Порочный круг деспотизма, или рассуждения о русских и будущем их страны - Кабанов Александр Борисович - Страница 41

 ГЛАВА II

ОБЩИННО-НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ

Уровень социальногоинтеллекта населения во многом определяет тип сознания или менталитет нации. ВРоссии господствует общинно-националистический тип сознания, и хотя это болеепрогрессивный тип по сравнению типом присущим первобытному обществу в эпохугосподства родоплеменного строя, однако же, он является довольно архаичным. Сейчас я попытаюсь его описать.

В 19-веке вРоссийской империи отменили крепостное право. При этом крепостные крестьяневовсе не горели желанием получить свободу, как это думали многие в Европе,когда пытались защитить угнетаемых. Дело в том, что крестьяне жили общиной, вкоторой было строгая дисциплина. За каждой общиной был закреплен определенныйземельный участок, который она обрабатывала, и который, как и люди,принадлежал  помещику. Причем земля не могла быть продана помещиком безобрабатывающих ее людей. В свою очередь, освобождение крестьян отрывало дорогуболее свободному обращению земли и развитию капиталистических отношений всельском хозяйстве. Все это угрожало существованию общины, которая воспитывалаи контролировала  своих членов не только в процессе труда, но и  в бытовойжизни, платила за них налоги и т.д. Русские  не уважают законы, считая, что онисозданы для того, чтобы их обобрать и унизить. Распад общины грозил появлениемна просторах империи миллионов свободных и нищих бандитов, потерявших контрольи надзор.  Для русских индивидуализм и свобода часто стоят в одном ряду спорнографией, педофилией и наркоманией, потому как у них они приводят к неменее плачевным результатам. В итоге отмена рабства сверху ни к чему непривела: в 20-ом столетии общину заменили колхозы, члены которых до 60-х годовне имели даже паспортов.

Но не стоитдумать, что общинное сознание связано исключительно с сельской общиной илиобработкой земли; в городах этот тип сознания, преломляясь через особыегородские условия, всегда существовал и процветает сегодня в несколько инойформе. Там община охватывает не группу людей занятых возделыванием одногоучастка земли, а некую группу лиц, объединенных по самым различным признакам –родственным, дружеским, совместной работе и другим. Иными словами, общинный типсознания, не изменяясь в своей сущности, под давлением перемен впроизводственных условиях или их особенностей предстает в новых внешних формах.

Сущность же иосновные его черты – это признание прав каждого члена общины и полное отрицаниеправ членов других общин и государственной власти. То есть если член однойобщины напал на улице на члена другой и избил его, то все остальные членыобщины должны встать на его защиту: они могут напасть на кого-то из другойобщины. Потом же все члены каждой общины будут давать ложные показания, что онибыли вместе, и никто ничего не делал, между тем, вопя на всю улицу онеобходимости посадить в тюрьму нападшего на их собрата.  Если же член общины,находясь на государственной службе или работая в частной компании, пойман наворовстве, то его община будет говорить, что он не виновен, так как укралнаворованное и т.д. Ведь украв у чужого, он поделится похищенным с общиной илиокажет помощь нуждающемуся ее члену. Вследствие этого у русских нет четкогоразделения на лиц занимающихся созидательным трудом и преступников, и этообъясняет, почему большинство русских с удовольствием распевает криминальныепесни. Русская община – это как бы государство в государстве и общество вобществе. Ее правила (понятия) первичны по отношению к законам и общественнойморали. Все население России делится на множество подобных беспрестанновраждующих между собой общин-группировок; именно поэтому развитие страны и ееусиление возможны только при деспотическом образе управления, который толькоодин способен принести хоть какую-то видимость власти закона и нравственностина эту землю.

