Эдуард Стрельцов. Насильник или жертва? - Вартанян Аксель Татевосович - Страница 11

Перспектива посмотреть в глаза народным массам высокого партийного бонзу вряд ли воодушевила, но и оставлять без внимания письмо трудящихся он не мог и поручил высказать свои соображения по этому поводу узким специалистам.

27 июля 1963 года пред высоки начальственны очи была представлена записка, подписанная работниками идеологического отдела ЦК КПСС В. Снастиным и И. Удальцовым. В ней, в частности, говорилось: «В настоящее время некоторые руководители общественных и спортивных организаций завода им. Лихачева стараются… преуменьшить его вину, представляя тяжкое уголовное преступление, совершенное им, как „ошибку“. Несмотря на то, что с момента досрочного освобождения Стрельцова из тюремного заключения прошло всего пять месяцев, он рекламируется как хороший и дисциплинированный рабочий, а также квалифицированный футболист, игра которого доставляет эстетическое удовлетворение.

Вопреки ранее принятому решению о дисквалификации Стрельцова, руководители спортивных организаций завода в мае-июле 1963 года дважды допускали Стрельцова к играм дублирующего состава команды мастеров класса „А“ и один раз к товарищеской игре основного состава команды „Торпедо“ в г. Горьком. Участие Стрельцова в этих играх используется определенной частью болельщиков для прославления Стрельцова. Многие зрители, присутствующие на стадионах, встречают выход Стрельцова на футбольное поле аплодисментами и одобрительными выкриками. В г. Горьком накануне товарищеской игры по футболу на центральном стадионе по радио было специально объявлено, что в составе московской команды „Торпедо“ выступит Стрельцов. Когда по настоянию руководителей Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР Стрельцов не был допущен к этой игре, большая часть зрителей скандировала „Стрельцова на поле“ до тех пор, пока во избежание беспорядков на стадионе не было принято решение допустить Стрельцова к игре.

Все организуется для того, чтобы разрекламировать Стрельцова и добиться его включения в команду мастеров класса „А“.

Считаем, что включение Стрельцова в состав футбольной команды „Торпедо“ сделает необходимым его выезды за границу, что создало бы за рубежом нездоровую сенсацию вокруг Стрельцова, поскольку его история в свое время нашла широкое освещение в зарубежной прессе. Вместе с тем включение в состав сильнейших команд морально нечистоплотных людей нанесло бы серьезный ущерб работе по воспитанию молодежи и спортсменов, авторитету советского спорта как в нашей стране, так и за рубежом.

В связи с изложенным вносим предложения:

– просьбу о включении Стрельцова Э. А. в состав футбольной команды мастеров класса „А“ считать неправильной;

– поручить Московскому горкому КПСС дать соответствующие разъяснения по данному вопросу партийному комитету и руководству Автомобильного завода им. Лихачева, обязав дирекцию и партком завода обеспечить правильное отношение коллектива завода к вопросам воспитания спортсменов и развития физической культуры и спорта на заводе. Просим согласия».

Согласие последовало. Ильичев и Брежнев, бывший тогда Председателем Президиума Верховного Совета СССР, поставили на записке резолюцию: «Согласиться», скрепив ее автографами. Не уважили просьбу трудящихся Леонид Ильичев с Леонидом Ильичем. Не решился Брежнев поперед батьки в пекло лезть. Письмо рабочих автозавода и записка на имя Ильичева и Брежнева содержатся в бывшем партийном архиве.

Года через полтора, став полновластным хозяином, Брежнев, кстати, большой любитель футбола и хоккея, удовлетворил просьбу ходоков, возглавляемую секретарем ЗИЛовского парткома Аркадием Вольским, заодно пообещав им найти управу на Ильичева. Слово Ильич сдержал. Весной 65-го Стрельцов из заводского коллектива перешел в команду мастеров класса «А», а тезку генсека из секретарей ЦК разжаловали в замминистра иностранных дел, вынудив его переселиться со Старой площади на площадь Смоленскую.

Оставим, однако, партийные игры верным ленинцам и займемся играми футбольными, в которых вновь, после семилетнего перерыва, принял участие Эдуард Стрельцов.

