Заколдованная жизнь - Джонс Диана Уинн - Страница 5

• Предыдущая
• 5/46
• Следующая

– Вот бы созрели конские каштаны!

– Конские каштаны! – с величайшим презрением воскликнула Гвендолен. – Ума палата! Пройдет еще месяца полтора, пока они созреют.

– Да знаю я, – вздохнул Мур.

Выходя из дому в течение следующих двух дней, он каждый раз сворачивал направо.

Стояли чудесные золотые деньки, какие выпадают в начале осени, когда август перетекает в сентябрь. Как-то Мур и его друзья гуляли по берегу реки. Они обнаружили забор и влезли на него. За забором оказался сад, где ребятам посчастливилось найти дерево, усыпанное сладкими белыми яблоками-скороспелками. Ребята набрали полные карманы и шапки яблок. Приметивший их садовник в гневе погнался за ними с граблями. Друзья бросились врассыпную. Мур с гордостью принес домой целую шапку сочных плодов.

Миссис Шарп любила яблоки, и Мур надеялся, что на сей раз она пощадит его и не станет печь пряничных человечков. Вообще-то, эти человечки приводят детей в восторг. Они спрыгивают с тарелки и пускаются наутек, причем бегают так проворно, что, поймав их после долгой погони, ты чувствуешь себя вправе съесть их. Это честная игра, и некоторым человечкам удается удрать. Однако пряничный народец, испеченный миссис Шарп, вел себя иначе. Ее человечки лежали на тарелке, вяло шевеля конечностями, и Муру не хватало духу их съесть.

Мур так углубился в размышления, что даже не обратил внимания на экипаж, стоящий неподалеку от их дома. Вбежав через боковую дверь, он влетел на кухню со своей шапкой, полной яблок, и закричал:

– Миссис Шарп, вы дома? Поглядите, что у меня есть!

Миссис Шарп, видимо, еще не пришла. Зато посреди кухни стоял высокий и необычайно хорошо одетый мужчина. Мур с опаской посмотрел на него. Богатый посетитель наверняка был новым членом городского совета. Только люди этого круга носят брюки в такую элегантную полоску, пиджаки из такого роскошного бархата и цилиндры, блестящие не меньше их туфель. Черные волосы гостя выглядели столь же безупречно, как и его шляпа. Мур сразу понял, что это Темный Незнакомец, явившийся, чтобы помочь Гвендолен в управлении миром. И уж конечно, кухня была малоподходящим местом для такого человека. Посетителей вообще всегда проводили прямо в гостиную.

– Здравствуйте, сэр. Не угодно ли вам пройти сюда, сэр? – выдохнул Мур.

Темный Незнакомец смотрел на него в недоумении. «И его можно понять», – подумал мальчик, рассеянно оглядываясь по сторонам. На кухне царил привычный беспорядок. Плита была покрыта толстым слоем золы. На столе Мур с досадой обнаружил следы приготовления пряничных человечков. Все, что требовалось для ритуала, было сложено на одном конце стола (разные неряшливые газетные свертки и жалкие склянки), а сами пряники лежали посредине. На другом конце стола мухи слетелись на мясо для ланча, выглядевшее весьма неаппетитно. В общем, картина была самая удручающая.

– Кто ты? – спросил Темный Незнакомец. – Мне кажется, я тебя знаю. И что у тебя в шапке?

Растерянно озираясь по сторонам, Мур пропустил мимо ушей слова гостя. Но последний вопрос он услышал и сразу повеселел.

– Яблоки, – ответил мальчик, протягивая шапку Незнакомцу. – Чудесные, сладкие яблоки. Я тут нарвал немножко… Уф, еле удрал…

Незнакомец помрачнел.

– Рвать чужие яблоки, – произнес он, – в некотором роде воровство.

Мур и сам это знал, однако полагал, что даже члену городского совета не стоит об этом упоминать.

– Я знаю. Но спорим, в моем возрасте вы и сами рвали яблоки в чужом саду?

Гость слегка кашлянул и сменил тему:

– Ты так и не представился.

– Неужели? Извините, – вежливо промолвил Мур. – Я Эрик Чант, но все зовут меня Муром.

– Значит, Гвендолен Чант – твоя сестра? – спросил Незнакомец.

Его взгляд стал более строгим и в то же время более сочувственным. Видимо, предположил Мур, кухня миссис Шарп представляется гостю обителью греха.

– Да, сестра. Не угодно ли вам пройти туда? – Мальчик всеми силами старался увести Незнакомца с кухни. – Там прибрано.

