След оборотня - Левандовский Конрад - Страница 13
- Предыдущая
- 13/124
- Следующая
– Сейчас, погоди. О!
До них донесся знакомый треск разрываемых корней.
Ксин забеспокоился.
Поверхность, на которой лежал шар, глубоко вмялась.
«Не может быть, чтобы он был настолько тяжел!», – удивленно подумал Ксин.
Однако шар становился все тяжелее. Трава теперь расступалась под ним, словно истлевшая ткань. Захрустела земля, и там, куда смотрел Ксин, не было уже ничего, кроме небольшой дыры с ровными краями…
Шар проваливался все глубже, о чем свидетельствовал непрекращающийся приглушенный треск и скрежет.
– Сейчас он до него доберется, – прошептал Родмин.
Звук прекратился. Ксин даже задрожал от возбуждения, а сердце внезапно подпрыгнуло в груди…
Во мраке ночи словно сверкнула далекая молния – мягкий голубой свет в абсолютной тишине…
«Нет, – неожиданно понял Ксин, – это сама земля начинает светиться, становится прозрачной!»
Явление медленно набирало силу – странное, величественное, могучее.
Так же как свет, проходя через тонкую ткань, делает видимой тень стоящего за нею человека, так же и это сияние, разгоревшееся где-то в глубине могилы, подсвечивало, ее, показывая содержимое. Тяжелый слой земли больше не был преградой…
На глазах Ксина в разгорающемся голубом тумане сперва замаячила продолговатая тень. Это был гроб. Вскоре внутри него обозначились черные очертания трупа или, скорее, скелета, а ниже… Темная скорчившаяся фигура. Она тяжело шевелилась в спазмах сверхъестественной агонии.
Мощная красная вспышка заставила их зажмуриться. Когда они снова открыли глаза, уже ничего не было видно. Сила перестала действовать, и лишь пожелтевшая мертвая трава да дымившаяся вокруг могилы земля были единственными свидетельствами невероятного события.
– Нам пора, – сказал Родмин, потирая глаза.
– Вернемся поближе к лошадям, дождемся захода луны, а потом назад во дворец, – мысленно передал Ксин.
– Только не рассчитывай, что там мы отдохнем, это еще не конец. Идем!
Два усталых победителя не спеша покидали поле битвы. Сложился в единое целое первый фрагмент мозаики предназначения. Луна – немой далекий свидетель их усилий – все еще висела высоко на своем месте, заливая все вокруг бледно-серебристым сиянием. Чуть позже: новый порыв ветра донес далекий вой одинокого волколака…
ПОЦЕЛУЙ
Уже светало, когда подковы их коней застучали по булыжникам внутреннего двора замка. Из конюшни вышли двое заспанных батраков, не производивших впечатления чересчур довольных, – они шли не спеша, зевая, словно голодные акулы.
Родмин, не дожидаясь, пока те подойдут ближе, спрыгнул на землю и, отпустив коня, крикнул Ксину:
– Слезай, не будем терять времени. Если им торопиться некуда, пускай сами лошадей ловят!
Котолак кивнул и последовал его примеру. Маг молча показал направление, и они побежали.
Когда они пробегали мимо конюхов, один из них что-то крикнул другому и пальцем показал на Ксина. Родмин заметил его жест и на мгновение остановился.
– Вытри кровь с лица, а то подумают, что ты кого-то загрыз, – прошипел он на ухо Ксину.
Котолак, не замедляя шага, утер тыльной стороной ладони губы и подбородок и посмотрел на кровавые полосы.
– Это моя собственная, – буркнул он.
Он провел рукой по волосам, ощутив под пальцами твердые слипшиеся пряди.
«Зато эта не моя…» – подумал он со злобной радостью.
Родмин уже бежал по лестнице, перескакивая через две-три ступени сразу.
«Интересно, каким чудом ему удалось столь быстро восстановить силы?» – пронеслось в голове Ксина, видимо, и тот обладал необычными способностями, иначе он наверняка не двигался бы столь резво с прокушенной до кости рукой.
– Куда идем? – спросил Ксин.
– К королю, там узнаем, что дальше.
Далеко они не ушли. Две скрещенные алебарды преградили им путь уже за третьим поворотом коридора. Родмин позвал начальника стражи:
– Пропусти, дело срочное.
– Скажите, я передам.
– Дурак, не видишь, с кем говоришь?
Офицер вытаращил глаза:
– Нет, господин, не узнаю.
