Русское психо - Лимонов Эдуард Вениаминович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/38
• Следующая

Тут я оторопел, задумался и сказал себе: «Стоп, так нельзя! Ты доказал давным-давно, в книге, написанной тобой еще в 1988-89 годах, в „Дисциплинарном санатории“ — что человек своим дурным способом существования на планете разрушает и убивает ее. Ты только не сказал в „Дисциплинарном санатории“ простой вещи — заключения, она пришла к тебе только сейчас на прогулке в тюрьме Лефортово, спустя 14 или 15 лет после написания той книги: столько людей на планете не нужно. Хорошо бы они передохли. Или же следует создать условия, чтобы они сокращались. Ты подступал к этой теме в книге „316, пункт „В“, там речь шла о близком будущем, когда уменьшение населения Земли достигнуто „цивилизованными“ государствами Соединенными Штатами Америки и Россией путем ликвидации стариков старше возраста 65 лет. Но и тогда ты не сказал последнего заключения, и в книге «316, пункт В“. Что нужно стремиться к драматическому уменьшению населения Земли. Потому что Империя была тебе дорога и это не ради людей или их жизней, а ради Империи, ради всемирных завоеваний (для всемирных завоеваний нужны множество человек, целые орды), ради Истории ты не сказал тогда последнего слова. Человечество не должно быть многочисленным.

Даже десять миллионов много. Подсчитано, что Древняя Греция с населением в несколько миллионов поставила человечеству в течение пары веков около 500 гениев. И каких гениев! Среди них политики: Перикл, Солон, Алкивиад; философы, такие как Сократ, Платон, Аристотель, Эмпедокл, Гераклит, Зенон, Диоген и десятки других великих основоположников философии, математик Архимед, скульпторы: Фидий, Пракситель; драматурги: Эсхил, Софокл, Эврипид, поэты: Гомер, Гесиод, Сафо, Эзоп; великие герои и военачальники: Леонид, Филипп, Александр Великий. Остановлюсь, хотя я не назвал и десятой части блистательных имен Греции. Следовательно Гении не рождаются в пропорции к количеству населения. Следовательно — миллиарды не обязательно необходимы. Могут быть, могут не быть…

Внутри десяти миллионов человек возможны всевозможные исторические коллизии и исторические сюжеты и может возникнуть любой необходимый контингент гениев, красавиц, преступников, диктаторов и святых. Все это может разместиться и случиться внутри десяти миллионов. Все остальные — не нужны.

Когда-то люди думали вовсю о таких вещах. Не только Мальтус, которого советская власть (да и человеколюбивый Запад) объявила человеконенавистником. Если не ошибаюсь, Монтескье писал: «Если бы для мгновенного достижения богатства необходимо было бы всего лишь нажать кнопку, чтобы убить на другом конце света никогда не увиденного тобой китайского мандарина, от которого убийством его путем нажатия кнопки, ты получишь наследство, кто не нажал бы кнопку?» Данный пример выдвигает не совсем тот же императив, но проблема та же.

Возвращаясь же к перенаселению планеты и к Lover’s point, несомненно, что толпы обывателей, живущих как растения и животные, нисколько не участвуют в исторической, интеллектуальной и культурной жизни мира, и следовательно тотально бесполезны. Количество же их переводит их бесполезность в качество — они вредны. Ранее было проще: разливался какой-нибудь Ганг и пожалуйста: сто тысяч человек гибнет и тонет в наводнении, а еще полмиллиона умирает от голода, возникшего как следствие наводнения. Сейчас государству Бангладеш помогают другие государства — высылают продукты питания, и поколения плодятся в жарком климате как волны тараканов, наплывая одна волна на другую. Мало вероятно, что кто-то из них напишет «Дневник Неудачника» или каким-то другим способом зафиксирует факт своего существования. В то же самое время, если население планеты драматически уменьшится, человечество сможет изменить свой способ существования. Тысячи поганых заводов и фабрик остановятся и зарастут травой. Очистится вода и воздух. Распадутся многие государства, угнетающие своих граждан. Станет возможно жить свободными группами людей, объединившихся по интересам. Когда на каждый континент придется по 1,5 миллиона населения — люди будут все знать друг друга.

