Заря - "Арин" - Страница 38

«Слово Заря, как Элес используется при именовании изображений данного природного явления. Особенностью такого написания заключается в том, что оно может принимать значение «рассвет» или «закат» просто при более точном указании времени суток. Еще одна особенность при именовании слово «элес» ВСЕГДА стоит в начале имени…»

От осознания, что подтвердилась моя догадка, мне вдруг стало так хорошо, что я откинулась на спинку стула и довольно улыбнулась. Элес переводится, как Заря. Осталось разобраться с теперь не мифическим королем. Если уж только он способен вернуть Городу магию, то найти его нужно обязательно. Только вот как? Ни одной зацепки! Может этого самого Дейгрола найти? Облегченно вздохнув — ведь могло оказать, что идея просто плод моей больной фантазии — я перевернула лист (об элес по сравнению с другими словами написали очень мало — всего одну страничку). Мало ли, что в жизни понадобиться? Тем более книга интересная. Там писалось о слове Леэй. Которое, в отличие от Элес, использовалось в именах одушевленных существ и имело (судя по трем отведенным листам) гораздо более сложные правила использования. Например, чтобы использовать его, как понятие рассвет, нужно было ПЕРЕД ним поставить слово «ринессе» жизнь или рождение по-нашему. При том именно существительное. Так как если поставить глагол (родиться) «риэнэ», то есть получиться риэнэлеэй, то переводиться слово будет, как «рожденный на рассвете». Правда, это только в письменном виде, на самом деле «рожденный на рассвете» в разговорном языке произносить проще, как… «ринлей»…

Я застыла. Сердце начало биться сильными глухими толчками. Духи! Как же все просто! «Ринлей» — рожденный на рассвете! Следовательно, погибший на закате — это буквальный перевод нынешнего имени короля!

Я переворачивала страницы со скоростью мысли. Взволнованно проглядывала записи. И чуть не пропустила! Так, так. Роэнеле — смерть, роэно — умереть, ставиться после слова. Так. Дальше. Нашла. Я медленно опустилась на стул (и когда встать успела?). Если бы кто-то смотрел на меня со стороны сейчас, то, наверное, сказал бы, что глаза были на моей лице размером с блюдца.

Классический язык — леэйроэно. Разговорный… лейрон.

Боги и Духи… Неужели мастер Лейрон — король Зари?

Мне вспомнились все минуты общения с наставником. Всегда вежливый, голос тихий, но такой, что сам вслушиваешься. Великолепный воин, и не менее умелый целитель. Бывший правитель магов…

И что мне теперь делать?

Мда-а. Правда, говорил один мудрый — информацию достать не трудно, трудно потом придумать, что с ней делать. Когда я только искала её, такого вопроса не стояло, а теперь… Я ведь не стратег и уж тем более не крутой герой, который, узнав истину, тут же побежал бы, размахивая какой-нибудь железякой, биться с Главным Злодейским Злодеем. То, что им являлся наш Правитель, которого никто никогда не видел (потому, что у многих магов на него не зуб, а клыки в три ряда — и им раз плюнуть устроить небольшой несчастный случай), не добавляло оптимизма. Эх! К Натке не пойдешь — у неё все сразу и быстро, а тут размышлять надо. Где бы мне найти личность заинтересованную и при этом знающую, что в таких случаях делать? О! Схожу к Надьяну! Ему по статусу в интригах разбираться положено! Заодно воды принесу — а то закрылись три часа назад в лаборатории, наверно, даже о том, что пить нужно, забыли.[30]

Взяла кувшин (он здесь всегда на столе стоит в окружении стеклянных бокалов — вдруг кому пить захочется), листок (книга была заранее поставлена обратно) и пошла в сторону мастерской Илазе.

Натарина Летещ и Надьян Интореми

В тот момент, когда Юриль ушла из библиотеки.

Они стояли за столом и внимательно следили за процессом. Точнее девушка следила, а юноша аккуратно закручивал последние гвоздики на импровизированной лупе. Та была совсем свежая — даже еще теплая, хотя только минуту назад её вынули из ледяного раствора специально приготовленного для таких случаев.

