Мы с тобой одной крови - Леонов Николай Иванович - Страница 28
- Предыдущая
- 28/66
- Следующая
– Надеюсь, ты о своей позиции не высказался? – Гуров улыбнулся.
– Ты меня своим агентом не считай! – продолжал горячиться обычно спокойный Еланчук. – Союзники, напарники, провалимся, станем – подельники! Никаких агентурных дел!
– Я такого слова не употреблял, да, если честно сказать, по отношению к тебе никогда его и не прикладывал. И хватит матюгаться, господин полковник, вам не к лицу.
– Хорошо-хорошо, что будем делать? – успокаиваясь, спросил Еланчук и что-то пробормотал по-французски.
– Работать, Юрий Петрович, мы с тобой больше ничего и делать не умеем.
– Начнем с того, что место встречи надо сменить, мы здесь слишком светимся. Я ехал небрежно, не исключено, что нас уже засекли. Я выполняю задание начальства, а ты?
– Интересуюсь, что тебе известно об убийстве депутата Думы Владлена Семеновича Сивкова. Кстати, что тебе известно?
– Ровным счетом ничего. Слышал урывками по «ящику», читал в газетах, тоже мельком. Кажется, его застрелили в начале июня у собственного дома. Сначала поднялся большой шум, потом волна спала, сейчас упоминают редко.
– Так ты мне это и сказал. Я ответил: мол, интересуюсь в связи с заданием, полученным от своего замминистра, сейчас интерес потерял, так как доступ к делу затруднен, а в моих аналитических выкладках одно убийство значения не имеет.
– Логично, – согласился Еланчук. – А на самом деле?
– Ответ я получу завтра, после экспертизы. Теперь ответь, не могли тебя в данной истории втемную использовать? – Гуров взглянул пытливо, чуть отстранился. – Только без рук! О нашем знакомстве известно, любой ваш аналитик поймет, что мы из одной колоды. И через придурковатого генерала тебя послали к полковнику Гурову сообщить, что власти интересуются компроматом на депутата Думы Иону Доронина. Из чего Гуров должен сделать однозначный вывод: Доронин находится в оппозиции к черным силам, ему можно доверять.
Гуров достал из кармана визитную карточку Доронина, протянул Еланчуку. Тот повертел карточку, вернул и сказал:
– Не понимаю. Откуда у тебя?
– Самолично вручил, понимаешь, он со мной дважды случайно встретился. Ты, полковник, как относишься к случайным встречам?
– Обожаю!
– Вот именно. – Гуров указал на пустую скамейку. – Присядем.
Они сели и довольно долго молчали. Гуров смотрел на тенистую, в солнечных пятнах аллею, на автобус с туристами, толпившимися на смотровой площадке. Город виден не был, но ощущался, гигантский, простиравшийся внизу, любимый и недобрый. Не хотелось ничего делать, думать, начинало клонить в сон.
– Тебе следует отдохнуть, Лев Иванович. Знаю, что ты железный, но и железо стареет, изнашивается. – Еланчук деликатно коснулся руки Гурова.
– Ты работал за кордоном, а я нет, но у меня такое ощущение, будто нахожусь в тылу врага. Они что-то задумали, и мой шеф, Петр Николаевич Орлов, прав: они каким-то образом хотят использовать в своих светлых замыслах ментов и полковника Гурова, в частности.
– Ты великолепный сыщик, не хочу тебя обидеть, но Лев Иванович Гуров – слишком мелкая монета для политической игры.
– Оно, конечно, так, но я верю своей интуиции. Я люблю работать один, а в данном случае такой вариант не проходит. Предлагаю… – Гуров закурил, с минуту массировал затылок. – Надо создать группу единомышленников. Генерал и два полковника, включая меня, в милиции у нас есть, двух-трех верных оперов с Петровки я привлеку. Сегодня был в прокуратуре, думаю, что Петр с одним крупным чиновником договорится. У тебя, Юрий Петрович, среди офицеров, работающих по коррупции, человека не найдется?
– Подумаю, – неуверенно ответил Еланчук. – А какова цель?
– Полагаю, готовится грязная история на предстоящих президентских выборах, – ответил Гуров. – Мне лично Ельцин сегодня несимпатичен, но он законно избранный президент, и у оппозиции альтернативы ему не видно.
– Но масса демократических блоков станет выдвигать молодых порядочных кандидатов.
