И придет волчица… - Шевченко Ирина - Страница 23
- Предыдущая
- 23/142
- Следующая
– Ах да! Шоколад! Я вам так благодарна, магистр, и за вашу доброту, и за советы, и за урок, который вы мне преподали. – Я всучила Сэлу пакет с покупками и подтолкнула парня к выходу. – И за тот последний щит, который я у вас срисовала, – добавила тише. – И конечно же за шоколад!
– Мне тоже есть за что сказать вам спасибо, тэсс.
– Скажете при следующей встрече. Сейчас нам пора.
– Галла! – окликнул Ворон меня уже в дверях. – Вам не кажется, что мы как-то неправильно начали этот разговор?
– Главное, что мы его вовремя закончили.
До самого скверика, в котором находился вход в портал, мы добирались молча. Прошли по широкой аллее мимо обнимающихся парочек до выложенного цветными камнями круга.
– Галла, – Сэллер крепко сжал мое запястье, грозя добавить синяков, – что у тебя произошло с этим типом?
– Сэл, я же все тебе…
– Я, по-твоему, совсем дурак?
На мою попытку его успокоить он разразился гневной тирадой, с упоминанием драных хоров, всех известных мне разновидностей демонов и недоделанных некромантов. И резануло вдруг по ушам и по сердцу змеиное «шэк» – одно из тех резких саатарских словечек, что вставлял в минуты злости в свои монологи мой зеленоглазый эльф.
Я обещала больше не плакать, но тогда я не знала всего, родной.
– Сэл…
Слезы не потекли. Я просто уткнулась лбом в грудь растерявшегося парня и стояла так какое-то время, чувствуя на своем плече его руку.
– Гал, скажи, что там случилось? Он обидел тебя? Обидел? Хочешь, я вернусь и убью эту мразь? Только скажи…
Я сморгнула, убеждаясь в отсутствии под веками позорной влаги, и подняла на друга глаза.
– Что? – насупился он еще сильнее. – Чему ты улыбаешься?
– Да так. Только заметила, как ты вырос. Когда мы танцевали в Стречную ночь, ты был лишь чуть-чуть выше меня, а теперь…
– Не нужно со мной, как с ребенком.
– Но ты действительно вырос.
Только дети все еще растут, Сэл. И я не могу ничего тебе рассказать.
Старший наставник выслушал посетителя и нахмурился.
– Как вам в голову пришло дать ей запись?
Магистр Салзар сам не раз уже пожалел об этом. В принципе его вполне устраивали предыдущие результаты расследования: убийца мертв, принц Кэллиан жив. Известие о незамеченном ими телепорте стало ударом. Все сначала! Все с нуля! Но с другой стороны, неуловимый колдун слишком непредсказуем, чтобы позволить ему разгуливать на свободе.
– Если бы я не дал ей запись, мы бы до сих пор пребывали в неведении.
– Тоже верно. Но как мы сами могли не заметить?
– Я думал об этом. Огонь, нестабильный фон – это, конечно, могло послужить причиной искажения, но…
– Договаривайте, тэр Салзар.
– Я полагаю, мы имеем дело с намеренным вмешательством на стадии записи.
– Исключено, – веско бросил Медведь. – При съемке присутствовали только наставники школы, я не допустил даже вольных магов, желавших помочь.
– Значит, это мог сделать кто-либо из учителей, – осторожно произнес Салзар. – Это объяснило бы, как магистру Феасту удалось беспрепятственно покинуть Марони, а после столь же легко возвратиться.
– Чушь! – не желал соглашаться Марко. – Есть и другие объяснения.
– Пусть так, – не стал спорить Ворон. – У нас будет время обсудить это. А сейчас нужно рассказать обо всем герцогу и его величеству. Дождаться их реакции и составить план дальнейших действий. Но прежде давайте определимся, как быть с вашей ученицей.
– Я категорически против того, чтобы задействовать Галлу, – высказал свое мнение наставник. – Она неопытна и часто бывает вспыльчива.
– Это да. – Ворон осторожно коснулся шишки на затылке. – Именно поэтому я считаю, что неразумно держать ее в стороне. Она ведь не остановится и натворит таких дел, что мы с вами не разгребем и до конца своих чародейских жизней.
– Может, запереть где-нибудь до окончания дела?
