Игра не на жизнь. Проходная пешка - Курсанина Наталия - Страница 12

– Ага, – адреналин уже ударил по мозгам, и мне стало весело.

Музыкант, сжавшись, перевел. В ответ офицер заржал на весь двор.

– Он предлагает вас отшлепать… или… ну, в общем, он плохо о вас говорит.

– Переведи. Руки у него коротковаты для этого, и не только руки.

Смех стих внезапно. Мы стояли, как два волка – глаза в глаза, не моргая, кто первым отведет взгляд – нельзя смотреть хищнику в глаза, если только не готов принять его бросок. Коротко кивнув, уже не смеясь, офицер приглашающе повел рукой, предлагая мне вступить на площадку. Что ж, по крайней мере, разомнусь…

– Что вы делаете, госпожа? – Музыкант прижал к груди свою гипертрофированную гитару, будто хотел за ней спрятаться. – Госпожа Леттлерг, одумайтесь!

«Заткнулся бы лучше!» – ненавижу трусов.

Мечи мы выбрали почти одинаковые: он – полуторник с прямой гардой, я – эсток, не такой длинный, но с более сбалансированным лезвием. Эфес был одноручный, но с моей неширокой ладонью как раз получался на две мои руки. Гарда немного выходила вперед в виде полумесяцев. Ромбовидный клинок без желоба жесткости был тусклым с неровными сколами тупого лезвия – тренировочный, но из-за сколов опаснее обычного. При ударе с оттягом можно оставить неглубокую, но рваную рану, зашить которую будет проблематично. В общем – убить нельзя, а покалечить можно.

Мне было интересно, что значат мои техники здесь, в новом мире. Лучше уж попробовать это выяснить в мирной, ну, почти мирной обстановке, чем в бою с десятком солдат, страстно мечтающих тебя убить. Даже если я сейчас проиграю, то кроме презрительного выпинывания меня с тренировочной площадки ничего страшного не будет. Мало ли – захотела девка повыпендриваться?! Ну, поставили ее на место! Посмеялись всей крепостью и отпустили восвояси – от стыда еще никто не сгорал.

Если он хотел посмеяться над женщиной, то его ждал полный облом. Мне было не привыкать сражаться на Играх. Правда, только на Играх. Но даже там можно было получить деревянным или дюралевым мечом достаточно чувствительно.

Смех из его глаз пропал после первого обмена ударами. Теперь передо мной был боец, серьезно оценивающий своего противника – неважно, женщина это или нет.

Он что-то сказал, но я, как всегда, не поняла.

– Иди в жопу! – отреагировала я по принципу – мы друг друга не поняли, но уразумели.

В ответ он усмехнулся и нанес серию ударов. Банально, парень! На трех блоках тебя можно ловить до бесконечности! Я тоже не спешила переходить в атаку – нет, наверное, ничего более глупого, чем считать противника лохом, которого ты положишь с первого удара.

Вскоре мне тоже стало не до смеха. Все-таки он оказался бойцом. И неплохим бойцом. Один раз его лезвие прошло в опасной близости от моего лица, в другой – мне удалось сбить его удар перед самой грудью. Поймала на навершие и тут же попыталась достать на прямом выпаде. Он умудрился широким блоком сбить мое оружие, но я уже вывела его полукругом вниз, в ноги. Если бы он вывернул с третьего блока на первый изнутри, а не пытался догнать мой меч по широкой амплитуде, то, может быть, у него был шанс спасти свое колено. Эсток неаккуратно прорезал штаны прямо над сапогом. Офицер охнул и осел.

На колене он стал еще опасней. Теперь, когда он получил порез, игры закончились. Сдаваться он не собирался, да и я тоже, если честно. Мне надо было доказать ему и себе, что мои фехтовальные умения что-то да стоят в этом мире. Пришла мысль, что этим же я делаю себе кучу проблем, но она, промелькнув где-то на горизонте, благородно смылась. Проблемы я буду решать по мере их поступления.

И все же я сделала ошибку. На полшага ближе, чем надо. Всего лишь на каких-то двадцать сантиметров, и меч офицера дернулся вперед и вверх. Через мою защиту, под гарду, прямо в плечо. Ох! Достал, гад! Если бы не травма, я бы успела плечо отдернуть, а так получилось слишком медленно. Лезвие ударило в плечевую кость, и я чуть не выронила эсток. Правая рука безвольно повисла вдоль тела. Что-то ей везет. То чуть ее не вывихнули, то теперь ранили – можно было же найти другое место! Вот теперь я разозлилась. Больно, однако!

