Книга будущих командиров - Митяев Анатолий Васильевич - Страница 3

• Предыдущая
• 3/107
• Следующая

Тут-то и показал себя «конец кочерги, которым ворошат угли». Его напор был таким мощным, что фаланга спартанцев была разрушена – правда, на небольшом участке, но этого было достаточно, чтобы закончить сражение победой.

Спартанцы потеряли многих военачальников и самого царя Клеомброта. Это был единственный, прямо невероятный случай в истории Спарты, когда погиб в бою царь, – царскую особу охраняли лучшие воины.

Эпаминопд.

Через несколько лет Эпаминонд снова сражался со спартанцами, снова применил особое построение и снова победил. Древнегреческий историк Ксенофонт писал о битве при Мантинее: «Эпаминонд двигал войско вперёд узкой частью, как военный корабль, полагая, что в том месте, где ему удастся прорвать линию неприятельского расположения, он нанесёт окончательное поражение и всему вражескому войску. И действительно не ошибся в своих расчётах: одержав победу в том месте, где он врезался в ряды противников, он обратил в бегство всё вражеское войско».

Радость беотийцев была омрачена гибелью многих воинов. Смертельную рану получил и полководец.

В самый яростный момент боя дротик спартанца попал ему в грудь. Врач предупредил: как только будет вынут дротик, Эпаминонд умрёт. Полководец запретил трогать дротик, пока не найдут на поле боя его щит и пока враг не обратится в бегство. «Довольно я пожил, умираю непобеждённым!» – сказал полководец и поцеловал щит. Друзья сетовали, что Эпаминонд не оставил наследника: у него не было детей. На это умирающий ответил, что оставляет после себя двух бессмертных дочерей – Левктры и Мантинею. После этого Эпаминонд приказал вынуть дротик и умер.

Догадывался ли полководец о великом открытии, которое он сделал в этих битвах? Вряд ли. Но и до наших дней все военачальники пользуются тактикой Эпаминонда. Ведь невозможно быть одинаково сильным по всему фронту. Значит, надо превосходить противника на главном направлении, а на второстепенном достаточно сковать его. В этом залог победы.

О человеке, скопившем большое богатство, говорят: «Богат, как Крез». Действительно, царь Лидии – рабовладельческого торгового государства – Крез владел сказочными сокровищами. Но однажды он лишился их. А произошло это потому, что фланги лидийской армии оказались слабее флангов армии персидского царя Кира.

Битва персов с ливийцами.

В сражении, которое произошло при Сардах, участвовало более полумиллиона человек, причём у лидийцев было вдвое больше и пехоты и конницы.

Лидийская армия заняла по фронту семь километров. В середине стояли 30 шеренг пехоты (по нескольку тысяч человек в каждой), по краям – конница, а впереди пехоты разместились боевые колесницы. В колесницах было по два всадника – один стрелял из лука и метал дротики, другой прикрывал стрелка щитом и правил лошадьми.

Пехота персов обычно строилась в 24 шеренги. Но теперь Кир приказал построиться в 12 шеренг, чтобы в бой могло сразу вступить больше воинов и чтобы фронт построения был ненамного короче, чем у противника.

Впереди пехоты Кир тоже поставил колесницы. Колесницами же, вдобавок к специальным отрядам пехоты и конницы, он укрепил фланги. Левый фланг был ещё усилен лучниками, сидевшими по двое на верблюдах. Приготовления персов закончились, когда упряжки волов притащили башни на колёсах. Эти шестиметровые сооружения установили позади пехоты. На каждую башню поднялось по двадцать лучников с большим запасом стрел.

Всё же края лидийского войска нависали над персами. Пользуясь этим, Крез приказал охватить фланги противника.

Навстречу лидийцам ринулись лучники на шестистах верблюдах. Они остановили продвижение правого крыла лидийцев. Специальные отряды пехоты и конницы персов ударили лидийцам во фланги и смяли их. Разгром флангов довершили колесницы персов. Они сшибали бегущих, поражали стрелами, ранили косами, которые торчали из колёс.