– Ну и дай бог им удачи! Наша задача – следить, чтобы все проходило по-честному, не устроили кровавую смуту и на грязной волне не вытолкнули на трон фашиста.
– Тебе говорили, что ты наивен?
– Множество раз.
– Больной перед смертью потел? – Еланчук тихо рассмеялся. – Извини, старый анекдот.
– Слушай, умница. – Гуров заговорил шепотом, но с такой злостью, что Еланчук отшатнулся. – Все надо мной подшучивают, критикуют, мне надоело слушать. Не хочешь участвовать – катись! Пусть я даже не Дон Кихот, а лишь Санчо Панса, но сидеть сложа руки и ждать, когда за мной придут с веревкой, не желаю. Нам нужен человек, разбирающийся в нынешней политической ситуации, партиях, группах, течениях, главное – в интригах.
– Нереально, любой политолог будет субъективен. Тебе придется самому разбираться в этом дерьме. Смотри «ящик», читай газеты, делай выводы.
– Попробую. – Гуров вздохнул. – Нам необходима постоянная связь, не рация с ограниченным радиусом действия, телефонная. Как это называется?
– Пейджер. Нужно по триста пятьдесят долларов на человека и пятьдесят долларов в месяц.
– Доллары я найду, а ты обеспечь эти аппаратики, подключение к диспетчеру.
– Нет проблем. – Еланчук взглянул на часы.
– Поехали. – Гуров встал.
– Ехать так ехать, сказал попугай, когда кошка тащила его из клетки, – Еланчук направился к своей машине.
– Старые анекдоты – признак отсутствия собственных мыслей, – сказал вслед Еланчуку Гуров.
– Ты от доброты не заболеешь, – пробормотал Еланчук тихо, чтобы товарищ его не услышал.
Гуров вернулся в свой кабинет и выяснил, что экспертиза установила: пуля, изъятая из стены в феврале, и пуля, убившая депутата в июне, были выпущены из одного и того же «вальтера».
Сообщив новость, Крячко взглянул вопросительно. Гуров кивнул и сказал:
– У нас есть шанс выйти на убийцу, если он учился в школе КГБ вместе с Исилиным.
– У меня список только одной группы.
– Надо будет, достанем списочный состав курса.
Артем Ермаков возился с компьютером, не обращая внимания на разговор начальников.
– Опера звонили? Никто ничего не зацепил?
– Звонили. Пусто. Я, извини, Лев Иванович, распустил ребят по местам, надо меру знать.
– Молодец.
– Звонили с телевидения неоднократно, желают взять у вас интервью. Я объяснил, что вы человек занятой и вообще не по этому делу, а я, как ваш секретарь, гарантирую, что Лев Иванович Гуров по «ящику» выступать не будет. Видно, звонили по нарастающей – от замуборщицы до заведующей редакцией, просили вас позвонить, но я телефон не записал.
– Снова молодец. Присядем, покурим, пораскинем мозгами, или, как выражаются молодые, подобьем бабки.
– Надо их, Лева, иметь, а потом подбивать.
Гуров перегнулся через стол, постучал пальцем по столу Крячко, сказал ласково:
– Станислав, не тяни, выкладывай, что тебе удалось раскопать.
– Подробно?
– Лишь самую суть.
– Не знаю, зачем покойный Исилин сидел в приемной Карасика, если они несколько раз обедали в отдельном кабинете ресторана.
– Станислав, ты гений!
– Учусь, дурные болезни заразительны.
– Как тебе удалось?
– Дедовским способом. Установил, где обедает Карасик, дальше и рассказывать нечего.
– Значит, связь Карасика с Исилиным установлена прочно. Полагаю, что эти два звена в центре цепи, один конец которой ведет к Белоусу, другой – к убийце.
– Возможно, но отнюдь не наверняка.
Зазвонил телефон, Крячко усмехнулся, снял трубку.
– Приемная. Здравствуйте. Полковник Гуров вернулся. Не знаю, у него люди. – Крячко прикрыл трубку рукой. – Лев Иванович, телевидение. Пошли их сам, не отстанут. – Он не убирал трубку от уха, ахнул. – Как? Неужели лично? Какой юмор, девушка, когда вы разговариваете с милиционером! Мы польщены, я доложу…
Гуров сидел напротив, подперев голову ладонью, улыбался, завидуя другу, который почти всегда пребывал в хорошем настроении. Крячко брякнул трубку на стол и сказал:
- Предыдущая
- 28/66
- Следующая