Криминальная история масонства 1731–2004 года - Платонов Олег Анатольевич - Страница 49

• Предыдущая
• 49/159
• Следующая

Общество, число членов которого достигало 20 тысяч человек, занималось организацией массовых экскурсий в Подмосковье, во время которых с экскурсантами проводили работу такие деятели масонского подполья, как Керенский, Скобелев, Хаустов, Чхеидзе и другие.

Но, конечно, главным средством подрывной деятельности против Царя и правительства были «общественные организации».

Могущество Земгора росло. В августе 1915 года он добивается разрешения организовывать дружины за счет средств казны из лиц, подлежащих призыву в действующую армию. Разрешение дружин Земгора вызвало всеобщий протест патриотических сил. В телеграммах монархических организаций на имя первых лиц государства отмечается позорное малодушие «дружинников», таким образом увиливающих от военной службы. Но главное, высказывается опасение, что «эти дружины по данному главарями союза знаку превратятся в отряды революционной милиции на фронте и на местах…»[221]. Опасения патриотов были верны — земгусары стали действенным инструментом в антиправительственной работе масонских заговорщиков. Как и раньше, деятели Земгора самым беззастенчивым образом представляют правительство полностью неспособным вести дело обороны, лживо утверждая, что вся реальная работа ведется только руками представителей «общественных организаций».

Особым вниманием деятелей Земгора пользовалась армия, в которой они насаждали неуважение к верховному руководству и расшатывали военную дисциплину.

Во второй половине 1915 года городское самоуправление в провинциальных городах переходит под контроль Земгора. Активно распространяются резолюции о недоверии правительству. Создание общественного мнения производится по отработанной схеме. Руководители главного Комитета дают знак, и в центр из провинции сыплются тысячи телеграмм, осуждающих власть[222]. Ведется бесстыдная манипуляция общественным мнением.

Русские патриоты с тревогой наблюдали, как из-за потворства местных властей «земгусары» набирали все большую силу. Как отмечалось в то время, «люди, отличавшиеся на местах полным национальным индифферентизмом, вдруг облачились в полувоенные мундиры защитного цвета и стали почти хозяевами края. Евреи и поляки, остававшиеся в тени до начала военных действий, вместе с русскими людьми определенной политической окраски наполнили «общественные организации» и, ворочая колоссальными суммами казенных денег, оказались в роли диктаторов уездов и целых губерний». «Земгусары» и всякие агенты «общественных организаций» получали большие оклады и разные добавочные доходы и тем не менее занимались махинациями с поставками. В Киеве некто Соломон Франкфурт, уполномоченный Министерства земледелия по снабжению армии салом, своими манипуляциями в области реквизиции и перевозки жировых веществ по железным дорогам довел население края до

бедственного положения и вызвал серьезные эксцессы. Зельман Копель, агроном Киевского уездного земства, по распоряжению последнего за несколько недель до Рождества реквизировал весь сахар, предназначенный для населения, в результате православный люд под праздник остался без сахара, что вызвало взрыв возмущения.

Имеется множество фактов о злоупотреблении различных уполномоченных «общественных организаций», которые действовали фактически бесконтрольно со стороны законных властей. Как справедливо отмечали очевидцы, на местах было зарегистрировано огромное количество фактов, дающих основание допустить существование сознательной тенденции у «общественных организаций» вносить расстройство в жизнь тыла и создавать атмосферу всеобщего недовольства[223].

С мест несутся требования патриотов обуздать лихоимство земгусаров, а всех мужчин, годных к службе, отправить в армию, заменив их женщинами. Однако влияние Земгора уже так велико, что власти, уставшие от интриг его деятелей, отказываются с ним связываться, тем самым еще больше усиливая его.

В конце 1915 года «общественные организации» добились того, что значительная часть дела по снабжению Петрограда продовольствием перешла в ведение комиссии Городской Думы, которой заправляли масоны Шингарев, Маргулиес и другие, так называемые обновленцы «мужественные борцы за демократизацию городского самоуправления».