У лидийцев успех был в середине. Пехота теснила персов. Но как только персы откатились к башням, положение изменилось. Тучи стрел, выпущенных сверху, заставили наступающих остановиться и закрыться щитами. Тогда отряды персов, уже разгромившие фланги, напали на лидийцев с тыла. Остатки огромного лидийского войска стали разбегаться с поля боя.

Кир присоединил к Персии Лидию, а богатства Креза добавил к своим богатствам. Правильнее было бы говорить после этого: «Богат, как Кир». Но для нас в битве при Сардах важнее другое – фланги боевого порядка могут быть причиной поражения и причиной победы.

Воинственный царь Эпира Пирр сражался с римлянами около города Аускуле (279 г. до н. э.).

В его войске было много боевых слонов. Между слонами он расположил метателей дротиков, стрелков из лука и двинулся на легионеров. Римляне яростно сражались, стараясь отбросить тяжёлую пехоту врага до подхода страшных животных. Но против слонов они были в то время бессильны, «словно перед прибывающей водой или разрушительным землетрясением», как пишет историк Плутарх. Пришлось римлянам отойти в свой лагерь.

Пирр не преследовал противника. Его войско, как и римское, потеряло за день 15 тысяч человек. «Ещё одна такая победа, – сказал Пирр, – и мы погибли».

На самом деле вскоре войско Пирра было разбито и сам он погиб. В этот раз царь напал на приморский город греков Аргос. Ночью его воины незамеченными проникли за городские стены. Горожане почувствовали беду только тогда, когда в низкие ворота стали проводить слонов. С животных пришлось снимать башни, потом снова ставить их. Это и вызвало шум.

Всю ночь шли бои на улицах и площадях города. Множество каналов, пересекавших Аргос, разъединили напавших.

В тесных улочках, в темноте всё смешалось; воины не слышали приказов начальников, начальники не знали, что где происходит.

На рассвете Пирр решил выйти из города. Он послал гонца к сыну, который с частью войск оставался за стеной. Его воины должны были сделать в стене широкий проход, чтобы войско могло быстрее отступить из Аргоса. Но гонец перепутал приказ. Сын Пирра повёл воинов в город. В воротах столкнулись два потока. Началась давка. Вдобавок ко всему посреди прохода улёгся слон и не хотел вставать. Другой слон, самый огромный, по кличке Никон, разыскивая раненого вожака, помчался в ворота. Никон топтал и своих и врагов, пока не нашёл мёртвого друга. Подняв воина хоботом и положив его на бивни, он ринулся из города, убивая всех встречных.

В этой свалке погиб сам Пирр. Он бросился на молодого воина, который ранил его копьём. Мать воина, как и все аргвиянки, стояла в это время на крыше дома. Увидев опасность, грозившую сыну, она сорвала с крыши черепицу и швырнула её в Пирра. Удар пришёлся в незащищённую шею. Пирр упал и был добит на земле.

Современники называли Пирра игроком в кости, который умеет сделать ловкий бросок, но не знает, как воспользоваться своей удачей. Пирровой победой называют сейчас сомнительный успех, для достижения которого принесены слишком большие жертвы.

Однако Пирр вписал в военную азбуку и удачную «букву»: он первым стал обносить военный лагерь оборонительным рвом и валом. До него римляне и другие племена ставили в лагере хижины или палатки, окружали их повозками и выставляли посты – на этом устройство лагеря кончалось.

После перехода землю копать тяжело. Возможно, что ров понадобится всего лишь на ночь – утром войско двинется дальше. Но ров – защита от внезапного нападения во время сна и отдыха, и все знаменитые военачальники тут следуют примеру Пирра.

«Гуси Рим спасли» – так говорят, когда хотят подчеркнуть, что только случай помог избежать большой неприятности.

• Предыдущая
• 3/107
• Следующая