Стервятники - Леонов Николай Иванович - Страница 19
- Предыдущая
- 19/27
- Следующая
– На Руси издревле довелось, казначей богаче барина, дрожит, но ворует, – хотел сказать Гуров, взглянул на Орлова, промолчал…
– Хорошо, Лев Иванович, везите своих свидетелей сюда, я звоню Александру Матвеевичу, пусть решает.
Оперативники знали, начальник ХОЗУ подчиняется напрямую министру. Дачи, квартиры, машины, все материальные блага министерства находились в его непосредственном ведении. Он стоял по стойке «смирно» на многих коврах, даже вилял хвостом, но волна начальственного гнева проходила, а материальные блага и постоянные нехватки то одного, то другого оставались. Потому и власть «распределителя» оставалась безмерной.
Шубин рисковал, нарывался на неприятности, Гуров смотрел на нового начальника с симпатией.
– Может, не будем связываться, Василий Семенович? – спросил сыщик. – Мы чего-нибудь до завтра придумаем.
– Спасибо за заботу. – Шубин снял трубку «вертушки». – Лев Иванович, везите свидетелей, я решу «гигантский» вопрос самостоятельно.
Гуров вернулся в свой кабинет, где его ждали Крячко и Нестеренко, позвонил в прокуратуру, приказал Котову привезти свидетелей.
– Валентин, смотайся на площадь, купи бутылку и чего-нибудь пожевать. – Гуров достал из сейфа деньги, так называемую «девятку» – средства, выделяемые оперативникам на агентурную работу. Деньги всегда были грошовые, с индексацией постоянно опаздывали, рубли превращались в копейки, оперы молча платили из своего кармана.
В России все время удивляются, откуда берутся воровство и мздоимство.
Да, немец или какой-то швед крону не возьмет, но ему и в голову не придет вынуть эту крону из своего кармана.
Мария сидела в гостиной на диване, поджав ноги, туфли на высоком каблуке стояли на полу, словно капканы. Они, казалось, живые, знали, жертва никуда не денется.
Шел одиннадцатый час, Гуров не возвращался. К данному вопросу Мария относилась спокойно. Она сама приезжала порой лишь под утро. Такая работа, хочешь быть красивым – терпи. Французы говорят «страдай». Мария была женщиной русской, громких слов не любила. Терпи и терпи. Конечно, устаешь, терпишь высокие каблуки и слишком узкую одежду, плохих режиссеров, порой неприятных партнеров. Ей повезло с внешностью и характером, это не ее заслуга, так генетически заложено, можно выразиться языком оперативным «так карта легла». Но раз она так легла и Мария обладала сексуальной внешностью, талантом и твердым характером, к своим неполным сорока пережив множество романов и мимолетных увлечений, она никогда от мужчин не терпела. Дважды от нее уходили, несчетно раз она уходила, но никогда не терпела.
Появление в ее жизни человека из иной галактики – явление уникальное.
Поначалу она не восприняла Гурова всерьез, ну, интересный мужик и с характером, такое проходили. Постепенно она начала чувствовать зависимость от другого человека. И ей такое положение категорически не нравилось. Он никогда не говорил лишнего, не проявлял своей силы, так матерому хищнику и не требуется ее проявлять, он обладает мощным биополем, разумный человек прекрасно знает, тигр только похож на кошку, но за хвост его дергать не рекомендуется. Гуров, безусловно, мощный защитник, но и груз одновременно неподъемный. А она тяжесть таскать не желает. Достаточно того, что она смирилась, детей у нее не будет. Папы, мамы нет, родить и подбросить некому – ребенок не вписывается в темп и ритм ее жизни. Огромная потеря, терпи.
Она так радовалась, что съемки прервались, можно вернуться домой, спрятаться в окопе. Вернулась, хотела спрятаться, выяснилось: по окопу ведется интенсивный огонь. Гуров старается улыбнуться, приласкать, актер он никакой и лучше бы не старался. Ему сейчас тяжко. Когда Мария увидела кровавые тела, ей чуть не стало плохо, а это его повседневная жизнь. И как бы тихо Мария ни вела себя, она чувствовала, ее внезапное появление добавило любимому человеку нагрузки.
Мария поднялась, достала из шкафа большую сумку, покидала туда самое необходимое, вернулась к телефону, набрала номер.
