Вампир из Мексики. Жмурик–проказник. Стеклянная рука - Веркин Эдуард - Страница 6

• Предыдущая
• 6/48
• Следующая

Семафоров даже подпрыгнул.

— Тогда в чем проблема?! — крикнул он. — Выбираемся на берег, ждем рассвета — и все…

— И первый луч солнца прожжет в тебе дыру, — оборвал его я.

Семафоров прикусил губу.

— Из–за купола они не выберутся, — продолжал я. — Это нам плюс. Минус то, что утром ты станешь вампиром. И луч солнца все равно тебя прожжет. Так что выход у нас только один — найти эту свинку и прикончить ее…

— Слушай, — снова перебил меня Семафоров. — А чего эту свинку тогда на остров прислали?

— Думай! — я постучал кулаком по лбу. — Ее прислали не на остров, а в зоопарк! Тот, кто ее посылал, не думал, что наш остров на зоопарке… тьфу, зоопарк на острове. Вот представь. Эта свинка попадает в обычный зоопарк! Она бежит, кусает всех подряд. Все становятся вампирами! Целый вампирский всплеск! Приходится высылать войска, чтобы его подавить, войска сами становятся вампирами, на войска приходится кидать атомную бомбу! Короче, труба. Так что нам очень повезло…

— Повезло так повезло… — протянул Семафоров. — Теперь они бросят атомную бомбу на этот остров…

С улицы потянуло холодком.

— Не бросят, — заверил я Семафорова.

— Почему это?

— Потому что до утра мы свинку найдем. Найдем, вот увидишь. Это раз. Потому что атомные бомбы очень дорогие — это два. Но нам надо вооружиться. Просто протыкать их — мало. Ты же видел, как я ее дротиками пробил — а ей хоть бы хны! А сейчас мы пойдем и посмотрим, что она натворила.

— В смысле?

— В смысле у нас была одна свинка вампир, а теперь мы огребли вампира–волка, вампира–бегемота…

— Ясно, — остановил меня Семафоров. — Пойдем… пойдем, наверное… Слушай, а если их ничто не берет, если ты говоришь, что протыкать их мало…

— Тут часовня должна быть, — сказал я. — В часовне… В часовне должна быть чаша со святой водой. А ни один вампир не выстоит против святой воды.

— Точно! — Семафоров стукнул меня по плечу. — Точно есть! Только это на другом конце острова…

— И что?

— Ты же сам говорил — свинка может всех остальных зверей перекусать… А нам мимо вольеров идти.

— Ну так поспешим! Будем надеяться, что еще не всех укусила!

Мы спустились по лестнице, прошли по коридорчику и выбрались под купол.

В зоопарке властвовал синеватый полумрак. Где–то высоко в небе светила желтая луна, но видно ее пока не было. Но Семафоров, наверное, ее очень хорошо сейчас чувствовал.

— Прохладно. — Я поежился.

— Это тебе так кажется, — сказал Семафоров. — Под куполом всегда одинаковая температура…

— Звери, — сказал я.

— Что звери? — спросил Семафоров.

— Звери молчат. Плохой знак.

И я шагнул на асфальтовое кольцо.

— …Они сели в лодку и поплыли к берегу. Течение было очень сильным, и лодку постоянно сносило, но они хорошо работали, и скоро лодка ткнулась в песок. Они поднялись к городу и обнаружили, что все дома пусты…

— Хватит, — сказал Семафоров. — И так тошно.

— Как знаешь.

Было тихо. Совсем тихо, будто остров разом опустел и мы действительно остались на нем одни.

— Может, фонарик возьмем? — спросил Семафоров.

— Будет только хуже. Мы ничего не будем видеть, зато они нас будут видеть прекрасно. Тут где–нибудь пожарный щит есть?

Семафоров указал пальцем. Я подошел к щиту и снял с него багор и красный топор. Багор сунул Семафорову, топор взял сам. Топор был этакого американского формата — с широченным лезвием и шипом на обухе — с такими орудиями бегали мои любимые киношные маньяки.

— С бегемотом даже с таким топором не справиться, — сказал Семафоров.

— Поживем — увидим.

Я положил топор на плечо, и мы двинулись по дорожке.

Обезьяна Густав стояла возле пластикового барьера. Вид у нее был какой–то странный. Когда мы проходили мимо, Густав идиотски захихикал. Мне это очень не понравилось. Захотелось даже запустить ему в морду бильярдным шаром. Он же в меня банановой кожурой швырял! Но я сдержался, решив, что обижать далеких предков — некрасиво.

