12 великих античных философов - Коллектив авторов - Страница 224

– Число их, пожалуй, тебя не обрадует. Но ты должен учесть, что эти так называемые гомотимы, хотя их и немного, легко справляются с управлением большими массами остальных персов. Но есть ли нужда в них, или страх твой был напрасен и враги не выступили?

– Выступили, клянусь Зевсом, и в великом множестве!

– Откуда это известно?

– Многие приходят оттуда, и хотя каждый по-своему, но в общем говорят одно и то же.

– Итак, нам предстоит сразиться с мужами!

– Да, это неизбежно.

– Что же ты ничего не говоришь о их численности, если она тебе известна? Сколь велико приближающееся войско врагов и каковы наши силы? Зная соотношение тех и других, мы могли бы решить, как нам выгоднее всего с ними сразиться.

– Слушай же, – ответил Киаксар. – Крез Лидийский, как говорят, ведет с собой 10000 всадников и более 40000 лучников и пельтастов. Артакам, правитель Великой Фригии, ведет с собой, говорят, 8000 всадников, а копейщиков и пельтастов не менее 40000. Арибей, царь Каппадокии, ведет с собой 6000 всадников и не менее 30000 пельтастов и лучников. Арагд Аравийский – до 10000 всадников, 100 колесниц и множество пращников. Что касается живущих в Азии эллинов, то неизвестно, выступили ли они. Габед, правитель фригийцев, живущих близ Геллеспонта, собрал, как говорят, в долину Каистра 6000 всадников и до 10000 пельтастов. Карийцы, киликийцы и пафлагонцы были призваны, но, как говорят, не выступили. Ассирийский же царь, владыка Вавилона и всей Ассирии, приведет, как я полагаю, не менее 20000 всадников, а колесниц, как мне достоверно известно, не менее 200. Пехотинцев же, я полагаю, у него будет великое множество: так было всегда, когда он на нас нападал.

6 – Итого ты насчитал во вражеском войске 60000 всадников и более 200000 пельтастов и стрелков из лука, – сказал Кир. – Но скажи теперь, сколь велико твое войско.

– Мидийской конницы у нас более 10000, число же пельтастов и стрелков составит, пожалуй, около 60000. От наших соседей армян прибудет 4000 всадников и около 20 000 пехотинцев.

– Судя по твоим словам, число наших всадников составит менее четверти от числа вражеской конницы, а количество пехотинцев будет примерно вдвое меньшим, чем у врага.

– Что же, ты не считаешь малочисленными тех персов, которых ты, по твоим словам, ведешь сюда?

– Мы сейчас посоветуемся, нужны ли нам подкрепления или нет. Но скажи мне, какую тактику в бою применяют обе стороны?

– Почти одинаковую. И у них, и у нас есть стрелки из лука и метатели дротиков.

– При таком вооружении, по-видимому, между сражающимися непременно возникнет перестрелка?

– Без сомнения, – сказал Киаксар.

– Тогда можно утверждать, что при перестрелке победа будет за тем, кто обладает численным перевесом. Ведь чем больше стрелков и метателей дротиков, тем скорее они выведут из строя и истребят малочисленных воинов, тогда как небольшое количество их не сможет достичь этого результата над превосходящими силами противника!

– Если, Кир, дело обстоит именно так, то самое лучшее, что мы можем сделать, – это послать вестника к персам. Он сообщит им, что если с мидянами случится беда, то она не минует и персов, и попросит у них подкрепления.

– Но ты должен понять, – возразил Кир, – что, если даже все персы явятся сюда, мы не превзойдем численностью неприятеля.

– Что же ты можешь предложить в таком случае?

– Если бы я был на твоем месте, Киаксар, то постарался бы поскорее изготовить оружие для прибывающих сюда персов – такое, каким вооружены наши воины, называемые гомотимами. Оно состоит из панциря, одеваемого на грудь, плетеного щита, который носят в левой руке, кривой сабли или секиры, которую носят в правой. Подготовив это снаряжение, ты тем самым доставишь нам возможность совершенно безопасно атаковать врага, который предпочтет сопротивлению бегство. А против тех, кто останется в строю, мы станем наступать своими боевыми порядками. Бегущего противника мы оставим вам и вашим всадникам, чтобы враги не имели возможности остановиться или повернуть назад.

