Контракт с коротышкой - Леонард Элмор Джон "Голландец" - Страница 17
- Предыдущая
- 17/55
- Следующая
– В офисе он держит пистолет. Достанет ствол из стола и давай целиться во все вокруг, когда с тобой разговаривает. Закрывает один глаз, потом вскрикивает: «Паф!» – как пацан, как будто только что выстрелил.
– Что за пистолет?
– Не знаю, автоматический какой-то.
– Что скажешь о другом? Как его… Бо Кэтлетт?
Имя было знакомым. Когда Чили впервые услышал его, то сразу же вспомнил о великом джазовом барабанщике всех времен по фамилии Кэтлетт.
– Немногословен, – начал Гарри. – Разоткровенничался всего один раз, когда я упомянул, что сам родом из Детройта и начинал карьеру там, снимая фильмы для автомобильных компаний. «Да? – обрадовался Кэтлетт. – А я учился там в средней школе. Люблю этот город, он для меня как родина». На это я ответил, что мне лично не терпелось побыстрее и подальше уехать оттуда. «Значит, вы не поняли этот город», – сказал он мне. Потом он несколько раз называл меня «мистер Детройт». Кэтлетт – чиканос или латиноамериканец, правда, не знаю точно, кто именно. Ронни как-то раз упомянул, что Кэтлетт работал на ферме сезонным рабочим, а среди них много мексиканцев. Высокий, любит хорошо одеваться… Понимаешь, Ронни – босс, а выглядит как газонокосильщик. Тогда как Кэтлетт всегда в костюме с галстуком. Ну, почти всегда. Одевается исключительно строго.
– Бо Кэтлетт, – задумчиво произнес Чили. Музыканта звали Сидом. Большим Сидом.
– Ронни иногда называет его Кэтом. Вдруг как заорет: «Эй, Кэт, че думаешь?» Но и так всем понятно, что Ронни уже принял решение. – Гарри поднялся из-за стола. – Мне надо выйти.
– Нервничаешь, Гарри?
– Просто нужно сходить в туалет.
Гарри прикрыл за собой дверь, а Чили обошел стол, сел на скрипучее вращающееся кресло и еще раз обвел взглядом офис – этот мир, старый и пыльный, полки с книгами и сценариями, фотографии на стене над диваном: Гарри с гигантскими клопами; Гарри пожимает руки мутантам и маньякам; Гарри и молодая светловолосая Карен; Гарри держит ее за руку. На фотографиях он выглядел весьма неплохо. Чили снова попытался представить их в одной постели. Ничего не получилось. Не могла она опуститься до такого, с ее-то внешностью. Утром, когда он появился на кухне…
Карен пила кофе и читала газету. Она была одета и, видимо, собиралась уходить. Сумочка и папка со сценарием лежали на столе. Она пожелала ему доброго утра и осведомилась, хорошо ли он спал. Карен могла принадлежать к тому типу людей, которые внутренне бурлят от ярости, а разговаривают все равно вежливо. Чили налил себе кофе, сел с ней рядом и поведал, что, проснувшись, даже не сразу понял, где находится, будто дома очутился. Карен углубилась в газету, а Чили почувствовал себя глупо и решил предпринять еще одну попытку наладить отношения. На ней был дорогой черный костюм без блузки, жемчужные серьги в ушах, карие глаза чуть подкрашены. Она выглядела так свежо и чудесно. И пахла хорошими духами.
– Извините, что вторгся вчера в ваш дом, – промолвил Чили, полагая, что она пропустит эту фразу мимо ушей и на этом инцидент будет исчерпан.
Но его ожидания не оправдались. Карен опустила газету:
– И что вы хотите услышать в ответ? «Все в порядке»? «Очень рада с вами познакомиться»?
Словно самый обычный вопрос задала. Карен разительно отличалась от большинства женщин, с которыми ему доводилось общаться. Они бы постарались вложить в свои слова побольше язвительной насмешки.
– Мне почему-то кажется, – продолжила Карен, – что, если бы дверь из патио оказалось запертой, вы бы нашли другой способ войти.
Чили смотрел на ее губы, чуть подведенные бледной помадой. У нее были аккуратные белые зубки, очень красивые.
– Ограбление домов не относится к моим хобби.
– Но вы тем не менее всегда были преступником, верно?
Все то же холодное выражение лица, все тот же тихий голос – в котором, как показалось Чили, прозвучала нотка вызова.
Он решил принять подачу и рассказал ей, что да, будучи безголовым юнцом, совершил несколько налетов – воровал из товарных вагонов, продавал краденое дальнобойщикам и тем самым зарабатывал на жизнь. А потом связался с так называемыми представителями организованной преступности, но наркотиками никогда не торговал. Несколько раз был арестован, сидел на Райкерс-Айленде, но его оправдали и выпустили на свободу.