От людей ничего не скроешь. Сразу же поползли новые слухи: «Стрельцов в „Торпедо“. Будет играть в чемпионате!» СМИ подтвердить их не торопились, и даже многотиражка, дважды сообщавшая о встречах рабочих с торпедовским коллективом, ни разу не упомянула о Стрельцове. Сами с собой в прятки играли. На ЗИЛе-то уже всё знали.

27 февраля «Московский автозаводец» рассказал о третьей встрече рабочих с командой, где представили новичков «Торпедо» – Александра Ленева и Владимира Бреднева. О Стрельцове – ни слова. Только 3 апреля, за двенадцать дней до начала чемпионата, «Московский автозаводец» поместил корреспонденцию: «„Торпедо“ готовится», подписанную А. Анисимовым и П. Соломатиным: «В марте мы провели на юге пять товарищеских игр. В составе нашей молодой команды были лучшие воспитанники торпедовской футбольной школы. Нападение возглавлял опытный игрок Э. Стрельцов, который показал хорошую физическую, техническую и тактическую подготовку».

Небольшой комментарий. Основной состав торпедовцев готовился к сезону в Австралии, куда недавнего зека, естественно (вообще-то противоестественно), не пустили, и Стрельцов вместе с травмированным Борисом Батановым подтягивал «физику», накручивая километры в Москве. Весной он отправился на юг с дублем, а к основному составу подключился после возвращения «Торпедо» из Австралии, успел провести с ним два контрольных матча, в которых забил то ли шесть, то ли семь мячей.

Обо всем этом знали только рабочие автозавода и непосредственные свидетели торпедовских игр. Остальная страна продолжала оставаться в неведении. Бешеный интерес к Стрельцову был обратно пропорционален имеющейся (точнее, отсутствующей) информации.

Наконец, за четыре дня до старта 27-го союзного чемпионата еженедельник «Футбол» (№ 15 от 11 апреля 1965 года) на предпоследней, пятнадцатой, странице в рубрике «Отвечаем нашим читателям» чуть приподнял завесу. А все потому, что житель Москвы М. Емельянов (единственный в многомиллионной стране) вспомнил вдруг об игравшем когда-то в «Торпедо» футболисте по фамилии Стрельцов и вздумал поинтересоваться, где он и чем занимается. Написал письмо в редакцию и не прогадал. «Уважаемая редакция! Всем нам известно, что футболист Э. Стрельцов семь лет назад был осужден за тяжелый проступок. Известно также, что он отбыл наказание и находится в Москве. Но что он делает, где находится, играет ли в футбол – неизвестно, а разным слухам не хочется верить. Прошу ответить. М. Емельянов».

Любопытство жителя Москвы удовлетворил заместитель секретаря заводского комсомола П. Шеншин. Он подробно рассказал о трудовой деятельности Стрельцова, о том, как завод помог ему получить звание ударника коммунистического труда, окончить вечернюю школу и поступить во ВТУЗ при автозаводе, восстановить членство в ВЛКСМ. В заключение было сказано: «Сейчас можно твердо сказать, что того Стрельцова, который совершил тяжелый проступок, уже нет. Есть комсомолец, студент, работник автозавода Эдуард Стрельцов.

Но он не бросил футбол и все время играл за команду ОТК нашего завода. Был даже ее капитаном. Команда эта стала чемпионом Автозавода им. И. А. Лихачева».

Материал интересен еще и тем, что впервые фамилия Стрельцова появилась на страницах футбольного еженедельника (он стал издаваться с мая 1960 года), который спустя несколько лет сменит равнодушно-безразличное к нему отношение и дважды признает лучшим футболистом СССР. На главный вопрос, связанный с участием Стрельцова в стартующем чемпионате, ответа не последовало. Не вина «Футбола», что ни Емельянова и вообще никого в Союзе сей предмет не интересовал. Нет вопроса – нет ответа.

Только в середине апреля, когда, как писали в то время газеты, «на футбольных полях страны раздался задорный звон мячей», «Советский спорт» и «Футбол» ознакомили болельщиков с участниками чемпионата. В составе «Торпедо», в графе «нападающие» значилось: «Э. Стрельцов (1937)». Наиболее эрудированный и сообразительный любитель по опознавательным знакам (инициалу и году рождения) мог предположить, что это и есть тот самый Стрельцов.