– Катюша, добрый вечер, Маша беспокоит, – сказала она и подумала, что и по телефону стала разговаривать на манер Гурова. – Я к тебе подъеду на несколько дней? Мы никогда не ругаемся, семья не базар и не кухня. Хорошо, беру машину и еду.
Она написала теплую и лживую записку, заперла дверь и вышла из дома.
Нестеренко принес бутылку водки, горячие чебуреки и шоколад. Котов привез троих свидетелей-пенсионеров, двух женщин и хитроватого мужичка. Они не стали отказываться, махнули по стопке водки, съели еще теплые чебуреки, их пригласили в дежурную часть и увезли. Гуров проводил, вернулся в кабинет, отпустил Нестеренко и Котова отдыхать, остался со Станиславом.
Гуров вновь перечитал рапорты Крячко и Нестеренко, спросил:
– Имеете свои предложения или ждете, что решат без вас?
– Извини, Лев Иванович, все работали, все устали, – сказал Станислав. – Ты слезь с пьедестала, встань на землю. Мы не волшебники, предложения наши простые. Сейчас разъехались по домам, если не выспаться, то хотя бы вздремнуть, времени уже два. Часиков с семи пройти по московским адресам, если невод окажется пустым, послезавтра, часиков в пять утра, выехать в деревню.
Нужен «Додж» или джип с цепями, сейчас от шоссе до деревни около двадцати километров, для обычной машины полная непроходимость.
– Вы в районе засветились. – Гуров поднял руки. – Не обвиняю, ходить по домам и квартирам и не засветиться невозможно. Если убийцы в городе, то мы завтра…
– Сегодня, – поправил Станислав.
– Сегодня, – согласился Гуров, – сегодня мы еще успеем. Если они в деревне, то можем опоздать.
– Ты же сам утверждал, молодежная группировка не жесткая структура, – заметил Крячко. – Ликвидация приятелей маловероятна.
– Станислав, я обычный живой человек, сомнения мне не чужды, – ответил Гуров. – Вчера я утверждал одно, сегодня опасаюсь другого. Понимаешь, если мы захватим убийц, имея свидетелей, мы преступников арестуем, поднажмем на психику и развалим группировку Агеева, приструним Капитана.
Один район мало, но телеграф у них работает, когда мы появимся в соседнем районе, люди заговорят иными голосами. Если мы промахнемся, обнаглеют и одни и другие. Сейчас важно угадать, сначала городские адреса, завтра деревня или наоборот?
– Человек ищет на столе, затем уже под столом, – ответил Станислав. – Почему бы тебе поручить городские адреса Петровке? Мы бы отправились в деревню.
– Теоретически ты абсолютно прав.
– А практически?
– Опер получает чужое незнакомое дело – работает по шаблону, опасности не понимает. Сколько ему ни говори, он полагает, пацаны они и есть пацаны.
Кого-нибудь из оперов прирежут, погибнет молодой парень, его труп будет висеть на моей шее. Главное, оперативка, как ты знаешь, начинается около десяти. Пока нам выделят людей, инструктаж, то да се, мы в деревню выедем лишь во второй половине дня, приедем, уже темнеет. Ты в заброшенной деревне давно был? Представляешь, как в темноте в нежилых домах кого-то искать? Они, если они там, нас услышат за час-два до того, как мы выйдем на след. Можно схватить пулю, если у них «калашников», так и не одну, и никого не задержать, лишь потерять. На ночь глядя ехать нельзя, нужно появиться на рассвете, значит, по времени ничего не выиграем. Все необходимое делать самим, следует отгадать последовательность. Отгадать, ведь ничего не просчитывается, мало информации.
– Тогда разумнее начинать с города. Мы поутру втроем идем по адресам, ты достаешь нужную для бездорожья машину, цепи и прочее. А сейчас по домам, идет? – Станислав смотрел вопросительно.
– Идет, – согласился Гуров. Хотя интуиция ему подсказывала, следует начинать с деревни.
Сыщик вошел в свою квартиру около трех, сразу увидел лежавшую на столе записку.
«Парень, извини, но в кино семь пятниц на неделе. Меня затребовали на съемки, буду звонить. Целую. Маша».
«Умная девка, да врать не умеет», – подумал Гуров, однако вздохнул облегченно, разделся и направился в душ.
- Предыдущая
- 19/27
- Следующая