– Твоя сестра написала мне, – продолжил гость, не сходя с места. – Из ее письма у меня сложилось впечатление, что ты утонул вместе с родителями.

– Это не совсем так, – рассеянно возразил Мур. – Я не утонул, потому что держался за Гвендолен, а она ведьма. Ну пойдемте же, там чище.

– Понятно, – задумчиво проговорил Незнакомец. – Кстати, меня зовут Крестоманси.

– Ох, – выдохнул Мур.

Нужно было немедленно что-то делать. Мур швырнул шапку с яблоками прямо на волшебные свертки и склянки, надеясь разрушить чары.

– Тогда вы просто обязаны сейчас же пройти в гостиную.

– Почему? – удивился Крестоманси.

– Да потому, – воскликнул Мур, выходя из себя, – что вы слишком важный человек и вам нельзя здесь оставаться!

– Но почему ты считаешь меня таким уж важным? – все еще недоумевал Крестоманси.

Муру захотелось схватить посетителя за плечи и хорошенько встряхнуть.

– Ну а как же? Вы так хорошо одеты. И миссис Шарп так считает. Она говорила, мистер Нострум отдаст оба глаза за три ваших письма.

– И мистер Нострум отдал глаза в обмен на мои письма? – в изумлении воскликнул Крестоманси. – Едва ли они того стоят.

– Нет, он всего лишь дает Гвендолен уроки в обмен на них, – успокоил его Мур.

– Что? В обмен на собственные глаза? Как это неловко! – усмехнулся Крестоманси.

К счастью, послышались быстрые шаги и в кухню, запыхавшись, влетела сияющая и ликующая Гвендолен.

– Мистер Крестоманси?!

– Просто Крестоманси, – поправил ее Незнакомец. – Он самый. А ты, вероятно, Гвендолен?

– Да. Мистер Нострум сказал мне, что там экипаж, – выпалила она.

За ней, на цыпочках и почти не дыша, впорхнула миссис Шарп. К радости Мура, они принялись наперебой беседовать с гостем. Крестоманси наконец позволил увести себя в гостиную, где хозяйка почтительно предложила ему чашку чая и блюдце еле живых пряничных человечков. Мур с симпатией заметил, что и Крестоманси не хватило духу их съесть. Он только выпил чашку чая – пустого, без молока и сахара – и спросил миссис Шарп о том, как Гвендолен и Мур оказались в ее доме. Та, понятное дело, изо всех сил попыталась внушить важному гостю, что опекает детей совершенно бескорыстно, из одного лишь добросердия. Ей так хотелось, чтобы Крестоманси, подобно членам городского совета, взял на себя ее расходы.

Но Гвендолен решила проявить честность.

– Наше содержание оплачивает город, – невозмутимо пояснила она, – поскольку все переживают из-за несчастного случая.

Мур облегченно вздохнул, хотя и почувствовал, что сестра вот-вот выбросит миссис Шарп, как старое платье.

– Что ж, тогда я должен побеседовать с мэром, – объявил Крестоманси, вставая и потирая свой роскошный цилиндр элегантным рукавом.

Хозяйка заметно сникла. Ей тоже стало понятно, что затевает Гвендолен.

– Не беспокойтесь, миссис Шарп, – ободрил ее гость. – Никто не станет вводить вас в убыток.

Прощаясь за руку с Муром и Гвендолен, он сказал:

– Мне, конечно же, следовало навестить вас раньше. Простите меня. Понимаете, ваш отец был ужасно груб со мной. Надеюсь, мы скоро увидимся снова.

Затем Крестоманси сел в экипаж и уехал, оставив миссис Шарп раздосадованной, Мура – обеспокоенным, а Гвендолен – ликующей.

– Чему ты так радуешься? – поинтересовался Мур у сестры.

– Он проникся нашей сиротской участью, – возгласила она. – Теперь он будет опекать нас. Моя судьба решена!

– Не болтай чепухи! – огрызнулась миссис Шарп. – Твоя судьба ничуть не изменилась. Хоть он и явился сюда во всей красе, он ничего такого не говорил и уж тем более ничего не обещал.

– Но вы не видели душераздирающего письма, которое я ему написала, – самонадеянно ухмыльнулась Гвендолен.

– А что толку? Было бы что раздирать! – парировала миссис Шарп.

Мур был склонен с ней согласиться. К тому же он с ужасом понял, что до появления Гвендолен и миссис Шарп умудрился оскорбить Крестоманси так же, как это некогда сделал его отец. И если Гвендолен об этом узнает, ему несдобровать.

• Предыдущая
• 5/46
• Следующая