Спасти Элвиса - Веркин Эдуард - Страница 23
- Предыдущая
- 23/23
Тоска безропотно отправилась на кухню, вернулась с графином и стаканами.
Я сделал большой глоток. Квас был крепкий, так что у меня даже в ушах зачесалось. Надо научиться такой квас самому делать – квас-вырвиглаз.
– Вообще-то это здорово, – сказал я. – Питер молодец. Спрятать похищенный предмет в квартире сыщика! Там, где его никто точно не найдет. А мы лопухи, конечно. Хотя... Когда ты на этого Питера смотрела, у тебя были такие глаза...
– Хватит! – оборвала меня Тоска.
– А что хватит? Это тебе урок, милая моя. Что не надо относиться с пиететом к западным...
– Хватит, я говорю! – Тоска грохнула стакан о подлокотник кресла.
– Ладно, ладно, больше не буду. Просто ты должна сделать выводы...
Тоска зарычала.
– Все! – рявкнул уже я. – Все. Рассказываю дальше. Так вот. Я рассуждал логически. Я лежал на диване, удрученный неудачей нашего представления в квартире Коростылевой, размышлял обо всех этих обстоятельствах, проигрывал в голове разные сценарии... Ну, потом проверил Питера через Интернет и понял, что главный подозреваемый – все-таки он. Оставалось выяснить – куда он спрятал Элвиса. Я уже говорил, что ему было нужно избавиться от футляра в первую очередь – на улице жарень, а он в свитере и широченных штанах. Да и собаки... Передать Коростылевой не удалось – ты потащила его ко мне. Он оказался в моей комнате. Сама видишь – в моей комнате царит присущий творческим личностям беспорядок...
– Бардак, – поправила Тоска. – В твоей комнате царит обычный бардак.
– Это вопросы терминологии, – отмахнулся я. – Питер увидел этот бардак... то есть беспорядок. И решил, что лучшего места для временного пристанища футляра с Элвисом не найти. И, когда я отлучился на кухню за шпротами, а ты прибежала ко мне, он спрятал футляр за комод, здраво рассудив, что уборки в ближайшее время не будет. И пока мы как бешеные носились по всему городу в поисках Элвиса Тридцать Восьмого, он преспокойненько лежал за комодом у меня дома. Конечно, пришлось тут немного порыть...
Я оглядел милую моему сердцу комнату.
– Вообще-то, Антонина, я человек выдающийся, – сказал я. – Я спас Элвиса.
– Крысу, – уточнила Тоска.
– Ну, пройдут годы, и кто будет помнить, что спасенный мной Элвис всего лишь крыса? Никто.
– Слушай, Куропяткин, а с чего это Питер решил к нам обратиться? Ну, по поводу крысы?
– А это он решил? Или ты ему по ушам проехалась?
Тоска замолчала. Значит, я угадал. Надо было сказать еще кое-что язвительное, но потом гуманистические идеалы во мне взяли верх над мелкой мстительностью.
– Это старый прием, – сказал я. – Когда похититель, чтобы отвести от себя подозрения, сам активно включается в поиски. Есть даже правило – на тех, у кого железное алиби, и следует обращать особое внимание.
– А Элвис? Ты его все-таки сам отыскал или он пищать начал?
– Элвис сладко спал в своем контейнере. И нашел я его только с помощью логики, ничего он не пищал. Я же говорил – Питер скорее всего всадил ему снотворного, вот и все. А вообще знаешь что?
– Что?
– Книга.
– Какая книга?
– Ну, про меня. Ты же собиралась книгу писать.
– Собиралась. И, может быть, даже пишу. Но с чего ты вдруг решил, что это книга про тебя? А может, про Буханкина...
– Тише! – громко прошептал я. – Не упоминай его имени! А то появится!
Тоска замолчала, налила квасу себе, стала пить.
– Жалко их всех... природозащитников. Какие-то убогие...
– Жалко, – согласился я. – Но страдающий народ Гватемалы мне жалко еще больше.
Тоска поперхнулась.
– А знаешь, что я сейчас сделаю? – спросил я.
Тоска помотала головой.
– Я постараюсь забыть про Элвиса.
– И я тоже, – согласилась Тоска. – Постараюсь.
– А вообще я оказал большую услугу конгрессмену из Оклахомы. Так что в случае чего Шестой американский флот полностью к моим услугам. Знаешь, я пожалуй вызову крейсер...
Тоска сделала телевизор погромче.
Я не стал спорить, на душе у меня было тихо и умиротворенно, к чему ненужные споры?
Ну, почти умиротворенно. Кое-что все-таки не давало мне покоя.
Я все думал про этот случай. Много. Я всегда думаю. Ну, задним числом. Сопоставляю. Нет, все, конечно, понятно, крысу похитил Пит, помогала ему в этом Короста. Другое меня волнует.
Снежок.
Меня волнует Снежок.
Собаки чувствуют след меньше суток. Самые-самые чуть больше.
На шарфике Элвиса Бенедиктовича никак не мог сохраниться запах Элвиса настоящего. А в бутылочке у Элвиса-крысы этот запах сохраниться вполне мог. Слезы – такая штука...
Почему тогда Снежок среагировал на Барабанщикова? Что именно он почуял? Было это что-то необычное или у Снежка просто сбился нюх?
А если нюх не сбился?
Если...
Я думаю. И идеи в мою голову приходят совсем удивительные.
Элвис. Элвису надоела слава. Элвису надоели маньяки, объявившие на него охоту. Ему грозила мафия. Ему грозило ЦРУ. Элвис опасался пришельцев. Он опасался уже всего.
И вот в один прекрасный день он решил исчезнуть. Туда, где его разыскивать никто не будет. Конечно, он не улетел на Марс, но в семьдесят седьмом году прошлого века Советский Союз был гораздо дальше любого Марса. Элвис инсценировал самоубийство и переправился в самую тихую страну во всем мире.
Где и благополучно проживает до сих пор, изображая из себя собственного поклонника.
Так вот.
Отличная версия. Красивая. И, что самое приятное, может быть правдой. Вполне.
Я повертел на пальце четки, закрыл глаза и стал представлять Оклахому.
- Предыдущая
- 23/23
