Репетитор - Абрахамс Питер - Страница 55

— Слушайте, по-моему, мы злоупотребляем любезностью Джулиана.

— Мы ему за это заплатим.

Скотт набрал номер Джулиана:

— Привет! Как дела?

— Спасибо, не жалуюсь. А у вас?

— Все замечательно.

Скотт услышал завывания ветра на улице. Сырые простыни хлопали по окнам. Завтра в это же время он будет сидеть в баре на пляже и радоваться жизни.

— Мы хотим попросить тебя об одном одолжении.

— Да, конечно.

Скотт все ему рассказал.

— Безусловно, мы заплатим тебе за это.

— Вот это уже лишнее. Я с радостью переменю обстановку.

Руби побежала наверх, чтобы упаковывать вещи.

— Какую из комнат я могу занять? — спросил Джулиан.

Руби спустилась вниз с рюкзачком. К счастью, в нем не было никаких школьных принадлежностей. Они были разбросаны по комнате. Зато там было полно других вещей, которые можно проносить в самолет, — компакт-диски, плеер, цветные карандаши, жвачка, конфеты, сборник рассказов о Шерлоке Холмсе. Папа взглянул на маму:

— Я думаю, ту комнату в конце коридора. Ту, которая свободна.

— Я могу постелить себе на кушетке, скажем, в гостиной.

— Нет-нет.

«Хватит болтать», — подумала Руби. Чтобы вежливо сменить тему, она спросила:

— Брэндон уже встал?

— Он самый первый проснулся. Укладывает вещи в машину.

— Боже мой!

Спящий красавец уже работает, а за окном еще даже не рассвело. Руби прошла в гараж. Он действительно был там. Помытый, аккуратно одетый. Волосы намазаны гелем.

— Слушай, давай сюда рюкзак.

Руби вручила ему рюкзак. Он прекрасно разместился рядом с сумкой с теннисными принадлежностями.

— А маски и очки взяли? — спросила она.

— Все взяли.

— И мои тоже?

— А ты с нами едешь?

— Угу.

— Значит, и твои тоже взяли.

Спящий красавец пробуждается ото сна и становится Верным Помощником. У нее возникло безумное желание броситься ему на шею и поцеловать его. Может быть, даже сбросить один тапок, как девушки, встречающие солдат, вернувшихся с войны.

— А Триш знает, что мы уезжаем?

— Тебе-то какое дело?

Все вернулось на круги своя. Она решила приберечь поцелуй до лучших времен.

К ним пришел Зиппи. Он тихонечко скулил.

— Он плачет, — сказала Руби.

— Что за телячьи нежности! — сказал Брэндон, укладывая маленький квадратный чемодан с мамиными туалетными принадлежностями.

— Он не со зла, — сказала Руби Зиппи, наклоняясь и крепко обнимая его. — Все тебя любят.

Он облизал ее лицо.

— Бедняжка! Он все понимает.

Она позвала его на кухню, насыпала ему полную миску корма и налила воды. Зиппи даже не посмотрел на еду, что было совсем на него не похоже.

— Мы очень быстро вернемся, — сказала она, поглаживая его за ушами.

Он продолжал скулить и смотрел на нее большими глазами, подобно святым с картин того художника, который изображает всех худыми и длинными.

— Не переживай. Я о нем позабочусь, — сказал Джулиан, который наблюдал за этой сценой.

— Спасибо, Джулиан. Это не составит тебе никакого труда, и вы с ним здорово проведете время.

Она открыла один из шкафчиков:

— Ему нужно давать миску корма каждый вечер, но иногда он бывает голодным и с утра. Также он время от времени ест собачьи консервы. Вот это угощение для особого случая, а это игрушки. Иногда ему нравится приносить брошенные игрушки. Он ведь наполовину ретривер.

— Руби! — крикнул папа из гаража. — Чего ты там копаешься?

— Не давайте ему костей. Это ему вредно.

— Понял.

— Даже несмотря на тот факт, что он всеядный.

— Руби! — снова позвал папа из гаража.

— Пока, Зиппи.

Она поцеловала его:

— Я так люблю тебя.

Он лизнул ее в ответ так, как будто бы они прощались навсегда.

— Руби! Да идешь же ты наконец?

— Он не хочет, чтобы я уходила.

— Дайте ему сухого корма, и ему станет легче, — сказал папа и взял Руби за руку. — Спасибо за все, Джулиан.

