Почтальон - Литтл Бентли - Страница 15
- Предыдущая
- 15/73
- Следующая
Наконец все устроились. Билли моментально запустил лапу в холодильник, выудил банку коки и вместе с ней помчался к ручью. Для ребенка уровень воды был достаточным. Наплескавшись вволю, Билли немножко поплавал по-собачьи между валунами, взметая тучи брызг. Потом это занятие ему надоело, и он побрел вверх по течению.
– Не уходи далеко! – прокричала вслед Триш.
– Ладно! – лениво откликнулся мальчишка.
Дуг развалился в кресле с последним романом Джойс Кэрол Оутс в руках. Он считал Оутс довольно претенциозной и фальшивой личностью, а большинство ее сочинений – скучными и невероятно растянутыми, но как художник она производила на него неотразимое впечатление. Поэтому Дуг проглатывал каждую ее новую книгу – будь то роман или сборник рассказов, – как только она появлялись. Он был настоящим фанатом. – «Странно все как-то получается», – думал Дуг. Хоби, например, в отличие от него был страстным поклонником Клинта Иствуда. Тем не менее Дугу нравилось гораздо больше фильмов с участием Иствуда, чем Хоби.
Жизнь полна парадоксов.
Таким же парадоксом был новый почтальон.
Дуг терпеть не мог этого человека, но, как уже рассказывал Ховарду, именно он принес такое количество добрых известий, какое они никогда в жизни не получали. Да, разумеется, почтальон не имеет никакого отношения к содержанию почтовых отправлений. Если посыльного нельзя обвинять в содержании послания, то и поздравлять его не за что, тем не менее очень трудно не связывать одно с другим.
Дуг покосился на Тритию, которая мирно любовалась каменистым речным пейзажем. Его удивляло, что жена не испытывает никакой неприязни к новому почтальону, что она не обращает внимания на явную неестественность, сквозящую в его внешности. Обычно Триш гораздо чувствительнее к вещам подобного рода.
Она моментально подмечает любые странности и тут же выносит свое суждение, основываясь исключительно на интуиции, которая, как правило, ее не подводит. Непонятно, что случилось на этот раз?
Дуг раскрыл книгу, лежащую на коленях. Почему он постоянно думает о почтальоне? Эти навязчивые мысли его уже беспокоили. Надо заставить себя переключиться. Прекратить взвинчивать себя и найти какое-нибудь другое занятие. Например, заняться своим сараем.
Но Ховарду почтальон тоже не нравился.
Это еще ничего не значит. Два отрицательных мнения об одном человеке не дают основания полагать, что данный человек несет в себе зло.
Зло.
Зло.
Вот именно. Дуг едва не произнес это слово вслух. Со дня похорон, когда он впервые увидел нового почтальона, это слово постоянно крутилось на задворках его сознания. Такое простенькое, примитивное... Тем не менее оно наиболее точно описывало таинственную ауру окружающую Джона Смита.
Этот человек был персонификацией зла.
– О чем задумался? – окликнула мужа Триш.
– Ни о чем, – солгал Дуг и уткнулся в книгу.
– И все-таки? – не унималась Триш.
– Перестань, пожалуйста. – Дуг чувствовал, что жена смотрит на него, но решил не обращать внимания. Напротив, он сосредоточился на словах, на значении слов, на смысле, который стоит за этим значением, – короче, попытался забыться над текстом. К счастью, ему это удалось. Как в детстве ребенок, притворяясь перед родителями, что спит, незаметно для себя засыпает, так и он увлекся чтением, делая вид, что читает.
Минут через десять – пятнадцать послышался голос Билли – сначала едва различимый за плеском воды, потом более отчетливый. Дуг поднял голову.
– Папа! – Билли торопливо шлепал посередине ручья, взметая фонтаны брызг. Он был мокрый с ног до головы – вода капала с разметавшейся челки, с голых пальцев, сжимающих мокрые конверты. Его глаза блестели от возбуждения, словно он только что наткнулся на золотую жилу или обнаружил закопанные несметные сокровища. – Папа!
Дуг запомнил страницу, которую читал, и захлопнул книгу.
– В чем дело?
– Иди сюда! Ты должен это увидеть!
Дуг бросил на Триш вопросительный взгляд.
