Мент поганый - Леонов Николай Иванович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/42
• Следующая

Следователь прокуратуры, который не мог внятно произнести собственную фамилию, был ниже Гурова на голову, уже в плечах, зато шире в бедрах. Среди невысоких мужиков масса умных и талантливых, они жизнерадостны, остроумны, пользуются успехом у женщин. Гурову не повезло. Приехавший следователь перечисленными качествами не обладал.

– Что произошло? – Гуров привычно пожал плечами: – Черт его знает. Думаю, нехорошие люди что-то не поделили, началась разборка. По моим сведениям, убили четверых. Одного вы видели, двое валяются в овраге неподалеку. Еще зарезали женщину. Где тело, я не знаю. Двух преступников сопроводили в медчасть, уверен, они знают, где убитая. Два человека, которые приехали вместе с убитым, – сыщик кивнул в сторону Мельника, – находятся в девятом номере. Кстати, выясните, что это за халупа с колоннами, кому принадлежит. Полагаю, ситуацию прояснит товарищ, который топчется у белой «Волги».

Каким бы ни был прибывший следователь, но слушать он умел.

– Так-так, интересно, продолжайте.

Гуров понял, назревает скандал, сосредоточился и подстегнул самолюбие. Сыщик чертов, паршивого чиновника обольстить не можешь, гонор выказываешь. Чуть понизив голос, Гуров сказал:

– У меня к вам просьба.

– Слушаю. – Бровь «по особо важным делам» приподнялась.

– Присядем, пожалуйста. – Гуров чуть пригнулся, взял следователя под локоть, шагнул к скамье. – Чего-то я не того, ослаб малость.

Они сели. Гуров взглянул на ноги следователя, на туфли его тридцать восьмого размера, но непомерно широкие и оттого похожие на лапти, и ссутулился, сравнивая себя с ним ростом. И вспомнилось ему, как он однажды сидел вот так же, скрючившись, правда, при несколько иных обстоятельствах.

Тогда ожидали появления в Москве убийцы-наркомана. Информацией Гуров обладал обычной: «возможно, есть основания предполагать… не исключено…» и т. д. Так вот, среди прочих «возможно» убийца мог появиться в общественном туалете, в котором наркоманы торговали зельем, обменивались информацией о проблемах бытия и составе нового кабинета министров. Уборщица туалета была обыкновенная русская женщина без возраста и верхних зубов, от которой пахло мочой и вчерашним дешевым портвейном. Женщину требовалось вербануть, ненадолго, без подписки, псевдонима и личного дела в глянцевитых «корочках», что называется, на разовую информацию. И Гуров, вот так же ссутулившись, сидел с ней на лавочке и больше двух часов говорил за жизнь, расставались они лучшими друзьями. Правда, убийца в тот сортир так и не заглянул, парня взяли совсем в ином месте, и не Гуров, а участковый инспектор.

Воспоминания и запах французского одеколона, который щедро источал следователь, придали сыщику сил.

– Да, важняк в прокуратуре, это серьезно, – бархатно запел Гуров. – Я, кстати, о вас слышал, повезло, что прибыли именно вы, дело крайне сложное, требуются опыт и талант.

Сыщик быстро взглянул, проверяя, не перебирает ли, но по задумчивости, появившейся на лице важняка, понял, что ноту взял правильную. Теперь узнать бы его имя-отчество, так цены бы ему, Гурову, не было.

– Работы вам предстоит! – Гуров схватился за голову. – Здесь труп, два в овражке, все осмотри, все запиши, оформи, как того закон требует, главное, выводы сделай правильные, так сказать, диагноз поставь профессорский. Вы же юристы, это не мы – оперы, хватай мешки, вокзал отходит!

– Приятно, что вы это осознаете, – снисходительно произнес следователь, – но напрасно полагаете, что я падок на откровенную лесть. Я здесь представляю закон, и с вас взыщется по всей строгости, давайте к делу.

«Был бы не падок, не слушал бы, – думал Гуров и согласно кивал. – Ты крючок сожрал, будешь наживку долго обсасывать».

– Юдин и Кац. Финансисты. Дельцы.

– Они к убийствам отношение имеют?

– Оба в момент убийств находились рядом со мной.

– Полковник милиции, а рядом убивают! – Следователь всплеснул ручонками. – И пахнет от вас. Вы уж на генералов хоть не дышите.

