Демон из тыквы - Лейбер Фриц Ройтер - Страница 4
- Предыдущая
- 4/10
- Следующая
Рядом росло невысокое, с гладким стволом деревце. Мышелов попробовал бить по бородавкам кулаком. Звуки стали немного фальшивыми, однако зверь продолжал спокойно стоять. Взяв свободной рукой кинжал, Мышелов стал методично спиливать деревце. В конце концов ему это удалось. Сунув кинжал за пояс и перейдя с марша на лирические откровения, Мышелов просунул импровизированный клин между черепом чудовища и одним из стволов. Деревце, срезанное Мышеловом, оказалось в достаточной мере и гибким, и прочным. Выбрав нужный угол, Мышелов проволок клин под ушами зверя, завел гибкое деревце за другой ствол и, перестав играть, двумя руками сильно нажал вниз. Башка зверя скользнула меж стволов и уперлась в корни. Клин прочно держал чудовище в рогатке куртины. Путь был свободен.
Мышелов бегом вернулся к месту боя, отыскал Скальпель и спрятал его в ножны. Потом двинулся по замеченной им еще раньше тропинке. Тропинка вела прямиком ко дворцу.
Вблизи дворец казался еще прекрасней. Стены украшала причудливая лепка, на высоких окнах были узорчатые, золоченые ставни. В нескольких окнах горел мягкий желтоватый свет. К приятному удивлению Мышелова, одно из горящих окон было открыто. Серый крадучись приблизился к окну и, приподнявшись на цыпочки, заглянул внутрь.
Взору предстала богато обставленная комната. В золотых канделябрах горели свечи, сотни белых, тонких, как ножки танцовщицы, свечей. На стенах висели зеркала в золоченых, тяжелых рамах. Посреди комнаты стояла большая, великолепной работы арфа. Над арфой склонилась девушка. Она сидела к Мышелову спиной, и тот никак не мог разглядеть ее лица. Он видел только изящную, стройную фигурку в белой, полупрозрачной накидке и огненно-рыжие, падающие волной на плечи, кудри.
Сердце Мышелова учащенно забилось. Сладкие звуки арфы завораживали. Белая фигурка девушки тянула к себе, как магнит. Перемахнув одним прыжком через окно, Мышелов ступил на разноцветный паркет сказочной комнаты. Подобно бесплотной тени, Мышелов приближался к играющей на арфе девушке. Серый долго стоял, не решаясь нарушить сладкозвучную мелодию, но, однако не утерпел и, прочистив горло, нежнейшим голосом проговорил:
— О, моя госпожа, я искренне прошу простить меня за столь неожиданное вторжение в ваш дивный сад. Мне показалось, что...
Девушка, по-видимости, сильно испугалась. Мышелов прервал свою многообещающую речь. Да, девушка испугалась. С ужасом Мышелов увидел, как рыжие кудри, волной спадающие на хрупкие девичьи плечи, вдруг расплелись и встали дыбом, превратившись сразу в огненные спутанные лохмы. Мышелов от горя готов был перерезать самому себе горло. Девушка медленно повернулась к непрошенному гостю. И...
Мышелов вытаращил глаза, как кот, который по ошибке решил полакать вместо молока разведенную водой известь.
На изящных, будто вышедших из-под руки гениального скульптора, плечах девушки покоилась мужская голова. На Мышелова, ухмыляясь, смотрело довольное лицо характерного северного типа. Вглядевшись пристальнее, Мышелов чуть не закричал. Это была рожа Фафхрда. Открыв рот, оборотень проговорил:
— Ты ведь сейчас сгоришь, дурень. Хоть бы от печки отодвинулся.
Сказочная комната поплыла, растворилась. На ее месте проступили ветхие стены лачуги. Мышелов полулежал возле горящей печки. Выстреливший из открытой дверцы уголек попал на голую руку Мышелова и на месте ожога уже расплывалось красное пятно. Вот тебе и челюсти чудовища!
Над Мышеловом склонился ухмыляющийся Северянин. В руках он сжимал какой-то большой, круглый предмет.
— Смотри, что я раздобыл, — гудел Фафхрд. — Это же настоящая тыква. Вышел я из леса и хотел было направиться к озеру, которое мы с тобой видели, и вдруг, представь себе, наткнулся на тыквенное поле. Никак не возьму в толк, кто здесь посадил тыкву?
Мышелов поморщился и махнул рукой:
— Не кричи ты так громко. Я только что видел странный сон. Даже не сон, а, скорее, видение. Я сражался с чудовищем и огромными черными воинами. Потом проник в дивной красоты дворец. Потом...