– Вставай-вставай, займись хоть немного ребенком! Забыл, о чем мы с тобой говорили? И вообще прекрасная погода. Не обязательно сидеть весь день, уткнувшись носом в книжку.
– Так вот у кого он учится! – патетически воскликнул Дуг, поднимая указательный палец. – Вот он, воинствующий антиинтеллектуализм, который грозит захлестнуть всю страну!
– Зануда.
– Прекрасно. Но если Билли пойдет работать на бензоколонку – ты будешь виновата. Бог свидетель, я делал все что мог. – Дуг положил на закрытую книжку бумажник и направился к сыну. Мелкие коричневые кузнечики испуганно разлетались из-под ног при каждом его шаге.
– Ну, в чем дело? И что это за конверты?
– Пойдем, и увидишь сам!
– Где это?
– Немного вверх по течению.
– Я же промокну!
– Не будь, как маленький, – рассмеялся Билли. – Пошли!
Дуг осторожно пощупал воду ногой. Пожалуй, немного холодновата.
– Загадочное дело! – с таинственным видом сообщил ему Билли, помахивая конвертом. – Там, где я это нашел, еще много такого!
Дуг вошел в ручей. Вода и вправду была холодной, но в самых глубоких местах доходила только до середины бедра. Билли двинулся вперед, и ему ничего не оставалось делать, как следовать за сыном.
Они миновали один поворот, затем – другой. Скалы вокруг становились круче, ручей глубже, а камни на дне – все более и более скользкими. В прозрачной воде на некоторых из них можно было различить маленькие черные пятнышки. Пиявки.
– Не думал, что ты заберешься так далеко, – проговорил Дуг. – Мне это не нравится. Здесь слишком опасно.
– Да все в порядке!
Дуг чуть не поскользнулся и ухватился за верхушку камня. Билли шел уверенно и спокойно.
– Ты бы сообщал кому-нибудь, если уходишь из поля зрения. Можешь ведь упасть, разбить голову, а мы и не узнаем.
Билли подошел к очередной излучине.
– Вот это место.
Дуг догнал его, посмотрел в указанном направлении и замер.
Оба берега ручья были буквально засыпаны конвертами. Белыми, коричневыми, желтоватыми, бежевыми. Сотнями конвертов. Они как прямоугольнички снега или грибы причудливых геометрических форм, покрывали землю, лежали на кустах, виднелись в расщелинах между камней. Большинство из них были сырыми, с потеками и пятнами грязи. Некоторые зацепились за ветки близстоящих деревьев.
– Странное дело, да? – взволнованно повторил Билли и тряхнул ветку. Сверху посыпались письма. Дуг поднял несколько конвертов.
Счета. Он моментально узнал их по обратному адресу и целлофановым окошечкам, в которые виднелись отпечатанные на компьютере фамилии, номер дома, название улицы, город, штат и почтовый код получателей. Он огляделся.
Большинство конвертов имели стандартную квадратную форму. В таких обычно отправляют счета, подлежащие срочной оплате, и прочие неприятные известия.
Дуг стоял, в оцепенении переводя взгляд с дерева на дерево, ветки которых словно поросли белыми бумажными листьями.
Почтальон выбрасывал почту в ручей.
Но Дуг словно боялся окончательно себе в этом признаться. Зачем почтальону понадобилось поступать таким образом? В чем смысл?
Странность этого поступка путала. Чего хотел добиться Джон Смит? Безумие. Если ему просто надо было избавиться от писем, он мог сжечь их или закопать в каком-нибудь более подходящем месте. Дуг огляделся. Отсюда до дороги – больше мили пешком. Никаких подъездных путей нет и быть не может. При этом надо нести с собой почтовые сумки.
Он посмотрел на Билли. Видимо, на лице его было написано нечто такое, от чего сынишка выронил зажатые в кулаке конверты. В глазах мальчика промелькнул страх.
Трития удобно устроилась в кресле, закинув голову и подставив лицо солнечным лучам. Она любила, лежа на спине, наблюдать за облаками, за их бесконечными изменениями, находить в их динамичных формах разные фигуры. До чего же выразительные облака в Аризоне! Трития выросла в Южной Калифорнии, на берегу Тихого океана, под райской небесной голубизной.
- Предыдущая
- 15/73
- Следующая
