Виконт-бродяга - Чейз Лоретта - Страница 48

— Сколько?

— Прошу прощения, милорд. Поскольку об этом не было официально объявлено в газетах, то в настоящее время предмет сей не более чем домашняя сплетня.

— Какой такой предмет? О чём, чёрт возьми, речь?

Нагнувшись, Блэквуд принялся собирать разбросанную по полу одежду.

— Ходят слухи, что ваша милость заключили союз с одним из влиятельнейших английских семейств.

— Ах, это. — Лорд Рэнд сердито уставился на столбик кровати.

— Стоило Джемми прослышать об этой новости, как он тут же покинул дом. И больше не появлялся. — Выпрямившись, Блэквуд перебросил через руку хозяйские предметы туалета.

— Вот так просто… не сказав ни слова?

— На самом деле, милорд, он много что сказал по этому поводу. Если позволите, я бы предпочёл не повторять.

Угрюмый взор виконта переместила с кроватного столбика на слугу.

— Нет, не позволю. Что сказал этот зверёныш?

— Он счёл ваши мыслительные процессы несовершенными, милорд.

— Оставьте свои эвфемистические упражнения, Блэквуд. Что он сказал?

— Дословно, если мне не изменяет память, он произнёс следующее: «Мозгов у него не больше, чем у этого ботинка». И указал на свою обувь. Далее последовала долгая, хоть и не вполне связная речь о его образовании, в которой неоднократно упоминалось имя мисс Пеллистон. Он также выразил сомнения касательно должности грума. Мистер Гедеон напомнил ему о неких выгодах, на что Джемми ответил, что предпочтёт жить в плавучей тюрьме.

— Испорченный мальчишка, — процедил виконт. — Вот что выходит, когда потакаешь капризам… матушкиных дворецких. Вы свободны, Блэквуд. Постойте… куда это вы уносите мою одежду? Мне нужно ехать.

— Как скажете, милорд. Я только почищу её. Вот здесь, на сюртуке, пятно от вина, а на жилете, по всей видимости, подливка.

— Ну, а чего ты ожидал? Я же варвар, разве нет? Едва воспитанный, как ты знаешь. Выросший среди волков. Невежественный. Я уж не говорю о своём беспробудном пьянстве.

На мгновение в глазах камердинера блеснул огонёк, но лицо его, напротив, сохраняло полную бесстрастность, когда он возразил:

— Позвольте не согласиться, милорд.

Распростёртое на кровати тело глубоко и тяжело вздохнуло:

— Ты преданный, Блэквуд, да и вообще безупречный. Из-за твоей преданности я поделюсь с тобой своей тайной. Объявление не появилось в газетах потому, что родители девушки решили устроить очередное — будто предыдущие не успели набить всем оскомину — многолюдное празднество, где они смогут во всеуслышание объявить о помолвке и сразить тем самым высший свет наповал. Спроси Хилла, на какой день оно намечено… я не помню. Наверное, где-то в конце недели. Короче говоря, я обручён с леди Дианой Гленкоув.

— В таком случае могу я пожелать вам счастья, милорд?

— Желай всё, что тебе заблагорассудится, — мрачно отозвался виконт.

Кэтрин не удивилась, обнаружив в гостиной леди Диану Гленкоув. В конце концов, та была помолвлена — пусть и неофициально — с братом леди Эндовер. Поразительным оказалось, что невеста лорда Рэнда навестила будущую сестру главным образом с тем, чтобы попросить мисс Пеллистон сопровождать её к Хэтчарду.

— Лорд Рэнд описывал мне вас как рьяную читательницу, — пояснила леди Диана. — И для меня огромным удовольствием явилось бы общество той, кто разделяет мою страсть к книгам.

Отказать было бы грубо, если не сказать малодушно. И Кэтрин убеждала себя, что у неё нет причин избегать общества леди Дианы. Вдобавок ко всему, у леди Эндовер имелись одно-два поручения, которые надобно было исполнить на Пикадилли, и дело вскоре устроилось. Решено было, что Кэтрин прежде пройдётся с леди Дианой по магазинам, а уж потом отправится, как всегда по средам, к мадам, на встречу с Джемми. Карета Эндоверов заедет за ней в обычное время.

Оказавшись у Хэтчарда, леди Диана предложила отправить по поручениям леди Эндовер свою горничную.

