел все это до счастливого конца, подняла Андрея на очень большую высоту.

«Ну и что? В штанишки наложил? Или, может, ты сломался там, около озера Чад? Эх ты! А еще краповый берет носил! Псом войны себя называл! В трех армиях тебя считали суперпрофи! Нет, Андрюха, не суперпрофи ты, а чмо, мать твою! А отомстить как же? Как жить будешь, а?..»

Он, наверное, еще долго стоял бы так в тридцати метрах от КПП и боролся бы сам с собой, но его внутреннюю борьбу прервал скрип тормозов. В пяти метрах резко затормозил армейский «Hammer» зеленого цвета. Распахнулась дверца, и на свет божий из джипа выбрался подтянутый военный с погонами майора:

– Сержант Ферри?!

Андрей узнал «своего самого первого офицера» в Легионе, майора Брожека, контрразведчика, в обязанности которого входила проверка каждого претендента в легионеры. Приблизившись к офицеру, он ответил:

– Да, месье майор.

Было заметно, что офицер ошарашен этой встречей. Он даже сдернул с головы свой берет и вытер ладонью пот со лба, одновременно с интересом изучая Андрея.

– Проблемы, сержант?

– Никаких проблем, месье майор!

– Почему стоите здесь? Почему не вызываете сопровождающего на КПП?

– Наверное, ждал вас, месье майор...

– Кх-хм-м, – прокашлялся офицер и улыбнулся шутке: – Значит – дождались! Садитесь в машину, сержант! И... Поехали в нашу Alma Mater, месье бунтарь!..

Андрей загрузился в джип, и тот рванул с места так, словно его водителю было жизненно необходимо выиграть старт у Миши Шумахера на Grand Prix Франции. Правда, этот мощный spoort, с проворотом колес по асфальту и запахом жженой резины, закончился через несколько метров у самого шлагбаума.

Джип этот, конечно же, знали все офицеры, которые когда-либо несли службу дежурным по КПП. Но устав караульно-постовой службы предписывал удостовериться лично в том, что в чреве машины, номера которой есть в особом списке, находится именно тот офицер, который там и должен быть. И никто другой! А посему в обязанности дежурного по КПП входило приподнять свою задницу с мягкого стула, выйти к прибывшему на КПП агрегату и включить память, произведя face control. А в случае если она не включалась, проверить документы.

Сегодняшнему дежурному включать память не было нужды – она у него работала почище самого мощного компьютера в NASA. По ступенькам капэпэшной будки спускался... Гот!.. И так как стекла джипа были открыты, то он еще издалека заговорил по-немецки, обращаясь к водителю:

– Если ты когда-нибудь хотя бы дотронешься мордой своего монстра до шлагбаума, Густав, то немедленно будешь наказан тремя часами у бочки[3] ! Тебе ясно, солдат?!

И уже у самого автомобиля перешел на французский:

– Здравия желаю, месье майор!

На что Брожек ответил кивком головы.

Но, скрупулезный во всем как истинный немец, Гот сунул голову в салон и увидел на заднем сиденье Андрея... В ту же секунду квадратное лицо этого огромного по габаритам немца расплылось в улыбке, словно улыбнулась вдруг базальтовая глыба юрского периода:

– Кондор! – Всегда такой невозмутимый, Гот онемел на долю секунды и прошептал громогласно: – Вот и ты... Вернулся...

И если бы это был не Гот, а кто-то другой, то можно было бы заподозрить, что его глаза увлажнились. Но это был именно он, Гот... Железобетонный, непробиваемый ариец...

– Мое почтение, месье сержант! С возвращением! – гаркнул он так, что сидевшая на соседних деревьях стая ворон снялась с места с громогласным карканьем.

– Здравствуй, Мартин, – ответил наш герой, улыбаясь. – Привет тебе, сын Аттилы!

– Поехали! – Майор махнул небрежно рукой, и джип резко рванул с места.

Андрей только и успел, что обернуться и увидеть сквозь затонированное стекло, как стоявший посреди дороги Гот резко дернул локтем к поднятому колену – жест, означающий у американских тинейджеров ликующее «Yes!» – и стал мять в своих медвежьих объятиях ничего не понимающего караульного солдата.

«Мартин... Такой спокойный всегда... Спокойнее него в моей группе только японец Кито, Джамп. Ну, этот-то свои эмоции никогда не покажет – воспитание не то...»

– В штаб, – донесся до Андрея голос майора.

– Зачем?

– Тебя, сержант, генерал Жерарди ждет уже три месяца! И было бы очень неуважительно и даже, наверное, небезопасно привезти тебя сразу не к нему, а в казарму... Вас устраивают, сержант, такие объяснения от майора, я надеюсь?

– Да, месье майор!

• 1/71
• Следующая