Стервятники - Леонов Николай Иванович - Страница 10
- Предыдущая
- 10/27
- Следующая
– Добрый вечер, вас подождать?
– Присядь, я только расплачусь, – ответил Тулин.
Через несколько минут они вышли на улицу, вскоре вышли на центральную, тускло освещенную аллею парка. Тулин сразу заметил, их сопровождает группа человек из пяти, минут через десять впереди вырисовалось множество силуэтов.
– Все твои? – поинтересовался Тулин.
– Местные парни, скажем так, я пользуюсь у них некоторым авторитетом, – ответил Толик.
– В дни моей юности они назывались бандой, нынче говорят благородно группировкой. Ментов настоящих на вас нет, в былые годы таким шустрякам быстро бы вправили мозги.
Толик был умен, понимал, афганец умышленно злит, проверяет на характер, поэтому отмалчивался, изредка поддакивал, мол, все верно, менты перевелись, приструнить молодых бандитов некому. Анна, не понимая, что происходит, молчала, прижималась к Тулину, ощущая, он сейчас старший.
По обеим сторонам аллеи черной стеной стояли деревья, походили на декорации. Неожиданно чуть в стороне раздались крики, сначала женский голос, затем мужской, топот, свист, затем все стихло.
– Хулиганы есть или их нет, какой нормальный человек полезет в такую темень? – рассуждал Тулин.
– От конечной остановки троллейбуса к метро ближайший путь через парк. Людям лень давать здоровенного крюка, они рискуют, порой им везет, чаще нет, – равнодушно ответил Толик.
Из чащобы на аллею выбрались два парня, отряхнувшись, словно собаки, они двинулись к Тулину, Анне и Толику, пронзительно свистнули, тут же получили ответ. Через минуту на аллею высыпало человек двадцать. Толик смотрел на афганца с интересом, парни группировались метрах в тридцати, вожака разглядеть не могли, готовились к нападению.
– Девку оставьте, мужики подходите по одному! – выкрикнули из стаи. – Сдать часы, бумажники, вывернуть карманы.
– Ты их уймешь или это сделать мне? – спросил Тулин, застегивая куртку под горло.
– Раз ты такой сильный и смелый, пробуй, – ответил Толик.
– И сразу на «ты», шустер. – Тулин взял Толика за рукав, дернул на себя, крутанул, оказался у него за спиной, обхватил могучей рукой за горло, повел к парням, бросив через плечо: – Анна, держись рядом.
Толик было дернулся, хотел что-то сказать, но ослабить захват или произнести хоть слово не мог. Афганец его приподнял, Толик шел на цыпочках, дышал с присвистом.
Банда не понимала, что происходит.
Тулин подошел почти вплотную, швырнул полузадушенного Толика в толпу, а из нее выхватил наиболее высокого и крепкого парня, так же мгновенно развернул, намертво зажал горло. Наконец пацаны очухались, заговорили:
– Толик?
– Прости за ради Бога!
– Анюта, ты?
– Черт попутал.
– Проходите, мы вас проводим.
Тулин прекрасно понимал, что произвел невыгодный для себя обмен. Имел в заложниках командира, получил рядового. Но Толика афганец убить не мог, а этого обалдуя – запросто. И Тулин не имел права унижать главаря в глазах рядовых, а помочь афганцу выполнить задуманное мог только главарь, и никто другой. Но и не тронуть Толика совсем тоже было нельзя, банда признавала лишь силу, и оброненное главарем «ты» было тому ясным доказательством.
– Заткнитесь! – гаркнул Тулин. – На счет «раз» я сломаю вашему парню позвоночник, возьму другого заложника. Провожатых мне не нужно, убирайтесь, чтобы духа вашего не было. Зайдете сзади, обнажите стволы пеняйте на себя.
– Все, парни, идите, – сказал пришедший в себя Толик. – Мы вас проверяли. Подумайте, можем мы с кем воевать или обождем.
Когда они снова остались втроем, афганец хлопнул Толика по плечу.
– Молодец, ты настоящий вожак. Надеюсь, не затаил на меня злобу?
– Если я говорю, что сила смеется над всем, обязан отвечать за свои слова, – Толик пожал афганцу руку.