– Я думал о чем-то подобном. Но скольких магов вы готовы на это выделить, тэр Марко? Или закуете ее в наручники со «слезами демонов»? Сомневаюсь, что эта девица простит вам подобное отношение. А ведь у вас, помнится, были на нее планы.
Старший наставник в задумчивости поднял глаза на сидящего перед ним колдуна:
– Даже не знаю, как правильней будет поступить. А что это у вас на лбу?
– Где? А, всего лишь царапина. Видели бы вы мой номер! Тогда не сомневались бы, что вашу Галлу нужно держать на коротком поводке. Причем во всех смыслах. Кем она оборачивается?
– Что?
– Она же маг-перевертыш?
– Галла? – рассмеялся Марко. – «Оборотка» – единственный раздел, в котором она не продвинулась ни на шаг.
– Все же иллюзия, – пробормотал пристыженный некромант. – Но как реально смотрелось! Так что вы решили?
– Поговорю с ней завтра.
– Не советовал бы затягивать. Я еще кое-что вам не сказал: кажется, ваша ученица взяла кристалл. По крайней мере, в моей комнате его уже нет.
Галла
Я никому и ничего не могу рассказать. Сэлу – оттого, что хотела бы защитить его от жестокой, но пока не коснувшейся его правды жизни. Лайсу – оттого, что тогда он решит защитить меня. Сразу же представился масштабный семейный скандал, экстренно вызванный на Тар дядюшка-дракон, поспешные сборы и моя насильственная телепортация куда-нибудь подальше от Марони. А вот нечуждый мстительных наклонностей Эн-Ферро может и задержаться, и тогда я стану не только беситься из-за собственного вынужденного бездействия, но и за него волноваться.
– Ласси, если папа спросит, скажи, что я размяться пошла.
– А мне с тобой можно?
– Можно, но не нужно. Лучше в Улики сбегай. Шоколад у меня в сумке возьми – порадуй девчонок…
Пусть все остается как есть. Пусть мучится нелепыми сомнениями Сэллер, подозревая меня во всех смертных грехах. Пусть отправляется со следующего почина в лесной лагерь Эн-Ферро, пребывающий в полной уверенности, что его друг успел перед смертью отправить на тот свет своего убийцу.
А я останусь здесь. Даже если королевский посланник уже наябедничал наставнику и с завтрашнего дня мне будет отказано в обучении. Даже если ко мне приставят десяток магов, призванных следить, чтобы я не путалась под ногами у дознавателей. Даже если… А что еще они могут сделать? В самом деле посадить меня в тюрьму? Выслать из герцогства?
Значит, нельзя терять время.
Но что у меня есть? Кристалл памяти, который я стащила у Салзара, и очередное его заверение в том, что преступник не уйдет от возмездия. Заверение можно с чистой совестью отбросить – уже довелось убедиться в несостоятельности дознавателя. А вот кристалл пригодится.
«Память, она живая, малыш, – учил меня отец. – Нужно только уметь до нее достучаться…»
У меня в руках сейчас память. Память четырех стихий. Огня, отобравшего жизнь у моего любимого. Воздуха, который услужливо разносил по комнатам посольства безжалостное пламя. Оплавившейся от пожара Земли. И бессильной что-либо исправить Воды. Но эта память не живая. Я не могу до нее достучаться, папа. Она мертва, как и тот, по ком я теперь не плачу.
«Энергетическая съемка событий используется и в обучении. Наставник создает плетение и записывает процесс, ученик настраивается на его образ и подключается к чужой памяти. Входит в фиксированный образ и впитывает в себя необходимые навыки…»
Моя собственная память насмехалась, подсовывая выдержки из книг. В нашей школе подобную методику не применяли: слишком дорогой способ. Но, впервые столкнувшись с упоминанием о нем, я задумалась, нельзя ли таким образом проникнуть в чужое сознание, вытянуть из него воспоминания, не связанные с учебным процессом. Спросила об этом у наставника. Медведь тогда не на шутку озадачился, а поразмыслив, пришел к выводу, что можно, хотя он сам о таком и не слышал. И если бы сейчас мне удалось настроиться на колдуна и влезть в его грязные мыслишки…
Но эта память была мертва. Запись делали не во время трагедии, а несколько часов спустя, когда Неизбежная уже провела непереходимую черту, отделив мертвое от живого. Линия Омсты – так называют тарские маги эту невидимую грань. Линия Омсты…
- Предыдущая
- 23/142
- Следующая