Офицер снова провел выпад вправо. Эсток неудобно держать в левой руке, так что блок получается неправильный, как у новичка, эфес слишком высоко поднят, а лезвие внизу, и при этом я пытаюсь изобразить приму. Отвратительно. Но в этот раз именно такой блок оказался очень удачным. Я делаю с левой ноги шаг за спину офицеру и обхватываю левой рукой его горло – той, в которой эсток. Лезвие ложится под подбородок, подхватываю его правой рукой за острие и, уже больше на адреналине, чем реально думая, нажимаю коленом офицеру в спину.

Кажется, я перестаралась. Офицер хрипит и задыхается. Будет плохо, если я раздробила ему гортань. Но нет. Закашлялся и с ненавистью уставился на меня. Я немного постояла и протянула ему руку. Не в обиде?

Плевок мне под ноги объяснил лучше всех слов. Даже переводчик не понадобился. Козел! Ладно, и к такому на играх я тоже привыкла. Мужики, они в большинстве своем снобы – победила женщина или проиграла – без разницы, главное, что они как считали, так и будут считать ее ниже себя. Да на…ать! Считайте как хотите! Боялась бы ваших косых взглядов, не играла бы в наемницу. А так – за что боролись, на то и напоролись! Без обид.

Я ухмыльнулась и тоже сплюнула.

Музыкант на обратном пути мне не попался. Ну и фиг с ним! У меня тоже не то сейчас настроение, чтобы слушать баллады. На ступеньках в наш коридор стоял эльф.

– Ну, чего тебе? – Знаю, что не поймет, но спросить все равно надо.

Эльф кивнул на дверь комнаты Рандира. Зашли. Мужчина сидел на кровати. Выглядел он явно лучше, чем позавчера. Опухоль начала спадать, ушла краснота из глаз. Теперь можно было сказать, что он довольно симпатичный тип. Ага, если бы еще не смотрел на меня, как на врага народа. Тауэр аккуратно придвинул мне стул и тактично испарился, оставив нас вдвоем.

– Ну… как ты себя чувствуешь? – Я попыталась быть вежливой.

– Ничего, нормально. А ты, как я вижу, уже себя чувствуешь хорошо. И даже очень! – не принял мой вежливый тон Рандир.

– Ну и? – Я откинулась и позволила себе перейти на свою обычную манеру разговора.

– Зачем ты к офицеру полезла?

– А в чем, собственно, проблема? Кажется, я вам не подчиняюсь, чтобы вы за меня решали, что мне делать и куда ходить?!

– Нет. Но ты делаешь мне проблемы.

– Вот те раз! Кажется, это ты сделал мне проблемы! Это не вы, а я вас спасла!

– Если бы ты нас не спасла, то ты бы до крепости просто не дошла бы!

– Опаньки! Давай разберемся в склонениях: я вас спасла – прошлое, которое исполнилось. Я БЫ не дошла – вариант прошлого, который мог быть НЕ реализован. А если БЫ я дошла? Так вот, не путай исполненное и предполагаемое. Понял?

– Я понял – я тебе должен за свою жизнь и за жизнь Тауэра. Давай договоримся – я тебя доведу до твоих, а ты до этого времени не будешь лезть куда не надо и делать мне лишние проблемы.

– До своих? – Я на секунду растерялась. – Куда это?

– Так ты не из них?

Я замолчала. Кажется, меня приняли за кого-то другого, и теперь я допустила ошибку. Он тоже молчал, обдумывая что-то свое.

– Если ты не из них, тогда у меня к тебе много вопросов. Как ты переместилась? И какой у вас в России год?

Если бы меня стукнули чем-то тяжелым по голове, то вряд ли я бы испытала больший шок.

– Откуда… ты… знаешь?

– Давай так – или ты мне доверяешь, или иди на все четыре стороны – я больше за тебя не отвечаю.

– Ты за меня и так не отвечаешь. А доверять незнакомцам я не привыкла. Или ты мне тоже доверяешь, а, Ашун?

Рандир дернулся, как от хорошего удара. Прищурился и усмехнулся одними губами, глаза были шальные, как во время орочьей пытки.

– Значит, ты знала, кто я?

– Нет, – поспешила заверить я Рандира, видя, как он бледнеет, – только сегодня сказали.