Заря - "Арин" - Страница 24

Когда дело уже близилось к ночи, мастер приказал Зану остановиться:

— Хватит на сегодня. Идите отдыхать…

— … и еще, — сказал он нам когда, мы после уборки собирались уходить, — большинство считает, что я забрал вас для помощи мне при экспериментах. Правда, девушек все-таки следовало бы отправить на занятия… — увидев наши с Натой лица, наставник поспешно добавил, — но я не стал: женской мести мне только не хватало. И так жизнью побитый.

Последнее он сказал с веселой улыбкой, будто пошутил… но мне почему-то показалось, что это было правдой.

Мастер Лейрон оказался и в самом деле великолепным наставником: к концу недели как ни странно Зан с Надьяном дрались почти на равных.

— Ты так быстро учишься, — с удивлением и некоторой завистью, говорил Интореми, — мне кажется, что ты и раньше умел обращаться с оружием!

Зан все отрицал, изумленно поднимая брови — он явно не ожидал, что его боевые способности так высоко оценят. Ната при этом довольно щурилась, всем своим видом говоря, что брат что-то не договаривает, но упорно молчала. Я не вмешивалась: право на личную жизнь — это первое, что я признавала у людей, любопытствую только тогда, когда у человека действительно были проблемы и он, возможно, нуждался в моей помощи.

Хотя у Зайрана были и другие странности — он все время смотрел на меч мастера. И не с восхищением или завистью, а с каким-то плотоядным интересом: будто оружие скрывало в себе загадку, которую молодой целитель очень хотел решить. Мы делали вид, что этого не замечаем, но любопытство все же нарастало: может быть и в самом деле в мече наставника какой-то секрет?

Мастер же относился к такому интересу спокойно, уж кому, как не ему знать, что у каждого целителя свои заскоки.

Но пика этот интерес достиг, когда юноша явился в зал с коробочкой, в которой лежало несколько тщательно закупоренных пробирок из целительского (то есть алхимического) стекла. И чует мое сердце не с мазью от ушибов. В таких коробках кислоты носят. При чем, очень опасные кислоты, способные даже специальную одежду прожигать. Иначе, зачем в коробке тройной защитный слой сделан. Да еще стекло специальное у колбы. Что Зан задумал?

Его действие оказалось неожиданным. Мастер тогда отошел на пол часа: одному из учеников с четвертого курса потребовалась его помощь в какой-то научной разработке, а меч остался в зале. И Зан вынул меч из ножен, достал одну из пробирок, откупорил её… и полил зельем меч. Крик застрял у меня в горле, глаза Наты сравнялись с блюдцами, а Надьян застыл с открытым ртом… на секунду, потом из его горла вырвались грязнейшие ругательства, заставившие меня покраснеть, а Нату уважительно присвистнуть. Смысл их сводился к одному: Что ты, дурень, делаешь?!!!

— Все в порядке, — спокойно ответил Зайран, открыл вторую колбу, полил эликсиром (по-моему, нейтрализатором предыдущего) то место, на котором было зелье, и протер тряпочкой. Он оказался прав — меч остался целым и невредимым. На лице у него при этом нарисовалось такое глубокое удовлетворение, будто он только что сделал великое открытие.

— И что это значит? — спросила Ната, отойдя от шока. Я лишь солидарно посмотрела на старшего Летеша.

— Потом расскажу, — заговорщески ответил Зайран, интригующе улыбнувшись. Похоже, он узнал и в самом деле что-то интересное.

Меч был уложен обратно в ножны за момент до того, как вернулся мастер. О случившемся все молчали — оружие-то не повредилось, а за такое деяние наставник мог и прекратить тренировки.

… когда мы были отпущены спать, Ната догнала Зана в коридоре. Она схватила юношу за руку, затолкала в тупичок и вопросительно прошипела:

— Объяснись!

Тот весело улыбнулся — явно понял, что все это время его сестра сгорала от нетерпения — и ответил:

— Понимаешь, Нат, в отличие от тебя я читаю разную литературу, в которую входит так же история металлов. Так в надписи на клинке была небольшая руна — знак мастера. Так вот, друидские руны, как подписи было принято использовать во времена одиннадцатого-двенадцатого столетия после падения империи!