– Спасибо. – От бесконечного кивания у сыщика заболела шея. – Не обессудьте, не по своей воле, заставляли. Еще одна просьба.

– Да уж ладно, валяйте.

– У вас работы часов на пять, полагаю.

– Да, как минимум.

– Я пойду сосну чуток, если нужен, пошлите за мной. – Гуров достал из кармана пачку «Уинстона», которую стащил из номера. – Вы курите? Сделайте одолжение, избавьте от соблазна. – Он уронил пачку на колени следователя. – Мне врачи ну категорически… – И постучал ладонью по груди.

– Хорошо, взяточник, отдыхайте. – Следователь забрал сигареты, хлопнул сыщика по плечу и пошел к своей действительно сложной и нудной работе.

Гуров встал, расправил плечи, потянулся, увидел одного из приехавших генералов, пошел навстречу.

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здравствуйте, Лев Иванович. – Генерал протянул руку. – Вы в министерстве человек новый, там генералов много, вы меня не знаете, зато я вас отлично знаю. Я тут мотаться и мешать не собираюсь, лишь выполняю приказ. У вас по главному вопросу подвижки есть?

– Сожалею, товарищ генерал….

– Ну, совсем? Ну, ничего?..

– Практически нет.

– А теоретически? – Генерал улыбнулся. – Знаю я вас, сыщиков, два пишем, пять в уме.

– И теоретически. – Гуров развел руками.

– Жаль, сильно интересуются. – Генерал посмотрел в заголубевшее небо. – Что-нибудь для рапорта…

– Буду работать, товарищ генерал. – Гуров тоже улыбнулся. – К вечеру вернусь в контору, надеюсь в клюве принести малость.

При слове «контора» генерал поморщился, сухо сказал:

– Желаю успеха, – руки не протянул, зашагал к машине.

«Для рапорта», – усмехнулся Гуров, выждал, пока машина с генералами отъедет, пошел к главному входу и увидел Романова. В импортном рабочем костюме, который сегодня можно запросто купить за каких-нибудь три тысячи рублей, и кроссовках, об их цене и говорить неприлично, он стоял на обочине аллеи и наблюдал за происходящим. Гуров подошел, пожал ему руку и сказал:

– Человек предполагает, а бог располагает. Так бесславно закончил свою непотребную жизнь всемогущий Георгий Акимович Мельник.

– Он решил вас захватить? – Худое бледное лицо Романова было совершенно бесстрастно, но сыщик почувствовал, что «механик» нервничает. – У вас будут неприятности.

– Неприятности – постоянная функция нашей жизни, уважаемый Александр Сергеевич. Лично у меня алиби, в момент, когда прикончили сего деятеля, вашего покорного слугу убивали в другом месте.

– Вывезли? И вы не могли позвать меня?

– Да постеснялся будить, пять утра – самый сон… Шутка. – Гуров быстро обнял Романова за плечи, оглянулся и тут же убрал руку. – Расскажу как-нибудь попозже. Знаете, коллега, у меня просьба.

– Ради бога, пожалуйста, чем могу.

– Прокуратура дала мне увольнительную на несколько часов, и я хочу выспаться. Вы понимаете, вечером мне кувыркаться на генеральских коврах, необходимо обрести форму. – Гуров провел ладонью по небритой щеке. – Добрые люди наверняка вывели из строя мой лимузин. Вам заниматься им опасно, впереди жизнь, и ни к чему, чтобы прокуратура связывала нас друг с другом.

– Разумно, – ответил Романов и отошел в глубь кустарника. – Не будем светиться.

– Как я понимаю, вы сейчас начнете сворачиваться?

– Нет, я выжду до завтра.

– Когда вся катавасия закончится, подбросьте меня на «Мерседесе» в Москву.

– Да ради бога.

– Прекрасно. Ничего интересного услышать не удалось?

– К сожалению. К тому же ночью станция вырубила нашу линию на несколько часов.

– Думаете, что вырубила именно станция?

– Точно. Я тоже заподозрил неладное, позвонил и проверил.

– Мне еще понадобится ваша техника, думаю, мы с вами сварим отличную кашу.

Гуров кивнул и направился в главный корпус, но по дороге остановил одного из прибывших оперативников, спросил:

– Вы меня знаете?

– Конечно, Лев Иванович.

– Тогда у меня к вам просьба, делать вам сейчас практически нечего, так расстарайтесь ради старого сыщика.

• Предыдущая
• 29/42
• Следующая