– А до недавнего времени я был ростовщиком. Теперь вот занимаюсь кино. А вы чем сейчас заняты?
– Пробуюсь на роль, – сказала Карен.
Она отнесла свою чашку в мойку, вернулась к столу, взяла сумочку и сценарий. Чили спросил, не согласится ли она подкинуть его на Сансет – он оставил там машину, за магазином. Карен согласилась.
Общение между ними началось, когда они мчались на ее «БМВ» с откидывающимся верхом мимо домов стоимостью миллион долларов каждый. Он поинтересовался, куда она направляется. Она ответила, что на студию «Тауэр» – не снималась лет семь, в этом не было необходимости, но глава производственного отдела «Тауэр» вдруг предложил ей роль. Чили спросил, уж не в фильме ли ужасов. Ой, ошибка. Карен холодно взглянула на него и сказала, что не орет с тех пор, как ушла из «ЗигЗаг», и больше никогда не собирается этого делать – даже в реальной жизни. Чили заметил название на пакете со сценарием – «Комната Бет».
– И о чем фильм?
Она понемногу начала открываться.
– Об отношениях между дочерью и матерью, – промолвила Карен тоном, в котором присутствовало гораздо больше жизни, чем раньше. – Но подход достаточно необычен. После чудовищной ссоры дочь Бет уходит от состоятельного мужа и возвращается домой к матери Пегги.
– И какая роль у вас?
– Матери. Бет родилась, когда я училась в средней школе. Сейчас ей двадцать один год. Я была замужем, но парень, отец Бет, смылся сразу после ее рождения. Следующие двадцать лет моя жизнь была посвящена воспитанию дочери, я не жалела сил, но об этом в фильме упоминается вскользь. В начале картины я уже живу собственной жизнью и владею имеющей успех художественной галереей. У меня есть любовник – художник, на несколько лет моложе меня… но тут появляется Бет, которой вдруг стало не хватать матери. Естественно, я ей сочувствую, ведь это мой ребенок…
– Она сказалась больной?
– Ее мучила мигрень.
– Кажется, я ее слышу, – заявил Чили. – «Мамочка, пожалуйста, принеси мне таблетки, они у мойки на кухне».
Карен изумленно уставилась на него – и едва успела вывернуть руль, объезжая припаркованную на обочине машину.
– «А еще принеси мне стакан молока и несколько печенюшек».
– Теплого молока, – поправила Карен, – с половиной унции виски. Вы смотрели сценарий?
– Никогда его не видел. У дочери жалобный голос?
– Можно и так сыграть. Это решать молодой Сэнди Деннис. Ее роль. Знаете, о ком я говорю?
– Сэнди Деннис? Конечно. Наверное, дочь обвиняет мать в том, что ее семейная жизнь превратилась в ад?
Карен снова быстро взглянула на него:
– Она обвиняет меня в том, что я уговорила ее выйти замуж, тогда как она еще не была готова к семейной жизни. Это усиливает чувство моей вины.
– А что вы сделали, чтобы чувствовать себя виноватой?
– Дело не в том, что я сделала. Имею ли я право быть счастливой, если моя дочь страдает?
– Вам известно, что дочь притворяется?
– Все не так просто. Нужно прочитать сценарий, понять, как Бет меня обрабатывает.
– У вас проблемы.
– Да, именно в этом смысл фильма.
– Я имею в виду чувство вины. Думаю, вам нужно либо дать Бет пинка под зад, либо заставить ее обратиться к врачу, проверить голову.
– Вы не понимаете, – промолвила Карен. – Я – ее мать. Я должна вновь обрести материнские чувства.
Свернув с Дохени, Карен проскочила под желтый и пристроилась к едва ползущему по Сансет потоку машин.
– Люди постоянно испытывают чувство вины, они соглашаются чувствовать вину. Здравый смысл здесь ни при чем, просто люди так устроены.
– Как скажете, – кивнул Чили.
Он сразу припомнил те случаи, когда его спрашивали, испытывает ли он чувство вины. Ни разу ему не захотелось ответить на этот вопрос положительно. Ситуации в реальной жизни, даже когда тебе грозит тюремное заключение, не столь эмоциональны, как в кино. Полицейских в фильмах часто изображают эмоциональными. Таких копов он никогда не встречал. Ему понравилось, как легко Карен перестроила «БМВ» в потоке машин и остановилась у поребрика. Он поблагодарил ее и начал уже выходить из машины, но остановился:
- Предыдущая
- 17/55
- Следующая