Вдруг в дверях появилась мамина голова.

— Такими темпами мы никуда не уедем.

— Хотите, я вас подвезу? Тогда вам не нужно будет оставлять машину на стоянке.

— Замечательная мысль!

— Вас это точно не обременит? — спросила мама.

— Совершенно точно, — ответил Джулиан.

— А Зиппи тем временем успеет собраться с мыслями.

— Собраться с мыслями? — переспросил Джулиан, смеясь. — Да у него их вообще нет!

Они поехали в аэропорт. Мама с папой сидели впереди. Джулиан, Брэндон и Руби — сзади. Руби сидела посередине. Брэндон никогда там не садился, как будто бы его религия запрещала ему это делать. Они смеялись всю дорогу, пока не доехали до трассы-91, на которой стояла горевшая машина. Огонь, дым, плачущая женщина около машины «скорой помощи».

— Боже мой! — воскликнул Джулиан.

На дороге из-за пожара возникла пробка. До вылета пятнадцать минут. Они резко остановились у входа в терминал, и все выскочили из машины. Джулиан тоже выскочил, чтобы помочь донести сумки. Огромная очередь выстроилась у стойки регистрации.

— Сюда, — сказал папа.

А в первый класс очереди не было.

— Вот это да!

— Мы никогда раньше не летали первым классом. Это своего рода повышение статуса, — объяснила Линда, передавая билеты.

Брэндон и Джулиан свалили сумки на весы. Руби посмотрела на очередь в эконом-класс и почувствовала удовлетворение. Все стоявшие в очереди явно нервничали. Она же чувствовала себя просто превосходно, как та женщина, которая сказала: «Peel me a grape».[26] Стеклянные двери, в которые упирался хвост очереди, открылись, и в зал вошли трое: мужчина, женщина в шубке и девочка примерно ее возраста.

— Смотрите, там Кила!

Папа обернулся:

— Кила Гудукас?

— Вот сюда, пожалуйста. Стойка номер девятнадцать, — сказал мужчина, который проверял их билеты.

Они отправились к стойке номер девятнадцать. По дороге они столкнулись с Гудукасами. Миссис Гудукас покрасила волосы и превратилась в блондинку. Она казалась такой маленькой в этой шубе.

— Похоже, большие люди думают одинаково. Куда направляетесь? — спросил Гудукас.

Папа рассказал ему.

— А вы?

— В Париж. Вырвались на выходные. Остановимся в «Ритц».

— Привези мне шампунь из «Ритц», — шепнула Руби Киле.

Гудукасы отправились дальше, таща за собой кожаные сумки с блестящими золотыми пряжками.

— Джулиан, спасибо большое… — начала мама.

Они осмотрелись вокруг. Джулиан исчез.

— Может, он увидел полицейского, — сказал папа.

— Полицейского? — переспросила Руби.

— Он с ними не очень ладит.

— Мы ведь такого не хотим, а, Брэн? — спросила Руби.

— Зря ты это сказала. Я уж было хотел уступить тебе место у окна.

Они уселись в салоне первого класса. Руби села на свое место возле прохода, оно уж точно было поудобнее, чем место у окна. Она усаживалась и так и этак, размышляя о том, как здорово она устроилась. Мама сказала:

— Значит, они полетели в Париж. Не знала я, что Гудукас настолько преуспевает.

— Просто времена настали хорошие, — ответил папа.

Где-то поблизости открыли шампанское. Стюардесса улыбнулась Руби:

— Что пожелаете?

Настроение у Джулиана на обратном пути было не очень. Он подъехал к дому № 37 по Робин-роуд, нажал кнопку на двери гаража, поставил машину и вошел в кухню. Он руководил развитием сюжета, но некоторые его герои, даже столь незначительные, как Гудукас, выходят из-под контроля. Если бы он не услышал этой фразы: «Смотрите, Кила!», вся работа полетела бы псу под хвост. Он поспешил к выходу, пока его не заметили и не начали задавать вопросы. Он вполне мог представить себе ответы на эти вопросы — полиция, билеты, озабоченное лицо Скотта. Но не был уверен до конца. Он также не был абсолютно уверен в том, что Гудукас не видел его. Он был между дверей, хвост очереди загораживал обзор, он не смотрел в его сторону, к тому же Джулиан сразу же отвернулся и ушел. Но он все равно не был уверен. Возникло еще два повода для беспокойства. Как он может работать в таких условиях?