Гуров и Капитан сидели в одном из кабинетов ресторана «Фиалка». Они скромно ужинали, выпили лишь по рюмке водки; обслуживал их сам хозяин, который гостя не знал, но по поведению Николая Иванова понимал: элегантный мужик с холодным красивым лицом и внимательными голубыми глазами – фигура козырная. Да и тот факт, что Капитан сменил свою одежду на добротный костюм, даже надел галстук, лишь подтверждал предположение хозяина. Да и отдельные фразы, которые и он слышал, подавая горячее, говорились на хорошем русском языке, без мата и жаргона. Опытный ресторатор смотрел на незнакомца с уважением, ощущал, что если этот мужик пойдет Капитану навстречу, то жизнь заведения значительно улучшится.
Гуров был старше бандита почти на двадцать лет, это чувствовалось в манерах, привычке больше слушать, меньше говорить.
– Лев Иванович, я слышал от различных людей столько комплиментов в ваш адрес, что, признаюсь, считал вас фигурой вымышленной, – сказал Николай.
Гуров не ответил, мельком подумал, что бандит врет, людей не существует, есть лишь один человек, который и дал характеристику менту и присоветовал рэкетиру с ментом встретиться. Хромой Митя. Бестаев распространяться о знакомстве с сыщиком не рискнет, смелости и авторитета не хватит.
– Хотите верьте, хотите нет, но я с прошлым завязал, сегодня мирный коммерсант средней руки, – продолжал Капитан.
Снова врешь, подумал Гуров. Коммерсанта средней руки в отдельном кабинете хозяин богатого ресторана не обслуживает.
– Говорят, состояние Клинтона, да и миллионы семейства Кеннеди имеют криминальное происхождение.
Гуров кивнул, сдержанно улыбнулся, решил, что не станет помогать собеседнику вопросами. Сам на встречу пригласил, пусть сам и выкручивается.
– Совсем достала меня сопливая молодежь. – Николай понял, хватит ходить вокруг да около, пора сказать о главном. – Признаюсь, в недалеком прошлом я вопрос решил бы самостоятельно. Дал бы команду, пацанов перестреляли бы, словно куропаток. Но я не хочу подставлять своих людей, я ведь сам стрелять не пойду и в любом случае останусь в стороне.
– Значит, подобное решение в принципе вы не исключаете. – Гуров отодвинулся от стола, вытянул длинные ноги, разглядывал носки сверкающих ботинок.
– Исключаю, иначе я бы не звонил вам и не вел бы данный разговор. Сами подумайте, зачем мне засвечиваться, если я готовлюсь совершить преступление?
– Вы полагаете, что сегодня недостаточно засвечены? – усмехнулся Гуров. – Я вас знаю как облупленного, просто доказательств нет. А наша беседа ничего не прибавит и не убавит. Добуду доказательства – посажу, моргнуть не успеете. Что конкретно вы от меня хотите?
– Как каждый честный налогоплательщик, хочу защиты от беспредела, хочу мирной жизни и покоя. Я могу вам подсказать, кто руководит пацанами.
– Спасибо, мне люди известны, к сожалению, доказательств нет. Вы же знаете, потерпевшие либо в милицию не обращаются, либо показаний на насильников не дают. Замкнутый круг. – Гуров закурил, смотрел мимо Капитана, последний чувствовал себя дискомфортно и думал о том, что такой матерый зверь, если упрется и доказательства добудет, – посадит, не успеешь чихнуть.
– Если вам пацаны известны, повстречайтесь с первой пятеркой, предостерегите. Лев Иванович, вы человек известный, с репутацией, может, они вас испугаются. – Николай наполнил рюмки, выпил молча. Впервые он разговаривал с ментом, чувствуя свою неполноценность. Полковник излучал некий энергетический импульс силы и уверенности, внушал страх.
– Возможно, я и сумею на беспредельщиков воздействовать, но, боюсь, они на встречу не согласятся. А если и придут, начнут сразу стрелять, я этого не люблю, да и, признаться, боюсь. Ведь жизнь одна, другой не выдадут.
Однако попытаться можно. Мы не заинтересованы в арестах и посадках, нам необходимо остановить уличную преступность.
– А киллеры вас не волнуют? – съязвил Николай.
– Волнуют, только они составляют меньше процента от вала. Заканчиваем, я по своим каналам наведу мосты с Агеевым, там видно будет.
– Вы о Толике знаете? – удивился Николай. – Он великий конспиратор.
– Он маленький засраный фюрер. А знаю я много, к примеру, мне известно, какой вы предпочитаете завтрак, каких женщин, какой марки автомобили. Знаете, когда алкоголик завязал, самое главное, чтобы он не сорвался и не запил. Так что держитесь, если мне сообщат о вашем срыве, разговоры окончатся, пощады не ждите.
- Предыдущая
- 10/27
- Следующая
