Хрономастер - Желязны Роджер Джозеф - Страница 18

• Предыдущая
• 18/61
• Следующая

Он почувствовал, как заработали двигатели «Коломбины», и в следующее мгновение корабль устремился в чистые небеса.

– Куда теперь, босс?

– Сначала заправимся, а потом возьмем курс на Аравию, – отозвался Корда. – Будем надеяться, что вселенная, где живет Тико Хиггинс, приятнее, чем Урб.

Коломбина появилась на своей голоподушечке. Воспользовавшись информацией, хранившейся в памяти, она создала для себя костюм одалиски. Прозрачные розовые шаровары были подвязаны на коленях и перехвачены тонким пояском на талии. Короткая жилетка осталась по-прежнему красно-желтой, как в ее обычном клоунском наряде. Маленькие колокольчики позвякивали на ножных и ручных браслетах.

– Следующая остановка Аравия! – объявила фигурка, подмигивая Корде. – Страна песков, магии и чудес. Верно, солнце мое?

Закрыв лицо руками, чтобы сдержать смех, Корда не нашел в себе сил, чтобы сделать Коломбине замечание.

Огромный космический корабль Детера, «Эндшпиль», был буквально напичкан оружием. То, что на борту корабля оружия имелось гораздо больше, чем мог разглядеть опытный специалист, служило предметом особой тайной гордости Детера.

Будучи мозгом, лишенным тела, чтобы чувствовать себя уютно, он нуждался всего лишь в маленькой капсуле, поддерживающей в нем жизнь. Его судно было сконструировано таким образом, что вы вряд ли смогли бы найти на нем каюты, камбуз или зал с тренажерами. Все пространство, которое обычно отведено для удобства тех, кто находится внутри корабля, заполняли силовые установки и стойки для ракет. Беспристрастные наблюдатели и специалисты недооценивали огневую мощь «Эндшпиля» – примерно в два раза.

Запрограммировав компьютер на последовательность операций, требуемых для запуска корабля в космическое пространство, Детер не ощущал той дикой радости, которую обычно испытывал, оказавшись на борту своего «Эндшпиля». Сначала стасис, а теперь еще и этот Рене Корда. Детер был совершенно уверен в том, что Корда лжет, не сомневался, что выплыли на свет кое-какие весьма цветистые проделки его юности, и вот наконец ему придется за них отвечать.

Покинув вселенную Урб, Детер немедленно подготовил почтовую ракету. Он знал, что не доберется до Аравии раньше Корды, – а Детер не сомневался, что именно туда Корда и летит, – но почтовая ракета, которая, выполнив данный приказ, должна сгореть, может развить гораздо большую скорость, чем корабль, управляемый человеком – или даже мозгом, как в случае «Эндшпиля».

Детер составил сообщение холодным, официальным языком. Двистор не должен догадаться, что он нервничает. Он просто делится имеющейся у него информацией – в качестве любезности. Вот именно.

Если бы у Детера была голова, он бы удовлетворенно кивнул, перечитав свое письмо. Получилось отличное предупреждение для Двистора, этого тощего, расфуфыренного слабака, строящего из себя воина. Теперь он не сможет обвинить Детера в том, что тот не выполнил условий соглашения.

Детер проверил курс и немного уменьшил скорость. Не было никакой нужды торопиться. Пусть Двистор так же, как и Детер, помучается, пытаясь разобраться с тем, что же происходит; это сделает его более сговорчивым, заставит прислушаться к советам.

Детер подал команду компьютеру вытащить на свет кое-какую информацию, запрятанную в его файлах так тщательно, что даже ему самому понадобилось пять минут, чтобы рассекретить доступ к ней, – и это притом, что делал он все со скоростью мысли. А затем принялся просматривать заново историю о том, как была уничтожена Пасква, чудовищное военное преступление, так и оставшееся загадкой – главным образом потому, что, настолько было известно Детеру, все свидетели были или мертвы, или превращены в рабов, лишенных способности мыслить.

Все, кроме Детера с Урба и шестерых других участников тех событий.

Корда отдохнул и чувствовал себя превосходно, когда Коломбина объявила, что они приближаются к входу во вселенную Аравия. Он отложил в сторону биографию, которую читал.

– Слушай, Би, готов побиться об заклад, что ты не знаешь, откуда взялось название «Аравия».

Коломбина тут же послушно появилась на голоподушечке на капитанском мостике. Она оставалась в своем восточном костюме и невероятно собой гордилась, Корда не смог заставить себя приказать ей вернуться к обычному внешнему виду.

Впрочем, нужно сказать, что выглядела она просто великолепно – хоть сейчас отправляй в гарем.

– Нет, мне не пришло в голову выяснить, солнце мое, – ответила фигурка. – А откуда взялось это имя? Корда постучал пальцем по биографии.

– В середине двадцатого столетия на Земле шла вторая из войн, которые они называли «мировыми». Одной из самых интересных личностей того времени являлся человек по имени Томас Эдуард Лоуренс – гораздо более известный как Лоуренс Аравийский. Во время войны он главным образом имел дело с арабскими народами. Им было сложно выговорить его имя, поэтому они назвали его «Аравии» – так они произносили «Лоуренс».

– Не очень-то похоже, – заметила Коломбина. – Ну и какая мне польза от того, что я про него узнала?

– Иногда такое знание оказывается весьма кстати, – ответил Корда. – Владелец этой вселенной мог выбрать для нее имя случайно, однако я так не думаю. Интерес, который он проявляет к Т.Э. Лоуренсу, возможно, позволит нам понять его образ мышления.

Голограмма кивнула, хотя внимание Коломбины было сосредоточено на подведении корабля к входу во вселенную.

– Тут имеется знак – что-то вроде «Держитесь подальше», – объявила она. – Мои сканеры не заметили никакого активного оружия.

– Отлично, – обрадовался Корда, – заводи нас внутрь. А на экране покажи мне Аравию, как только будет на что посмотреть.

– Есть, капитан!

И хотя Корда положил напряженные руки на панель управления кораблем, «Коломбина» без проблем проникла во вселенную Аравия. А на экране появилось ее изображение.

Самым крупным объектом была бинарная звезда. Блистающие шары, связанные друг с другом силой взаимного притяжения, исполняли причудливый танец. Глядя на них. Корда понял, что, если в эту вселенную снова вернется жизнь и они начнут вращаться со скоростью, превышающей реальное время, их переплетающиеся орбиты станут похожими на огненный знак бесконечности, что выгравирован на черном небосклоне.

Теперь же они замерли в стасисе, их танец больше не согревал вселенную – и виной тому неизвестный диверсант.

По орбите бинарной звезды вращались три планеты. Первая была больше Земли, золотисто-коричневая, с песчаными пустынями. Ее окружали сатурнианские кольца полуразрушенных скал. Вторая – зелено-голубая – напоминала Землю. И хотя ее не венчал яркий великолепный убор из сверкающих камней, взгляд притягивали белые лохматые облака; казалось, здесь вас встретят прохлада и уют. Третья планета была газовым гигантом, раскрашенным в желтые, красные и оранжевые полосы.

– Сканирование показывает, что на первой и второй планетах имеются признаки жизни, – сообщила Коломбина. – На первой население весьма малочисленно; на второй я разглядела несколько крупных городов.

– Направляемся на первую, – приказал Корда. – Могу побиться об заклад, что ключ спрятан именно там.

• Предыдущая
• 18/61
• Следующая