Ожерелье Лараны - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/74
- Следующая
– Обоюдное – это значит, что стремление встретится должно быть общим у мага, создающего пентаграмму, и у искомого объекта. В идеале «Поисковая пентаграмма» устанавливается в том случае, если человек должен выйти на связь, но по каким-то причинам не смог. Тогда вероятность, что объект поиска в данный момент думает о создающем пентаграмму, наиболее велика. С помощью этого заклинания очень часто ищут родных и любимых, то есть тех людей, которые думают о тебе практически постоянно и сами стремятся тебя найти. В данном случае, мы с Дироном исходим из того, что, попав на Арм-Дамаш, Анет осознанно или неосознанно будет пытаться найти вас. Соответственно, ее мысли будут работать в этом направлении и постоянно крутиться вокруг ваших персон, что облегчит нам задачу. Рано или поздно она же должна о нас подумать?
– А если она ничего не помнит? Такой вариант тоже не исключен, наоборот, он очень даже реален, – задал интересующий его вопрос Стикур, у которого поубавилось радости от слов эльфа.
– Если Анет ничего не помнит, то явно стремится как можно скорее вернуть свои воспоминания, а значит, неосознанно ищет вас – ключ к своему прошлому. Для нас это одно и то же. Ты не переживай, по идее все должно получиться, – закончил эльф несколько неуверенно.
Стикур озадачился и ушел в себя, а маги принялись за дело, в глубине души понимая, что если вдруг хозяину гостиницы придет в голову нанести постояльцам дружественный визит, им придется в экстренном порядке подыскивать новое жилище, что в данный момент нежелательно. Но это мелочи по сравнению с тем, что испытывали Дирон и эльф в предвкушении нового магического эксперимента. Дир оттащил к стенам всю мебель из центра комнаты, с помощью Каллариона скатал в трубу тяжелый ковер с густым ворсом, освобождая пыльный пол. Маг лениво потыкал грязные доски носком сапога, размышляя, стоит его протереть или сойдет и так, неуверенно взлохматил длинные, и без того растрепанные волосы. Ясно было: если пол протирать, то делать это надо собственноручно (не звать же любопытных слуг!). Исходя из этого, он решил, что все и так неплохо, и полез в карман за мелком.
Пентаграмма на пыльном полу получилась не то чтобы очень ровная, но все же напоминала звезду с относительно одинаковыми по длине лучами. Эльф ее тут же раскритиковал, заунывно твердя что-то про равновесие сил. Пришлось перечерчивать. Дирон не мог с уверенностью сказать, хуже вышло или лучше, но Калларион улыбнулся и удовлетворенно кивнул, показывая, что на этот раз все как надо. Дир еще раз внимательно посмотрел на творение рук своих, отыскивая изъяны, существенных не нашел и отправился к шкафу, в котором хранились различные магические приспособления, в том числе и свечи. Маг задумчиво остановился напротив распахнутых дверок, размышляя, какие свечи подойдут для ритуала лучше всего. Вспомнил, что Анет близка стихия огня, и вытащил красные.
Немного корявые восковые столбики ни в какую не желали стоять на неровном дощатом полу, норовя пошатнуться и упасть от малейшего неосторожного движения. Дир нервничал и пытался поставить их снова, настроение портилось, но маг не сдавался.
– Я думаю, артефакт стоит установить в центр пентаграммы, для лучшей концентрации сил, – задумчиво произнес эльф, отрешенно наблюдая за мучениями друга.
– А куда, стесняюсь спросить, встану я? Об этом ты подумал, или как? – пыхтя поинтересовался маг, устанавливая и зажигая последнюю непослушную свечу.
– Вопрос, конечно, интересный… – протянул эльф, привычно теребя прядь волос. – Даже не знаю, как поступить. Дать камень тебе в руки – нельзя, он не сработает, положить на один из лучей – тоже не стоит, будет слишком явное нарушение равновесия, и неизвестно, чем подобная вольность обернется для нас. Скорее всего, ничем хорошим.
– Что же делать? – нервно поинтересовался Дирон. – Должен же быть выход? Куда нам деть артефакт?
