Книга будущих адмиралов - Митяев Анатолий Васильевич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/143
• Следующая

Увидев огромный персидский флот, Эврибиад и другие морские начальники решили отходить к Пелопоннесу – южной части Греции. Там была Спарта, там спешно возводились укрепления и стены вокруг городов. В Пелопоннесе сосредоточились и основные сухопутные силы греков. Фемистокл убедил всё же Эврибиада остаться у Артемисия.

Поскольку персы не могли напасть на греков всем флотом, решающего сражения не было. В течение трёх дней произошло несколько боевых столкновений. Группа персидских кораблей напала на три сторожевых корабля греков. Первая триера – трезенская – была в скором времени взята на абордаж и захвачена. Самого красивого греческого воина, имя которого к тому же было Леонт – Лев, персы принесли в жертву своему божеству – убили. Другая триера – эгинская – оказала жестокое сопротивление. Её взяли только тогда, когда все воины на ней были убиты. На этом корабле особенно мужественно сражался один из воинов – Пифей. Из уважения к его храбрости персы решили сохранить ему жизнь, перевязали многочисленные раны и оставили у себя на корабле как почётного пленника.

В других схватках удача была на стороне греков. Им удалось захватить 15 неприятельских кораблей, отставших от основной массы флота.

Тридцать кораблей они захватили у Артемисия в кровопролитном бою, который длился с полудня до ночи. «С наступлением темноты (лето было в разгаре) разразился страшный ливень на всю ночь, и с Пелиона гремели сухие раскаты грома. Мёртвые же тела и обломки кораблей [течением] принесло к Афетам и прибило к носам персидских кораблей, и они запутались в лопастях корабельных вёсел».

Первые победы принесли грекам надежду, они убедились, что страшного врага можно бить. В стане же Ксеркса были уныние и досада. Хотя потери по отношению ко всему флоту можно было не принимать в расчёт, персов озадачило такое начало войны.

Ещё большее впечатление на персов произвела битва в Фермопильском ущелье. Греки на его оборону послали несколько тысяч воинов во главе с царём Спарты Леонидом. Быстроходный корабль поддерживал связь между сухопутным отрядом и флотом, стоявшим у Артемисия.

Сражение у Фермопил проходило в то же время, что и морское. Ксерксу поставили на горе кресло. Сидя в нём, он смотрел, как гибнут его воины, гонимые в атаку бичами, и как доблестно бьются греки. Погиб отряд мидян. За ним погиб отряд киссеев. Утром нового дня Ксеркс бросил против греков «бессмертных» – тех персов, что шли в походе за колесницей царя с поднятыми копьями. Персы сражались храбро, но тоже не избежали гибели. Леонид разделил своё войско на отряды – по вооружению и по народности. Одни отряды сражались, другие в это время отдыхали, а потом сменяли уставших и раненых.

Расположение гребцов на греческой триере.

«Во время этих схваток царь, – пишет Геродот, – наблюдал за ходом сражения и в страхе за своё войско трижды вскакивал со своего трона». Может быть, Ксерксу и не было страшно, однако понять его состояние можно: огромное войско остановилось перед горсткой героев.

Нашёлся предатель – из людей, живших в горах и знавших местность. Он провёл персов тропою в тыл грекам. Видя безвыходность положения, Леонид приказал всем уходить в Пелопоннес, а сам с тремя сотнями спартанцев остался прикрыть отход. Персы напали на мужественных бойцов со всех сторон. Спартанцы «защищались мечами, у кого они ещё были, а затем руками и зубами, пока варвары не засыпали их градом стрел…» (Геродот).

Как только известие о гибели защитников Фермопильского прохода получили на флоте, греческие корабли, поскольку их пребывание у Артемисия было теперь бесполезным, отошли к острову Саламин.

Между греческими военачальниками снова начались споры. Большинство предлагало организовать сопротивление персам на узком Коринфском перешейке, которым Пелопоннес соединяется со средней частью страны. Туда же предлагали отвести флот. Фемистокл приходил в отчаяние от мысли, что будет отвергнуто его предложение дать морское сражение у Саламина. Флот персов, гнавшийся за греческим, уже сосредоточивался поблизости, в Пирее.

Финикийский корабль.

Мудрый флотоводец рассуждал: «В сражениях на суше персов не одолеть, их очень много. Они уже заняли почти всю страну. Афины разрушили и сожгли, сровняли с землёй множество других городов, побили граждан, всё съели, даже озёра выпили. На Коринфском перешейке их не удержать. Ксеркс завалит трупами своих воинов море, и по ним в Пелопоннес войдут живые, Конечно, и флот персов превосходит численность греческих, но это превосходство не такое большое, как в сухопутных силах. Если заставить персов сражаться только частью имеющихся у них кораблей, если повторить Фермопилы на море, то можно вырвать победу. Морскими Фермопилами может стать Саламинский пролив: он узкий, в нём много мелей и подводных камней, персидским кораблям в нём будет тесно, все они одновременно не смогут войти в сражение».

Так думал Фемистокл и страшился, что будет упущен час, который может благополучно решить судьбу Греции. Он, видимо, очень надоел своими советами Эврибиаду. Тот на военном совещании, как наварх, поднял палку, чтобы ударить его. В отчаянии и ярости Фемистокл крикнул Эврибиаду: «Ударь, но выслушай!» И вот бывает так: много раз слышали одно и то же, каждый раз отвергали, и вдруг все поняли, что отвергали напрасно, что лучшего и вернейшего в сложившейся обстановке придумать нельзя. Правда, Фемистокл и припугнул союзников. Женщины, дети, старики из Афин укрылись от врага на Саламине. Фемистокл сказал, что его корабли, если не будет тут сражения, заберут беженцев и уйдут в Италию. Потерять таким образом половину флота союзники не решились. Было намечено дать сражение в Саламинском проливе, используя его узкости.

Геродот пишет, что и после этого всё ещё шли споры. Фемистокл будто бы послал – под видом перебежчика – преданного слугу в стан Ксеркса сказать, чтобы персы торопились запереть в проливе греческий флот, иначе он уйдёт в Пелопоннес. Так это или не так, но в ночь перед боем персидский флот перешёл из бухты Фалерон в Саламинский пролив и стал занимать позицию у материкового берега – напротив греческого флота.

Приспособление для подъёма парусов.

Византийское судно.

Астролябия.

Посмотрим схему Саламинского сражения. Корабли, стоящие в две линии у Саламина, греческие. Флот греков пополнился новыми судами, и их теперь 380; фланги греческого флота упираются в прибрежные отмели и прикрыты от ударов. У берега Аттики в три линии стоят корабли персов. Их фланги открыты. Всему персидскому флоту места в проливе не хватило, часть кораблей заняли входы в пролив, чтобы в случае бегства перехватить греческие триеры.

На остров Пситталия персы высадили воинов; они должны убивать греков и спасать своих, которые будут плыть с потопленных кораблей.

Персидским флотом – больше 1000 кораблей командует брат Ксеркса Ариомен. Греческим командует Эврибиад, афинские корабли, стоящие на левом фланге, подчиняются Фемистоклу.

Сентябрьская ночь стоит над Эгейским морем. Роковая ночь для Ксеркса. Выходил ли он тогда на берег? Видел ли, как малы промежутки между его триерами – всего три метра от вёсел одного корабля до вёсел соседнего? Думал ли он о гребцах, силы которых истощаются при ночном перестроении? Ксеркс не понимал, что попал в ловушку. Он и не мог быть осторожным, он привык, что все желания властелина всегда исполняются.

• Предыдущая
• 4/143
• Следующая