Вскоре после того, как служанка нехотя удалилась, леди Диана обернулась к Кэтрин и шепотом произнесла:

— Боюсь, я зазвала вас сюда под ложным предлогом, мисс Пеллистон. Дело в том, что я сейчас очень нуждаюсь в друге. А лорд Рэнд так высоко о вас отзывался. И то, что вы делаете для несчастного сиротки, показалось мне чрезвычайно трогательным.

Кэтрин вдруг поняла, что от неожиданности у неё отвисла челюсть. Но, вернув её на подобающее место, она продолжала в изумлении взирать на свою статную спутницу.

— Вот почему, — произнесла богиня, — я посмела надеяться, что вы примете во мне дружеское участие.

Кэтрин, заикаясь, пробормотала нечто, что, видимо, было принято за согласие, ибо леди Диана принялась торопливо объяснять своё затруднение. Причиной всему оказался некий джентльмен, однополчанин её брата, обнаруживший склонность к ней несколько месяцев назад. Не ведая, что родители запретили Диане видеться с ним, он последовал за ней в Лондон.

— Это невероятно сложно объяснить, мисс Пеллистон, но я должна поговорить с ним. Моя помолвка стала для него настоящим потрясением, и я чувствую, что обязана хотя бы как следует попрощаться.

Кэтрин могла бы разразиться целой речью о дочернем долге, но это претило её сердцу. Она лишь сочувственно кивнула и напомнила спутнице, что не стоит больше шептаться на улице.

Белокурая Юнона бросила быстрый взгляд через плечо, затем прошествовала в книжный магазин и остановилась в незанятом уголке.

— Он ждёт меня возле книг по теологии. Наш разговор займёт не более пяти минут. Я не стала бы втягивать вас, мисс Пеллистон, но мама приставила горничную следить за мной. И если Джейн вернётся слишком скоро, мне бы не хотелось, чтобы она увидела меня с ним. Могу я рассчитывать на вашу помощь?

Кэтрин прислушалась к своей совести. Она не могла взять в толк, к чему леди Диане понадобилось объясняться с этим джентльменом. Разве недостаточно ему было одного того, что Диана обручена? Однако ж леди просила лишь о пяти минутах, а её разочарованный поклонник, вполне возможно, заслуживал сердечного прощания. Мисс Пеллистон согласилась помочь. Она встанет возле двери и, если горничная появится не вовремя, отвлечёт её: достаточно громко, чтобы предупредить об опасности леди Диану. Этого будет достаточно?

— О да. Благослови вас Бог, мисс Пеллистон. — Леди Диана крепко сжала руку спутницы и поспешила к полкам с религиозными трудами.

Сердечное прощание заняло около получаса, и Кэтрин успела преисполниться досады. По меньшей мере сотню раз перечитав вывеску на двери, она вконец вышла из себя из-за леди Дианы и её тупоголового почитателя. Лорд Рэнд тоже умудрился навлечь на себя гнев мисс Пеллистон. Если бы он не превозносил её перед своей невестой, Кэтрин теперь не угодила бы в столь неловкое положение.

Леди Диане не следовало тайно встречаться с другим мужчиной, какими бы ни были обстоятельства. Это неподобающе и просто неприлично. Она ни в коем случае не должна была идти на поступки, способные повлечь за собой отвратительные сплетни, которые могли бы дать повод зловредным людям высмеять, а более мягкосердечным — пожалеть её наречённого.

Не то чтобы Кэтрин испытывала к нему жалость, убеждала она себя, прожигая сердитым взглядом ни в чём не повинные стопки недавно изданного романа «Гордость и предубеждение». Жених Дианы был ослепителен. Она сделала так, как велели ей родители, а всему свету было известно, что те приказали ей заполучить будущего графа Сент-Дениза. Он женится на ней, а после будет волен поступать как душе угодно, как, впрочем, и его жена, после того как произведёт на свет требуемого наследника мужского пола. Они станут жить, как все прочие в высшем свете, — спокойно и безмятежно. Никакого противостояния воли, никакой страсти, что гложет, пугает и приносит столько страданий.

Наконец появилась леди Диана, неся перед собой два набожных труда Ханны Мор[80]. Высокая блондинка успела лишь заверить мисс Пеллистон, что «всё устроено», прежде чем в магазине возникла Джейн с подозрительной миной на лице. И больше они не смогли проронить ни слова на эту тему, ибо горничная всё время, что они оставались в магазине, следовала за ними по пятам.