С другойстороны, как я только что сказал, государство, правительство и законы длярусских – враждебные силы, которым они не желают подчиняться и которые всегдаготовы обмануть.  Поэтому для придания устойчивости государству и власти законарусские философы, политики и писатели видели единственное действенное средство– православие. Последняя должна освящать политику властей, вызыватьиррациональное поклонение и подчинение. Отсюда теснейшая связь церкви игосударства: так было в 19-ом столетии, так есть и сейчас. Иначе ниправительство, ни государство не удержатся, падут под напором борьбы междуразличными группировками за власть, собственность и возможность поквитаться сосвоими врагами, лишь по видимости прикрываемой какой-либо идеологией.

Самостоятельнообъединиться вся совокупность существующих группировок может только принападении внешнего врага и угрозе захваты земли и власти иноземнымправительством, как это было в начале 17-го столетия во время польскойинтервенции. Привыкнув с детства к вражде и агрессии, русские думают, чтодругие народы в этом похожи на них; отсюда рождаются их знаменитые на весь мирнациональные спесь и чванство по отношению к другим, в особенности небольшим иболее слабым, государствам. В сущности, русские не уважают ни себя, ни другиенароды, а спесь и хвастовство заменяют им национальное достоинство, которогоони лишены, так же, как ежедневно совершающие свои злодеяния преступникиобыкновенно лишены чувства человеческого достоинства.

Меня всегдапоражала наивность Чернышевского видевшего в русской земельной общине некоепреимущество России перед Западом. Он абсолютно не понимал, что ее породилособый русский менталитет, который я называю общинно-националистическим типомсознания, и который всегда являлся сильнейшим тормозом всякого прогресса. Повсей видимости, он был слишком увлечен социалистическими учениями и ослепленФурье, чтобы понять это.

 ГЛАВА III

ПОСЛЕДСТВИЯ ОБЩИННО-НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОГО ТИПА СОЗНАНИЯ

У русских не принято иметь мечту – яимею в виду не желание обогатиться, купить дом и тому подобное, а нравственную(общественную добродетель). Хорошо известна фраза Мартина Лютера Кинга: “Я имеюмечту”, смысл которой заключался в стремлении к равноправию и взаимномууважению представителей разных рас. С точки зрения русских он, несомненно,наивный, глупый, непонятный, странный и крайне опасный человек, от котороголучше держаться подальше.

Когда русским говоришь, что такнехорошо делать, ибо это аморально: например, красть, преследовать, угрожатьили запугивать, то они начинают тебя оскорблять и говорить, что ты глупый и незнаешь жизни. Однако, как только ты начинаешь говорить об этом громче и многие,особенно за рубежом могут это услышать, тотчас пытаются отговорить тебя оттвоих опасных для них мнений, раскрывающих их помыслы, коварную и дикуюсущность; они пытаются льстить и успокаивать, отчего становятся еще болеененавистными. Я замечал, что если русские ко мне плохо относятся – это меняраздражает, если хорошо – тоже. И одно и другое делается с каким-то глупым ибезразличным выражением лица, а это, как ни крути, неприятно.

Иногда, конечно же, кто-то из русскихвстает и во всеуслышанье заявляет о необходимости быть приверженцами правды,совести и морали. Однако, за самым редким исключением, это говорится безискренней убежденности и твердости, а с какой–то только русским присущей в такомважном деле улыбкой и наигранной простатой. По–видимому позволяющей в случаенеблагоприятного хода событий, - а для подобных достойных и благородных дел он,как правило, у них именно такой, - избежать нежелательных последствий, заявив,что это было сделано по наивности и недомыслию. Если же человек посмеет субежденностью говорить правду и напоминать о нравственности, тогда от него всевмиг отворачиваются, точно от чумного и странного, так как русские глубочайшимобразом убеждены, что добро никогда не восторжествует, а только навлечет на нихновые беды. А при их безнравственности и асоциальном поведении иначе и быть неможет. Фатализм зла освобождает им руки и оправдывает их злодеяния и пороки. Иименно благодаря нему русские, совершая самые разные преступления,  частопохожи на  грубых, бездумных и бесчувственных роботов.