– Я Родмин, придворный маг короля! – рявкнул сбитый с толку Родмин.
– Ну да, вроде бы так… – запинаясь, проговорил офицер, – но вы немного староваты, господин, ведь тот…
Ксин с трудом сдержал усмешку. Зато маг пришел в неописуемую ярость:
– Болваны, тайн моего искусства вам все равно не постичь! Если я постарел – значит, так было надо, а теперь с дороги, ослы, не то и вам по полвека добавлю!
Гвардеец побледнел и испуганно выдавил:
– Короля там нет.
– А где он?
– В пыточном зале, за допросами наблюдает.
– Надо было сразу так и говорить! – Маг повернулся к Ксину. – Идем!
В подземельях их встретила глухая тишина.
– Наверное, уже закончили, – предположил Родмин. – Сейчас выясним.
Они вошли в ярко освещенное помещение. Стоявший спиной к ним Редрен, услышав шаги, обернулся. Некоторое время он стоял неподвижно, словно не веря собственным глазам, потом протяжно свистнул.
– Ну-ну, – констатировал он, – вид у вас словно у клиентов пьяного цирюльника.
Он обошел их вокруг, разглядывая с нескрываемым интересом:
– Надеюсь, дамам вы не попались на глаза, а то все бы тотчас из дворца разбежались…
Родмин нервно сглотнул:
– Господин, мы…
– От вас мертвечиной несет, мерзавцы! Чтоб вам провалиться с таким ароматом!
Король смотрел на них с таким выражением, словно размышлял, приказать ли отрубить им головы или, может быть, лучше повесить. Неожиданно он широко улыбнулся:
– Ладно, сегодня у меня настроение хорошее, просто пошутить захотелось.
Он подошел к маленькому столику и, взяв стоявший на нем кувшин с вином, наполнил до краев два бокала.
– Держите. – Он подал каждому по отдельности.
Оба начали жадно пить.
– Сделали дело?
– Да, господин. – Родмин поспешно допил.
– И ничего не осталось?
– Все, господин.
– Ну и хорошо. Я свое дело тоже закончил.
Король налил себе и поднял бокал.
– Ваше здоровье! – провозгласил он.
– И твое, господин, – хором ответили оба.
Они выпили и поставили бокалы. Ксин огляделся вокруг: стоявший неподалеку палач вытирал тряпкой испачканные кровью руки, то есть и в самом деле лишь недавно закончил работу. Помощник же его сидел у стены, с аппетитом ел хлеб с салом.
Котолак подошел к скамье и посмотрел на распростертое на ней обнаженное тело, вернее, на то, что от него осталось…
Ему многое довелось в жизни повидать, но то, что он увидел здесь, показалось ему продолжением кошмарного сна сегодняшней ночи. Он думал, что уже проснулся, но это была лишь иллюзия.
Человек еще был жив, и именно это внушало наибольший ужас, поскольку на нем не было ни единого живого места…
Мастер Якоб обработал его с искусством, достойным гениального хирурга. Он не дотронулся ни до одного из жизненно необходимых органов, не повредил важных артерий и вен, не тронул самые толстые нервы, но не обошел ни одного места, где мог бы вызвать боль…
Самое существенное было попросту вырезано из тела и аккуратно разложено на досках стола. Нервы рядом с пульсирующими венами, все еще живая печень, частично извлеченный из позвоночника спинной мозг. Зато остального не было вовсе; от мышц ничего не осталось, кишки были намотаны на деревянную катушку. Руки и ноги торчали из-под стоявшего под столом ведра. Крови было мало, – видимо, палач тотчас же прижигал раскаленным железом каждое начинавшее сочиться место. Вместо нее всюду блестели желтоватые, покрытые струпьями лужицы лимфы.
Можно было догадаться, что мучения причинялись медленно и в соответствии с заранее продуманным планом, основанным на превосходном знании анатомий!
– Он начал с того, что содрал кожу, а закончил перепиливанием костей… – Редрен, незаметно оказавшийся за спиной Ксина, показал ему соответствующие орудия. Тот, однако, смотрел совсем на другое – на лицо лежащего. Нижняя челюсть и язык отсутствовали, нос и щеки были срезаны. Он смотрел на живой череп. В глазницах еще оставались глаза, вернее, глаз – выпученный, страшный, безумный. Другой висел на вытащенном нерве. Кто-то завязал его узелком…
- Предыдущая
- 13/124
- Следующая