— И что? — удивленно спросила Ната, удивленно не потому, что вопрос странный, а потому, что если считать по мечу — мастеру сейчас должно быть около шестисот лет — а это уже не смешно.

— А то, что в это время никто не использовал чистое серебро для оружия, серебряную сталь — да, но не серебро — Зан сделал паузы, а потом, восхищенно улыбнувшись, произнес, — зато в летописях того столетия еще упоминался МЕНДАЛЬ!!!

— Что-о-о?!! — возопила Ната, одновременно подняв мне по-деревенски отвисшую челюсть, — мендариель — это сказки!!!

— Да-а?! — весело поднял брови Зан, — а ты знаешь, чем я меч полил? Драконовым огнем!![17] А он окисляет даже золото! Не говоря уже о серебре. В мире только один метал никогда не ржавеет — мендаль, и именно из него выкован меч мастера!

— Не может быть, — слабым голосом ответила Ната. Я тихо начала сползать по стенке. Мендариель… легендарный металл… каждый день был совсем рядом, в руках совершенно не мифического, а вполне реального наставника…

До комнат мы не дошли — нас дотащил ухмыляющийся во весь рот Зан. Да уж, самый триумфальный триумф, который может быть.

И вот день турнира настал. И честно говоря… походил он на дурдом (надо же, а я оказывается пророк!). Все бегали, все куда-то неслись. Девушки повизгивали, парни ходили возбужденные, будто выпили по несколько кувшинов бодрянки.[18] В общем, сумасшедший дом.

Зан наоборот был спокоен, как дохлый дракон. Встал, немного поел и пошел разогреваться в залы. Надьян ходил с ним и давал последние указания. Ната тоже следовала за братом хвостиком (таская за собой и меня в довесок). Мастера Лейрона видно не было.

Под соревнования отвели главную площадь. Место там было много: не один, а три турнира устроить можно.

Вообще турнир представлял собой помесь обычных соревнований (забеги, метание копий, стрельба из лука и т. д.) и различных единоборств (бои на мечах, копях, врукопашную… в общем мордобой, везде мордобой). Особняком стояли дуэли. Это если двое парней поссорились до такой степени, что решается только поединком, то вместо сиюминутной драки они устраивали дуэль на турнире: там и оружие дадут и растащат, если что (в обычное время любые драки были запрещены, так что соревнования были единственным днем, когда парни могла решать свои споры чисто по-мужски). Вот к этим дуэлям и готовился Зан. Проходящие мимо люди с любопытством смотрели на него, ища признаки страха или волнения — в Замке, как в любом закрытом обществе все новости разлетались со скоростью мысли, и о споре из-за Рины всем было известно. Рогаста нигде не видели.

Пробил колокол: соревнования начались. Девушки расселись на скамьях, не участвующие юноши стояли поодаль. Стражи следили за порядком. Мы с Натой ходили между ними, наблюдая за происходящим — дуэли начнутся в конце. Со временем к нам присоединился и Надьян — Зайрану требовалось в одиночестве собраться с мыслями…

И из-за этого дуэли начались раньше запланированного… между девушками. А точнее, в один прекрасный момент наша компания увеличилась еще на одного человека:

— Здравствуй, Надьян, — произнес за спиной у нас слащавый тонкий голосок. Мы обернулись. Перед нами стояла девушка. И она приветливо улыбалась Интореми. Тот удивленно вскинул брови и, улыбнувшись, поздоровался. Ната заскрипела зубами — девушка была полной её противоположностью, но зато полностью подходила старейшему: идеальная прическа бледно-золотистых волос, обычная форма ученика — идеально чистая — сидела на ней, как шелковое праздничное платье. Не девушка — картинка.

— Ты представишь нас, — из последних сил сохраняя вежливость, спросила моя подруга у своего (по крайней мере, так считала она) кавалера. Я возвела очи к горе. Начинается… бедная девушка, она не знает, во что влипла. Встать на дороге Натарины Летеш! Сказать, чтоб заранее костер готовила или не надо?