Так говорил Кир. Киаксар, решив, что тот дал хороший совет, уже более не вспоминал о подкреплениях, а стал готовить снаряжение, о котором говорилось выше. Оно было уже почти совершенно готово, когда прибыли из Персии гомотимы вместе с персидским войском. Тогда, говорят, Кир собрал их и сказал следующее:

– Друзья! Я увидел, как вы, явившись сюда и вооруженные таким оружием, горите желанием сразиться с врагом врукопашную. Между тем я узнал, что оружие прибывших с вами персов наиболее пригодно для ведения дальнего боя. Поэтому я стал опасаться, как бы вы не понесли урона при столкновении с превосходящими силами противника, прибыв сюда в малом числе и без союзников. Пришедшие с вами люди безупречно сложены и прекрасно подготовлены физически; а оружие им будет предоставлено такое, как у нас. Нам предстоит теперь лишь воспламенить их души. Ведь полководец должен стремиться не только к тому, чтобы самому быть доблестным и храбрым; он обязан заботиться и о том, чтобы его подчиненные также стали доблестными воинами.

Так он сказал, и все гомотимы обрадовались, что в бою к ним присоединятся многочисленные соратники. Один же из них произнес при этом следующую речь:

– Может быть, то, что я сейчас скажу, покажется вам странным, но именно Киру я бы посоветовал выступить от нашего имени перед персами, когда они получат оружие, чтобы сражаться вместе с нами. Мне хорошо известно, что человеческую душу скорее трогают речи тех, кто обладает большими возможностями и награждать, и наказывать. А когда такие люди дарят что-либо, их подарки, будь они самыми незначительными, ценятся выше, чем дары обычных людей. Поэтому и теперь, я полагаю, наши персидские соратники выслушают речь Кира с большей радостью, чем нашу. А когда их зачислят в ряды гомотимов, они станут считать свое положение более прочным, будучи обязаны этим царскому сыну и полководцу, а не нам. Впрочем, нам тоже не следует устраняться, но, напротив, (любым способом) [1005] надо всячески возбуждать в них благородную решимость. Ведь чем более достойными воинами они себя покажут, тем это будет полезнее и для нас.

После этого Кир собрал всех персидских воинов и, приказав сложить все оружие на середину, произнес следующую речь:

– Персидские воины! Вы родились и были воспитаны в той же стране, что и мы, и тела ваши закалены ничуть не хуже, чем наши; вам подобает и духом быть нисколько не слабее нас. Обладая такими качествами, вы на нашей общей родине не имели равных с нами прав, но не потому, что кто-то несправедливо вас обделил, а потому, что вам необходимо было самим добывать себе средства к существованию. Теперь мне вместе с богами предстоит позаботиться о предоставлении вам равных с нами прав. Перед вами, если вы захотите, откроется возможность получить такое же вооружение, как у нас, и сражаться рядом с нами, разделяя те же опасности, которым подвергаемся мы. И если вы проявите себя благородными и доблестными воинами, вы удостоитесь равных с нами почестей. Раньше вы, как и все мы, занимались стрельбой из лука и метанием дротика. Если вы хуже нас владеете этим искусством, то это не удивительно; ведь у вас не было такого досуга, как у нас, чтобы уделять этим занятиям должное внимание. Но, когда вы наденете на себя это вооружение, вы ни в чем не будете нам уступать. У каждого из вас будет хорошо прилаженный к груди панцирь, плетеный щит в левой руке, который мы все привыкли носить, меч или секира в правой, которыми можно разить врага без опасения промахнуться. И тогда чем же другим каждый из нас сможет отличиться, если не храбростью? А вам подобает воспитывать в себе это качество ничуть не меньше, чем нам. И почему бы нам следовало больше, чем вам, стремиться к победе – этому источнику и залогу всех благ и почестей? А что касается власти, которая делает все имущество побежденных достоянием победителей, то разве мы более нуждаемся в ней, чем вы? В заключение Кир сказал: – Вы слышали мою речь, оружие перед вами. Желающие пусть возьмут его и запишутся у таксиарха в таксис, подобный нашему. А тот, кто хочет удовольствоваться положением наемника, пусть останется с оружием вспомогательных войск.