Да, я заключенный из камеры №47 Следственного Изолятора Лефортово дошел до крамольной для националиста мысли, пришел к ней, расхаживая по пыльной прогулочной камере, — небо в решетку, что для счастья человечества необходимо, чтобы большая часть его вымерла. Об этом можно и нужно думать больше и глубже. Думайте.

Разумно предположить, что на поверхности Земного Шара племена помещены в определенные области не просто так, не Господь их с парашютами выбросил, этих в Лапландию, этих — на Мадагаскар. Расположение племен на планете (вне зависимости от происхождения человека) — результат взаимной всеобщей войны племен и всеобщего противоборства на десятках и сотнях фронтов. Кому-то достались хорошие срединные области между 30 и 50 градусами северной широты (известно, что именно там, в серединном, не горячем и не морозном климате созданы большинство шедевров культуры человечества), кому-то испепеляющая дурная жара экватора или северная мерзлота. В леса и болота севера племена уходили не добровольно, а под натиском врагов, спасаясь от врагов, более слабые. А в северную жуткую тундру уходили, спасаясь в свою очередь от лесных племен — слабейшие. Предположить, что Господь (или великий «Первый Взрыв») создали отдельную породу людей для каждой климатической зоны, слишком уж нахально, человекоцентрично. Безусловно, они все безжалостно теснили друг друга, толкались, воевали, пока, наконец, когда-то не утряслись в то положение, в котором и застыли. Каждый на своем пейзаже и в своем климате. И так стоят долго. Всегда. И пейзажи, и климаты сформировали каждому свое психо.

В русском психо присутствует подавляющим элементом мутная мглистость и болотность, сумеречность и «плаксивость» (т.е. эмоциональность). По-видимому, много в русских генов финских и чухонских, от низкорослых квелых племен, слабых и бледных, от недостатка солнца в лесах. Потому так и нравится русским мультфильм «Ежик в тумане», так как присутствуют в нём в изобилии сопли, волглость, болото, оттенки растительной сырости, от сырости грибной до запаха берёзовой коряги. Берёза — сопливое жидкое дерево, такое же как карело-финн, чухонец, — северный житель. Именно потому, что сущность русского психо — это «Ёжик в тумане», потому же русских впечатляет Пушкин, ибо он имеет противоположное психо. Он из светлой, прожжённой солнцем песочной Африки. Его сигарная кожа лишь посерела, смешавшись с русскими генами, но могучее психо пробилось сквозь них. Его психо ясное как очертания сухого пейзажа в солнечный день. Он всё формулирует чётко. Потому, болотные люди его обожают за то видение, настроение, мироощущение, которого нет в них самих. (А если иногда и бывает, то оно не преобладает). Русский не способен написать: «Мороз и солнце! День чудесный!» Он способен только кряхтеть, харкать и отплёвываться поутру. Это типичное поведение лесного племени, спрятавшегося в лесах и болотах от храбрых диких кочевников. Проснулись, — и давай харкать. Не только Пушкин не есть русское психо, и в этом причина его успеха у русских, но и юный Гоголь, свежий Гоголь, прибывший из Малороссии в 1828 году, 19-летний, прибывший с юга, от Солнца, ещё не прошедший через Департамент Государственного хозяйства и публичных зданий, и через Департамент Уделов в финско-чухонском Петербурге, и Гоголь имел южное «психо». Никакой связи с финскими болотами в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» в частях первой и второй, вышедших, когда Гоголю было 22 и 23 года, обнаружить невозможно, так же, как и в замечательном произведении — в «Тарасе Бульбе». Гоголь под воздействием петербургских туманов и Департаментов заболеет финской болезнью позднее, где-то в 26 лет, когда после «Арабесок» и «Миргорода» начнёт «Мёртвые души», а юный Гоголь — весь солнечный, в его психо содержится и с кончика его пера тогда скатывается полуденный зной Украины. Они оба южные — и Пушкин, и юный Гоголь, (никакого мха, мглистости), потому они так хватают русских за душу. Как цыгане. При всём якобы несходстве феномен любви к Пушкину и к персонажам села Диканьки, и любовь к цыганам и их горячему пению есть один и тот же феномен. Это любовь к противоположности своей натуры — (русской, волгой, мглистой) — к южности. Русский человек молчалив, хмур, подвержен влиянию погоды, а цыгане развязны и огненны, у них солнце в крови растворено навсегда. Что им погода! Пушкин и юный Гоголь — это цыгане русской литературы.

• Предыдущая
• 20/38
• Следующая