— Все, — выдохнул парень. Лупа казалась просто зеркалом способным увеличивать изображение, но только для непрофессионала. Серебро — было одним из самых сильный воспринимающих магию металлов, недаром его открыли эльфы, те, у кого волшебство в крови.

— И что теперь? — полюбопытствовала его помощница. Глаза её горели демонскими кострами от предвкушения. Он не ответил, а просто подошел к одному из шкафов, открыл — там были спрятаны книги. Достал одну. Из неё выпадала страница, которой юноша и заинтересовался. Книга же была спрятана обратно. Мастер Илазе доверял своим любимцам и никогда не лазил в их ящики, так что того, что бесценные фолианты найдут, можно было не опасаться.

Вернулся к столу, положил на него листок, взял в руки лупу. Девушка в этот момент застыла, как мышь перед удавом: «вдруг не получиться?». Он же недрогнувшей рукой взял инструмент и положил на страницу. Провел пальцем по стеклу, посылая слабый импульс лупе, после чего стал ждать результата. Постепенно на серебряной поверхности стали появляться буквы, складывающиеся в ПОНЯТНЫЕ слова.

— Получилось! — радостно прошептал юноша и уже громче, — Нари, получилось!

Девушка ласково посмотрела на него:

— А я в тебе и не сомневалась, — нежно провела рукой по светлым почти белым волосам, — только засиделись мы с тобой. Давай читать будем завтра — пора уж баиньки.

— На-ари, — возмущенно посмотрел на неё парень, — я уже не в том возрасте, чтобы меня прогонять спать.

Она лишь чуть насмешливо на него посмотрела. Мужчины сами не замечают, что очень часто ведут себя, как дети.

Лупа была аккуратно завернута в холщовую ткань и поставлена на полку. Молодые люди же в приподнятом настроении стали наводить порядок.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — тоном древнего мудреца произнесла девушка, протирая платком стол.

— Да уж, магия шутка опасная, — они не заметили, как дверь за их спинами немного приоткрылась, — и о том, что мы здесь делали лучше молчать…

— Почему же молчать? Нам бы очень хотелось бы вами поговорить… на эту тему, — разнесся по лаборатории ледяной равнодушный голос.

Они резко обернулись на звук, не веря своим ушам…

…платок плавно соскользнул на пол из в миг ослабевшей руки девушки…

Я шла по коридорам, за время моей учебы изученных даже до пыли лежащей в углах стен (точнее до её отсутствия — комнаты мыли до прямо-таки стерильной чистоты). Листок был надежно спрятан в лифе платья — самое надежное место, ведь ни один воспитанный мужчина в своем уме не полезет незнакомой девушке в декольте.

Но недолго у меня было хорошее настроение. Стоило мне завернуть в коридор, напрямую ведущий в кабинет мастера… мне дорогу загородил Страж. От столь неожиданной встречи сердце, чуть не выпрыгнуло из груди — меня будто молния прошила. Зубы не застучали только потому, что мое лицо никогда не страдало излишней эмоциональностью. Зато коленки дрожали очень активно. Мне вдруг стало холодно, темно, хотя раньше я тьмы не очень-то боялась.

— Здравствуйте, — произнесла тихо, зато четко — не хватало, чтобы меня в чем-то заподозрили. Из-под шлема не было видно даже глаз, но я готова поклясться, что меня только что придирчиво осмотрели и сделали какие-то одним Стражам понятные выводы.

— Приветствую, — ответили мне равнодушным голосом. Сколько раз разговаривала со Стражами (случалось), их голоса всегда, не смотря на разный тембр, были одинаково спокойные и какие-то совершенно одинаковые — будто один человек в разных телах.

— Куда идете? — так же равнодушно продолжил он.

— К друзьям в лабораторию, — уже смелее ответила я, удивляясь, что так на него отреагировала. В первый раз меня, что ли допрашивают?