— Потом пришел я, — перебил Мышелова Северянин, — принес тыкву и сказал, что через минуту помру, если не поджарю себе кусочек. Вот только где бы раздобыть какую-нибудь посудину?
Фафхрд принялся шарить в полумраке лачуги, бормоча что-то себе под нос.
Мышелов продолжал говорить, не обращая внимания на шум, производимый Фафхрдом, которому явно не хватало места в тесной хибаре:
— Очень странное видение. За все время наших странствий жизнь приучила меня чутко относиться к различного рода тайным знамениям и предчувствиям. Ничего просто так не происходит. Возможно, ты, Фафхрд, был прав — на этом острове явно не обошлось без колдовства. Черные воины, представшие во сне, могут означать скопление колдовских сил. Чудовище... Да, с чудовищем проблема. Зло и красота одновременно... Этакая невообразимая гармония уродства с великим искусством. Мне кажется, я нашел...
— Нашел! — заорал вдруг пыхтевший в самом темном углу Фафхрд. — Нашел, разрази меня гром!
Северянин метнулся к печке, уронив по дороге колченогий табурет, и сунул Мышелову под нос что-то, тускло блеснувшее металлом. Это была грубая крестьянская сковорода.
Оторвавшись от своих размышлений, Мышелов раздраженно тряхнул головой, но сдержал гнев и флегматично проговорил:
— Эту сковородку какой-то болван, наверное, тоже северянин, пытался уже использовать как пищу.
— Да, посудина немного подкачала, — согласился, улыбаясь, Фафхрд.
Действительно, создавалось впечатление, что кто-то, обладающий огромным ртом, невообразимо крепкими зубами и недюжинной силой пытался в нескольких местах надкусить тяжелую металлическую сковороду. Правда, попытки эти не увенчались успехом. И теперь сковорода напоминала некую загадочную фигуру, какие можно иногда встретить в заброшенных, древних храмах уже навсегда позабытых божеств.
Фафхрд не терял оптимизма:
— Ладно. И такая сойдет.
Одним ударом Северянин своротил жестяную трубу от печки. По краям образовавшегося отверстия тут же заплясали веселые язычки пламени. Фафхрд поставил на импровизированную плиту сковородку. Потом вытащил кинжал, поднял с пола увесистую, желтую, спелую тыкву и со смачным хрустом принялся крошить ее на раскалившуюся на огне посудину. Тесная лачуга заполнилась аппетитным запахом.
Теперь и Мышелов, все еще с досадой вспоминая так бесцеремонно прерванный Северянином сон, почувствовал, что дьявольски голоден. В животе у Мышелова заурчало, однако не так громко и страшно, как давеча у Фафхрда.
Северянин продолжал колдовать над своей стряпней, приговаривая:
— Сейчас, сейчас. Вот мы уже подрумяниваемся. Нам, кстати, наплевать, что нет у нас кувшинчика доброго вина. Ничего, обойдемся. Сейчас мы покроемся корочкой... Вот так... Теперь можно...
Фафхрд протянул руку с кинжалом, желая зацепить клинком кусочек побольше и поподжаристее. Вдруг раздался легкий шлепок. Северянина кто-то хлопнул по руке.
Фафхрд недовольно покосился на поднявшегося на ноги и давно уже маячившего за спиной Северянина Мышелова:
— Дай мне снять пробу, я ведь все не съем. Фафхрд снова потянулся к сковороде. Шлепок на этот раз был сильнее. Северянин гневно повернулся к приятелю, который переминался с ноги на ногу сзади. При этом Фафхрд заметил, что Мышелов скинул один сапог, позабыл снять другой, и было слышно, как в сапоге хлюпает вода. Увидев это забавное зрелище, Фафхрд унял гнев и улыбнулся:
— Я всегда знал, что ты торопыга, каких свет еще не видывал.
Мышелов смущенно пожал плечами.
Фафхрд вернулся к уже начинающему подгорать жареву и снова нацелился подцепить кусочек ароматно пахнущей тыквы.
Третий удар был во сто крат сильнее предыдущих. Он пришелся Северянину прямо в нос. Рыжеволосый гигант, будто дерево, с корнем вырванное мощным порывом бури, с грохотом и протяжным стоном отлетел к противоположной стене и рухнул.
На некоторое время воцарилась тишина. Ничего не понимающий Мышелов переводил взгляд от печки на лежащего неподвижно Северянина. Даже в полутьме было видно, что нос Фафхрда моментально распух от удара и готов вот-вот вспыхнуть как праздничный бумажный фонарик.
- Предыдущая
- 4/10
- Следующая