Городская Дума занималась больше политикой, чем реальным делом, и фактически только усугубила продовольственный кризис в Петрограде. Городская Дума пригласила себе на помощь частных «комиссионеров», которые за определенную мзду брались ездить по провинции и искать продукты. И получалось так, что продукты закупались не там, где они стоили дешевле, а где указывалось комиссионерами, нередко вступавшими в сговор с продавцами товаров, завышавшими цены. Причем доставлялись они не заблаговременно дешевым путем, а в самый пик спроса по дорогому тарифу. Во главе продовольственного дела были поставлены люди неопытные, не знакомые с состоянием рынка, из-за чего товары в Петроград доставлялись по завышенным ценам.

По всему Петрограду были открыты городские продовольственные магазины, которые вроде бы должны снабжать население продовольствием по умеренным ценам. Однако из этого дела ничего не вышло.

Продавцы в городских магазинах так же обманывали покупателей, как в частных, продавая товары по ценам выше таксы, утаивая лучшие товары для перепродажи и распространения среди «своих». Полиция отмечает, что эти «магазины стали удобным местом для устройства на работу хороших знакомых членов городской управы: всякие «свои» люди, не способные ни к какому труду, не получившие никакого образования и ничего не смыслящие в бухгалтерии или коммерции, пристраивались к этим магазинам в качестве бухгалтеров, заведующих, контролеров, ревизоров, получая солидную зарплату за не нужную никому работу».

Очевидцы отмечают, что Городская Дума, городская управа занимались самыми низкими интригами. «Эти интриги обнажили перед обществом всю низость борющихся за власть над городом партий, показали их эгоизм, корысть, отсутствие патриотизма; оказалось, что были в хозяйстве и злоупотребления, о которых в последние дни стали поговаривать довольно громко. Бесконтрольная трата городских денег, кумовство при определении служащих, бесхозяйственность и отсутствие систематического надзора привели к тому, что многие лица пристроились к общественному пирогу лишь с целью нажиться»[224].

Открывается целый ряд серьезных злоупотреблений. Инженер Грунвальд, служащий комиссии Городской Думы по топливу, не только помогал закупать уголь дороже существовавших цен, но занимался и вымогательством. Схваченный за руку, он был выручен из беды А. И. Шингаревым и Ю. Н. Глебовым[225].

Тот же масон А. И. Шингарев с группой своих соратников взял под опеку общество оптовых закупок, которое получило из общественных средств товаров свыше, чем на 100 тысяч рублей, ссуду в 50 тысяч и др.

Это общество занималось махинациями. Обслуживая около 300 потребительских кооперативов, общество продавало продукты выше установленных цен, а закупало товары не у солидных фирм, а у случайных комиссионеров и спекулянтов. Шингарев и компания пробивали для этого общества выделение 1750 тысяч рублей якобы как кредит по снабжению населения продуктами первой необходимости, а на самом деле для спекуляций. Большой скандал вызвала сдача 50 потребительских лавок на 6 лет некоему Лесману, которому была обещана внеочередная доставка грузов, льготы по перевозке в городе, 11 процентов прибыли на капитал[226]

Деятели «общественных организаций» подбирали поставщиков действующей армии среди своих единомышленников, которые наживали на этом огромные состояния.

Полицейские сводки сообщают, что никогда магазины моды, ювелиры, меховщики так хорошо не торговали, как во время войны: в магазинах не хватает для продажи жемчуга, бриллиантов, мехов, шелка, хотя цены на это повысились неимоверно; то же наблюдается в гастрономических магазинах и отдельных кабинетах ресторанов. Кто же тратил такие деньги? Полиция отвечает на этот вопрос: «Две трети счетов написаны на имена инженеров и поставщиков припасов в действующую армию»[227], а львиная доля всех поставок шла через Земгор и Военно-промышленные комитеты.

• Предыдущая
• 49/159
• Следующая