12 великих античных философов - Коллектив авторов - Страница 129

Врозь расщепляются так, что создать отражений не могут.

150 Если ж столкнутся они с блестящим и плотным предметом,

С зеркалом, прежде всего, – ничего не бывает такого.

Ибо им тут ни пройти, как проходят они через ткани,

Ни расщепиться нельзя: соблюдает их в целости гладкость.

Вот по причине какой отраженья оттуда к нам льются.

И, хоть внезапно поставь, хоть в любое мгновенье любую

Вещь перед зеркалом ты, – отраженье появится сразу.

Ясно теперь для тебя, что с поверхности тел непрерывно

Тонкие ткани вещей и фигуры их тонкие льются.

Множество призраков в миг, таким образом, тут возникает,

160 Так что мы вправе сказать, что они зарождаются быстро;

И, наподобье того, как должно во мгновение солнце

Много лучей испускать, чтобы всё постоянно сияло,

Так же совсем от вещей во мгновение ока в несметном

Множестве призраки их непременно должны уноситься,

Многоразличным путём разлетаясь во всех направленьях,

Так как, куда бы вертеть мы ни начали зеркало, всюду

Вещи оно отразит, сохраняя и цвет их и форму.

[499]

176 Ну, а теперь, какова быстрота и подвижность, с которой

Призраки мчатся, когда сквозь воздух они проплывают,

Так что мгновенно пройти расстоянье далёкое могут

К месту любому, куда побужденьем различным стремятся,

180 Не многословно тебе объясню, но в стихах сладкозвучных:

Лебедя краткая песнь превосходит тот крик журавлиный,

Что раздаётся вверху, в облаках, нагоняемых Австром.

Лёгким, во-первых, вещам, из мелких тел состоящим,

Чаще, чем всяким другим, быстрота очевидно присуща,

Солнечный свет, как и жар, относятся к этим предметам,

Так как они состоят из мелких начальных частичек;

Бьются как будто они друг о друга в пространстве воздушном,

Без промедленья идя непрерывно, под градом ударов.

Тотчас же луч за лучом непременно опять возникает,

190 Молнья за молньей летит, и одна подстрекает другую.

Значит, подобным путём непременно и призраки могут

Неизмеримую даль пробегать во мгновение ока,

Прежде всего потому, что довольно ничтожной причины,

Что бы их, сзади толкнув, далеко уносила и гнала,

Если, к тому же, вперёд они столь быстролётно несутся,

И, наконец, потому, что их редкая ткань при полёте

Без затрудненья пройти сквозь любые способна преграды

И просочиться везде, где угодно, в пространстве воздушном.

Кроме того, если тельца вещей, как мы видим, способны

200 Вон из глубин вылетать потаённых и мчаться, как мчится

Солнечный свет или жар, вылетая наружу, мгновенно

Всюду по своду небес растекаясь широким потоком,

Перелетая моря, заливая и землю и небо,

Что же ты скажешь о тех, что на первом находятся месте

И наготове стоят, и ничто им нестись не мешает?

Видишь ли ты, до чего уходить они будут скорее

И по пространству лететь во много раз дальше в то время,

Как по небесному своду проносится солнца сиянье?

Вот что послужит ещё доказательством самым вернейшим

210 Скорости той, что вещей присуща призракам быстрым:

Стоит лишь вынести нам под открытое звёздное небо

Полный водою сосуд, как сейчас же в нём отразятся

Звёзды небес и лучи засверкают на глади зеркальной.

Видишь ли ты, наконец, как мгновенно является образ

Из поднебесных высот и пределов земли достигает?

[500]

Так что, опять повторю: неизбежно признать вылетанье

Телец, которые бьют по глазам, вызывая в них зренье.

Запахи также всегда от известных вещей истекают,

Так же, как холод от рек, зной от солнца, прибой от солёных

220 Моря валов, что кругом изъедает прибрежные стены;

Разные звуки летят постоянно по воздуху всюду;

Часто нам в рот, наконец, попадает солёная влага,

Если вдоль моря идем; а когда наблюдаем, как рядом

С нами полынный настой растворяют, мы чувствуем горечь.

