Зов Морского царя - Неволина Екатерина Александровна - Страница 23
- Предыдущая
- 23/46
- Следующая
– Эй, ты что? – Глеб отставил чашку и посмотрел на Яна.
Маг медленно покачал головой, а затем выбежал из кафе на темную улицу, где не горел ни один из фонарей. Чувство опасности гнало его, бичом подхлестывая в спину. Саша! С ней что-то происходит!
Он подбежал к зданию архива как раз вовремя и увидел ее, жмущуюся к стене, и темную высокую мужскую фигуру прямо перед ней.
Времени на размышления не было, как и на то, чтобы предпринимать что-то сложное. Ян просто бросился на незнакомца, надеясь, что тот не ожидает нападения и удастся одолеть его с наскока – в борьбе Ян был не силен.
Маневр удался. Пара секунд – и враг оказался на мокром асфальте, прижимаемый севшим ему на грудь Яном. От кафе к ним бежал Глеб.
Но неожиданнее всего себя повела именно Саша. Она вдруг схватила Яна за ворот и потащила прочь от врага.
– Отпусти его! – кричала девушка. – Он меня спас!
– Я понимаю, что между вами образовалась связь и ты чувствуешь, когда ей грозит опасность, – послышался с земли смутно знакомый голос, – но ты немного опоздал. Тот, кто угрожал ей, уже сбежал.
Ян встал и, протянув руку, помог противнику подняться.
– Вот так встреча, – процедил Глеб, остановившись возле. – Ты знаешь, кто тебя спас? – обратился он к Александре.
– Нет. – Девушка казалась растерянной и все еще напуганной.
– Наш старый друг…
Теперь и Ян узнал этого человека. Вадим – маг, практикующий славянскую традицию, парень со странными глазами и скрюченной, высохшей, как ветвь дерева, рукой.
– Да, действительно, вот так встреча, – Ян усмехнулся. – Ты, наверное, поставил себе целью спасти по разу всех членов нашей группы? Или теперь работаешь на полставки нашим ангелом-хранителем?
– Понимаю, что не вызываю доверия, – Сухорукий усмехнулся в ответ, – но, может поговорим? Есть ли здесь спокойное место?
Они снова сидели за столиком в кафе.
Саша, впервые увидевшая своего спасителя при достаточном освещении, разглядывала его со смесью недоверия и страха. Вадим щурил желтые хищные глаза и пил свой кофе мелкими глотками.
– Я понимаю, что между нами было много недоразумений, – говорил он, – но, поверьте, мы не желали зла лично вам. Мы, как я уже говорил, просто не можем допустить, чтобы артефакты попали к вашему… руководству.
– Конечно, в ваших руках они будут пристроены лучше, – Глеб буравил оппонента тяжелым взглядом.
– В целом, да, – невозмутимо ответил тот, – но вы все равно не поверите, пока не убедитесь сами…
– Вижу, что вы белые и пушистые, – Глеб чуть наклонился вперед, – а случаи с Ольгой и Ариной – досадные недоразумения или происки нашего… начальства.
Вадим вздохнул.
– Я уже объяснял про Ольгу, – сказал он, с сожалением глядя в опустевшую чашку. – Магия – это прежде всего сила воли, но, увы, она достаточна не у всех, кто занимается колдовством. Хотя, конечно, Яков Брюс – очень сильный колдун. Не знаю, смог бы он проклевать мозги, скажем, мне, но Миша поддался. Да что уж, его, не сомневайтесь, наказали.
– И как наказали? Любопытно, – сказал Ян.
– Да так, что ни тебе, ни мне не пожелаю, – отозвался Сухорукий. – У него отобрали Силу.
– Разве это возможно? – спросила Александра, молча вглядывавшаяся в Вадима все это время.
– Сложно, но можно. Был у наших предков один ритуал, – охотно принялся объяснять колдун. – На каждую силу должна быть противодействующая сила… Если взять…
– А с Ариной что? Ее смерть – тоже случайность, и того, кто ее убил, тоже наказали? – прервал его Глеб.
– Вот с Ариной все плохо, – Вадим уставился на стол, – я неплохо знал ее, но на той операции не присутствовал. Ребятам было дано задание забрать секиру и, если что, попугать вас. Они и перестарались… Я понимаю, что все говорит против нас и у вас нет никаких оснований мне верить, это ваше право. Только знайте, что сейчас за вами следим не только мы.
– И кто же был тот тип, от которого ты так благородно спас сегодня беззащитную девушку? – поинтересовался Ян.
– Я не знаю, не понял еще, – Вадим зачем-то поднял пустую чашку, повертел в руке и поставил обратно. – Но было в нем что-то неправильное, как бы не совсем человеческое…
– Конечно! – Ян усмехнулся.