Остальных зверей не наблюдалось. Никого. Попрятались в глубине своих вольеров. Может, на самом деле сумерек испугались, а может, и не сумерек. Семафоров шагал за мной. Он все время вертелся, оглядывался и вздрагивал. Ему все казалось, что кто–то на него смотрит. У него даже пот по лбу катился, будто мы шли охотиться не на морскую свинку, а на морское чудовище.

Мы миновали несколько глухих вольеров. Между вольером тигра и вольером волка располагалось небольшое кафе «У бегемота».

— Туда, — указал Семафоров. — Там коридор, он наружу ведет, из–под купола. В кафе есть ход.

Я хотел было выбить витрину, но Семафоров достал ключи и просто открыл замок.

Не было все–таки в Семафорове духа приключений.

Но дверь я все–таки пнул. Брякнул неизменный колокольчик, и мы ввалились в кафе. И на нас тут же обрушился изумительный запах запеканки с грибами, кофе и пиццы.

Семафоров бросил багор и побежал к раздаче.

— Семафор, — напомнил я. — Мы не жрать сюда пришли. Мы пришли бороться с мировым злом…

Семафоров промычал, что ему как раз надо подкрепить силы перед решающей схваткой с мировым злом. Он открыл духовку, вытащил пиццу, оторвал кусок и засунул в рот. Стал жевать. Довольно по–свински жевать, с чавканьем.

Мне на всю эту радость смотреть не очень хотелось, я отыскал кофейную машину и принялся для взбодрения сил хлебать холодный кофе.

Я выхлебал почти полкружки, как услышал какой–то булькающий звук. Я оглянулся и увидел, что Семафоров согнулся пополам и изо рта у него вываливаются здоровенные куски пиццы. Непережеванные.

— Подавился? — спросил я. — По спине постучать?

Семафоров покачал головой. Плюнул.

— Не могу, — сказал он. — Не могу есть.

— Решил похудеть?

— Не… не могу просто. — Семафоров откупорил банку и прополоскал рот лимонадом. — Пойдем…

— Стоп! — я схватил Семафорова за плечо.

Рядом с аквариумом с жвачечными шариками красовалась витринка сувениров. И между силиконовыми фигурками крокодилов, лошадок, бегемотов и тигров зеленели большие и мощные водяные пистолеты.

— Чего? — Семафоров недовольно оглянулся.

Я ткнул витринку топором, она рассыпалась с задорным звоном. Достал два самых больших пистолета.

— Пятка, это же детский сад какой–то. — Семафоров посмотрел на пистолеты с сомнением. — Кино «От заката до рассвета» просто…

— Какой детский сад? Какое кино? Это же лучшее оружие против вампиров! Возьмем пистолеты, зальем их водой — и бах! Кстати, зачем здесь эти пистолеты?

— Для черепахи, — объяснил Семафоров. — Когда жарко, черепаху поливают водой. Чтобы панцирь не ссохся. Детишкам очень нравится.

Я залил в пистолет минералку и опробовал. Пистолет уверенно лупил на пять метров. Правда, нажимать на курок было трудновато, и пальцы соскакивали. Но это мелочи.

— Ты как хочешь, а я гарпун… то есть багор не оставлю, — воспротивился Семафоров. — Мне с ним увереннее. Пошли, ковбой.

И Семафоров нырнул в подсобку.

Я бросил топор, засунул пистолеты за пояс и направился за ним.

В подсобке имелось две двери, одна, судя по надписи, в кладовку. На другой никаких надписей не было. Семафоров полез за мешки с мукой и вытащил большую связку старомодных тяжелых ключей.

Теперь на шее Семафорова болталось уже две связки, так что он был окончательно похож на какого–то ключника.

Я взял из угла пустое ведро.

— Для святой воды, — пояснил я.

— Понятно, не из тундры, наверное, — сказал Семафоров и отомкнул замок. — Только не удивляйся особо.

Я подумал, что сегодня меня вряд ли что–то сможет удивить. На сегодняшний день удивляющий центр в моей голове омертвел.

Но коридор меня все–таки потряс.

Он был довольно длинным. И каким–то ненормальным. Мрачные черные стены, обитые деревом. Многочисленные рога по стенам. Ветвистые, судя по всему, оленьи. А может, лосиные, я довольно слабый роговед. Еще тяжелые двери с медными ручками, ручки в виде львиных лап.

• Предыдущая
• 6/48
• Следующая