Так ото всяких вещей непрестанным потоком струятся

Всякие вещи, везде растекаясь, по всем направленьям;

Без остановки идёт и без отдыха это теченье,

Раз непрерывно у нас возбуждается чувство, и можем

Всё мы увидеть всегда, обонять и услышать звучащим.

230 Дальше, раз ощупью мы, осязая любую фигуру,

Можем признать в темноте её тою же самой, что видим

Мы среди белого дня, в освещении ярком, то, значит,

Сходным путём возбуждаются в нас осязанье и зренье.

Так что, когда мы впотьмах осязаем квадрат и таким он

Нам представляется тут, то что же квадратным при свете

Взора способно достичь, как не образ того же квадрата?

Видим из этого мы, что причиною зрения служат

Образы нам, и без них ничего мы не можем увидеть.

Призраки эти вещей, о каких говорю я, несутся

240 Всюду, и мчатся они, разлетаясь по всем направленьям.

Но оттого, что смотреть мы одними глазами способны,

И происходит, что там лишь, куда обращаем мы взоры,

Может по ним ударять и окраска и форма предметов.

И расстояние то, что от нас отделяет предметы,

Образ нам видеть даёт и его распознать помогает.

Ибо от вещи, пойдя, он сейчас же толкает и гонит

Воздух, который меж ним и глазами у нас расположен;

Весь этот воздух тогда сквозь наши глаза проскользает

И, задевая зрачки, таким способом дальше проходит.

251 Так происходит, что мы различаем, насколько далёко

250 Каждая вещь отстоит. И чем гонится воздуха больше,

Чем протяжённей струя, что наши глаза задевает,

Тем отдалённее нам представляются разные вещи.

Надо сказать, что идёт это всё с быстротой чрезвычайной,

Так что мы сразу и вещь и её расстояние видим.

Здесь не должно вызывать удивления в нас, почему же,

Ежели призраков тех, что в глаза ударяют, не можем

Видеть в отдельности мы, различаем мы самые вещи:

Так, когда ветер нас бьёт, учащая порывы, иль резкий

261 Холод струится, то мы ведь обычно не чувствуем порознь

260 Ветра отдельных частиц или холода; нет, мы скорее

Их совокупность тогда ощущаем и видим, что наше

Тело удары несёт, совершенно как будто бы нечто

Бьёт нас, давая извне представленье о собственном теле.

Кроме того, коль стучать начинаем мы пальцем о камень,

То, прикасаясь к самой его внешней, наружной окраске,

Мы осязаньем совсем не её ощущаем, а только

Самую твёрдость скалы до глубоких её оснований.

Ну, а теперь ты узнай, почему нам за зеркалом виден

270 Образ; ведь кажется нам, что он вглубь отодвинут далёко,

Это похоже на то, что наружи действительно видно,

Если отворена дверь и, вид открывая свободный,

Из дому многое нам позволяет наружи увидеть.

Воздухом также двойным вызывается виденье это:

Прежде всего различать начинаем мы воздух пред дверью,

Справа и слева затем появляются створки дверные,

Свет задевает глаза после этого внешний, и воздух

Новый, и далее то, что наружи действительно видно.

Так же и образ: когда отразится от зеркала, тотчас

280 К нашему взору идя, пред собой он толкает и гонит

Воздух, который меж ним и глазами у нас расположен,

Делая так, что его целиком ощущаем скорее,

Нежели зеркало, мы. Но, лишь только мы зеркало видим,

Тотчас приходит от нас до него доносящийся образ

И, отражённый, опять до наших глаз достигает,

И пред собою струю он нового воздуха гонит,

Делая так, что его мы до образа видим; и это

Видеть нам образ даёт в расстояньи от зеркала должном.

Так что опять повторю: удивляться нисколько не надо,

289а Что точно так же, как в дверь, мы многое видим, и образ

290 Виден бывает для нас, отдаваясь от глади зеркальной,

Ибо и тут, как и там, двоякий воздействует воздух.