Все выглядело весьма подозрительно: и это своевременное появление спасителя, и откровенный разговор в кафе, раскрывающий им глаза на происходящее.
– Это так, – вновь заговорила Александра. – Я тоже почувствовала в том парне нечто странное. Я стала рассказывать ему о… – она покосилась на Вадима, – о том, что прочитала, хотя вовсе этого не хотела.
– Гипнотизер? – выдвинул версию Глеб.
Саша поежилась. Воспоминания о напавшем на нее незнакомце явно выбивали девушку из колеи.
– Если это действительно так, мне остается сказать тебе спасибо, – Ян взглянул в желтые птичьи глаза.
– На здоровье, – Сухорукий медленно поднялся. – Ну, я пошел? Как понимаю, у нас, по крайней мере, временный нейтралитет.
– До того момента, пока опять не начнутся странные совпадения, нелепые увлечения и случайности, – сказал холодно Глеб.
– Спасибо. И, пожалуйста, будь очень осторожен! – Саша тоже поднялась со своего места, глядя на своего спасителя.
Тот смутился, несколько секунд топтался на месте, словно собираясь о чем-то спросить, но промолчал и вышел из кафе.
– Ты о чем? – спросил Ян, когда дверь за Вадимом закрылась.
– Я вижу за его спиной тень… Точно такую же, как видела за спиной Ольги перед тем, как ее чуть не принесли в жертву, – тихо сказала девушка, – и мне кажется, что это неспроста.
– Продолжаем наши изыскания, – объявил Глеб на следующее утро. – Я говорил с Евгением Михайловичем. Он обещал заняться неизвестной группой. Мы должны целиком сосредоточиться на поиске гуслей, а он и его люди обеспечат нашу безопасность.
– Уже обеспечивали, – буркнула Динка, запихивая в рот шоколадный круассан.
– Дина! – Александра поставила на стол чашку с кофе и укоризненно посмотрела на девочку.
– А что «Дина»? – передразнила она. – Ваш Евгений Михайлович сидит себе в своей Москве, ему там тепло, и безопасно, и спокойно. Правильно, всегда найдутся те, кто будет для него по полям скакать!
– Все, хватит! – Глеб встал, с грохотом отодвинув стул. – Ты еще маленькая и не понимаешь. Евгений Михайлович проводит очень сложную работу. Только благодаря ему наша группа существует, не забывай, пожалуйста, об этом!
– Можешь быть уверен: никогда не забуду, – сказала Динка так тихо, что ее едва расслышали.
После того как Динка случайно обнаружила фотографию своих якобы погибших родителей, девочка стала исподволь следить за учеными из Колорадо. Это было сложно, во-первых, поскольку сведений о них почти не поступало, а во-вторых, нельзя, чтобы об этом интересе узнал Евгений Михайлович и его люди. Даже тем, кто находился рядом, нельзя доверить эту тайну. Как хорошо бы поделиться ею, скажем, с умным Глебом. Он наверняка нашел бы какой-нибудь выход… Или с Сашей – она ведь много читала… Или с Северином – может, он и не такой умный, как Саша и Глеб, зато надежный, искренний, а еще с ним легко.
Но нет, нельзя. Ей ни за что не поверят. Ребята доверяют директору, учатся и мечтают о дальнейших подвигах. Ей самой, кстати, на пользу уроки. Да, время еще не пришло. Самый правильный ход – затаиться, ни за что не показывать свою осведомленность и действовать постепенно, вбирая в себя нужные знания, накапливая сведения. Недаром говорится: у кого информация – у того и власть.
Сведения о Евгении Михайловиче и о школе Динка набирала по крупицам, с большим трудом. В молодости директор был связан с КГБ, и вся информация о нем оказалась строго засекречена. Даже сейчас, когда многие материалы, связанные с этой организацией, попали в Сеть и были растрезвонены едва ли не на весь мир, работа этого отдела оставалась тайной. Видимо, она была связана с таинственным и даже сверхъестественным. Именно оттуда директор почерпнул сведения об артефактах и, выйдя в отставку, занялся этим проектом уже в личных интересах. У него до сих пор сохранились связи у самых верхов власти, он активно участвовал в благотворительности, посещал детские дома и являлся спонсором различных конкурсов, направленных на выявление талантов. Это неудивительно, ведь Евгению Михайловичу для осуществления своих амбициозных целей требовались люди. Талантливые дети, которых можно воспитать и использовать под свои нужды. При этом воспитанники должны чувствовать себя облагодетельствованными и не иметь привязанностей на стороне. В идеале – быть сиротами, как Глеб.
- Предыдущая
- 23/46
- Следующая