– Подвесьте сверху, – буркнул Стикур, уставший от бестолковых (с его точки зрения) действий суетящихся магов. Его душа жаждала развития событий, а Дирон с Калларионом пока просто мотались из стороны в сторону, учиняя беспорядок и ничего конкретного не предпринимая.
– А что, это идея! – воскликнул воодушевленный неосторожной фразой Стика Дир. – На самом деле, лучше всего повесить камень прямо над центром пентаграммы, на расстоянии чуть выше человеческого роста над полом, тогда все условия будут соблюдены: я не буду касаться артефакта руками, а камень окажется в равновесии со всеми задействованными в заклинании силами.
Стикур тихо застонал. Он и не мог предположить, что его глупое высказывание маги воспримут всерьез и решат претворить в жизнь. Тем более, что потолок над пентаграммой был высоким и удивительно гладким. Как маги собирались прикрепить к нему изумруд на толстой, витой цепочке из потемневшего от времени серебра, было непонятно. Не знали этого и сами Дирон с Калларионом. Они долго пыхтели, совещались, зло косились на люстру, висящую чуть левее пентаграммы (видимо решали, что проще: перерисовать пентаграмму или перевесить люстру в нужное место) И то и другое долго и хлопотно, а за люстру могло еще и влететь от хозяев.
В результате долгих и мучительных совместных усилий магам удалось найти компромиссный вариант, и злокозненный артефакт завис прямо в воздухе в том месте, где должен был быть – ровно в центре звезды, метрах в двух над полом. Стикур решил лишний раз не унижать свое герцогское достоинство глупыми вопросами, поэтому способ крепления артефакта остался для него тайной.
Эльф подошел по очереди к каждому лучу звезды, капнул на горящие свечи чем-то из маленькой темной бутылочки, и комнату тут же наполнил едкий и удушливый бордовый дым, который клубящимися столбами устремился к потолку. Дир в это время сделал шаг в центр пентаграммы и поднял руки над головой, смыкая указательные пальцы под неподвижно висящим артефактом. Дым начал медленно и плавно менять наклон, спиралью закручиваясь вокруг мага и растворяясь в свечении камня.
Стикур тщетно пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь красноватую мерцающую дымку. Виднелся только смазанный силуэт Дирона с воздетыми к «Изумруду Эллана» руками. Стик, наблюдая за магом, со все возрастающим отчаянием понимал, что ничего-то у Дира не выходит. Времени прошло уже немало, а картинка и не думала меняться: бордовый дым клубился, а Дирон все торчал, словно столб, с воздетыми к потолку руками. Минуты бежали, и фигура мага ссутулилась, руки начали медленно опускаться. Стикур готов был сам взвыть от бессилия, когда дым вдруг сгустился, потемнел и с глухим хлопком развеялся в пространстве вместе с Диром, оставив в центре пентаграммы мерцающую дыру портала.
Дирон битых четверть часа стоял в центре пентаграммы словно статуя времен правления Хакисы безуспешно, пытаясь наколдовать хоть что-то. Он проклинал всех и вся, а в первую очередь себя за самонадеянность: надо же было пусть даже на короткое время вообразить, что подобное волшебство ему под силу! Не получалось ровным счетом ничего. Туманный образ Анет, казалось, витал совсем рядом, но его не удавалось поймать. Дир даже начал сомневаться в его реальности, решив, что это видение или любопытная тень из мира мертвых. Молодой маг уже совсем отчаялся и собирался смириться с неудачной попыткой, когда в голове словно вспыхнул сноп искр: его явно призывала Анет, больше ни у кого не могло быть такой переливающейся огненной ауры. Дирон тряхнул головой, стремясь подчинить себе призыв девушки, ослабил контроль над пентаграммой и тут же улетел в услужливо распахнувшийся портал.
Холодный ветер колючими иголочками вонзился в разгоряченную кожу под тонкой льняной домашней рубашкой, не зашнурованной на груди. Маг вздрогнул от неожиданно резкой перемены климата и с облегчением заметил справа от себя мерцающее пятно портала – значит, ничего непоправимого не произошло и домой можно вернуться в любую секунду. Мысль о том, что их с Калларионом безумный эксперимент, судя по всему, увенчался успехом, не успела прийти в голову молодому человеку, так как в стороне кто-то истошно заорал знакомым голосом:
- Предыдущая
- 25/74
- Следующая
